Странное поручение, или Свадьба четырех герцогств
Шрифт:
— Герцог Вериар, предупредил, что нас могут ждать разные неприятности. Думаю, с тобой он тоже об этом разговаривал.
— Да, княжич.
— Я хочу знать все. Что бы не происходило с герцогиней Миландой, я должен знать все.
— Хорошо, княжич. Я поняла Вас. Да и не собиралась ничего от вас утаивать.
Княжич, а Вы уверены, что я должна возглавить стражу герцогини Миланды?
— Я — нет. Но такова воля герцога. Я ждала, что княжич отпустит меня, но он
спросил. — А почему тебя взяли в плен? Ты ведь очень хороший воин.
— Хороший, но не лучший. К тому же, мало кто способен сопротивляться десятку
воинов, причем довольно сносных.
— Мне
— Да. Более чем. В той ситуации я не могла ничего изменить. Самоубийство — не в счет. — Княжич усмехнулся и сказал:
— Я думаю, к нам на встречу уже вышли послы, дня через два, может чуть больше, они уже нас встретят. К этому моменту ты должна уже быть начальником стражи, я потороплю глав свит с выбором людей.
— Как прикажет княжич.
— Иди, Айрин. — Я поклонилась и вышла.
Спустя три дня мы действительно встретили посольство, вышедшее к нам на встречу. Послами были назначены три человека. Насколько я могла судить — очень знатные. Их одежда представляла собой шелковые халаты, расшитые драгоценными и полудрагоценными каменьями, золотыми и серебряными нитями. Вид послов привел всю свиту в некое подобие шока:
— Бесы шутят — в полголоса выругался Алик, теперь уже мой подчиненный из свиты герцогини Миланды.
— Тише — шепнула я ему. — Не поднимайте глаз.
Два поезда встретились. Вся свита соскочила с лошадей, мы склонили головы, не поднимали глаз. Я наблюдала за происходящим сквозь полуопущенные ресницы. Послы на перебой здоровались с княжичем, низко кланялись. Нет, не так, как это делали люди из деревень, но все же низко. Добрый знак. Очень добрый. Насколько я знала нынешний порядок в Шахрези. то могла об этом судить. Страна, съедаемая вельможными распрями, со слабым герцогом. Да здесь, каждый второй вельможа, имевший в собственности десяток крестьян, мнил себя герцогом, а при этом умудрялся не уважать никого, кроме самого себя. Поклон? В пояс? Да вы шутите, так они уже, наверное, и собственного герцога приветствовать перестали. А раз княжичу выказывается такое уважение — значит им это нужно. Ой как нужно. А это хорошо. По крайней мере предательства со стороны Шахрези можно ожидать немного меньше. Тем временем проходить общепринятый обмен приветствиями, дежурный обмен подарками. Княжич приглашает послов на обед. Те, немного смутившись, его принимают.
Стол был накрыт прямо под открытым небом. По обычаю главы свит несли караул во время такого обеда. Мы выстроились в три разных угла, каждый в окружении двух своих стражников. Я взяла с собой Алика, (он был свитским княжича), и Рене, (он представлял младшего герцога). Мы стояли в почетной стойке часа три и слушали разговоры ни о чем. Глаза мы не поднимали, но я точно знала, что Тиор и Эраст страдают от ничего неделанья еще больше чем я. Но моих подопечных было страшно смотреть. Они пытались стоять неподвижно у них это не получалось, они то и дело переминались с ноги на ногу, переглядывались, улыбались. Я стояла и горела желанием надрать им уши. Довершал ситуации сухой тон господина княжича. За время путешествия я успела выучить перемены в тоне господина Георга, и сейчас была уверена, что он больше, чем раздражен. Да, своеобразные тонкости Шахрезадского этикета кого угодно могли свести с ума. Наконец, обед был завершен. Послы встали, низко поклонились княжичу и отправились в сторону своих шатров. Княжич поднялся вслед за ними, отдал кое-какие распоряжения пажам, сделал нам отпускающий жест и направился к своему шатру. Мы облегченно вздохнули. Вечером, когда мы собрались у костра, Тиор вдруг спросил:
— Кто-нибудь, хоть что-то понимает?
— О чем вы, господин Тиор? — спросила я.
— Айрин, либо я чего-то не понимаю, либо в этой стране слишком много странного. Деревни нищие — а платья послов стоят больше, чем годичный оброк со всей Валенсы.
— Нет. Не больше. Примерно столько же, даже чуть меньше, — сказала я. Я пыталась добавить в голос немного задора, но у меня ничего не получилось. — К тому же это отнюдь не самое печальное. Вы еще увидите здешние города, это вообще печальное зрелище. Две трети города живут в трущобах, имея возможность покупать полбулки хлеба раз в два дня, а вельможи строят себе золоченые замки. Но нам всем лучше не обсуждать это на людях, своими рассуждениями мы можем оскорбить светлейших послов. — Почти все вокруг костра замолчали. Вскоре нам предстояла возможность воочию увидеть мой рассказ. Через три дня мы вступили в самый загадочный город Шахрези, его столицу — Имуаль.
Имуаль был столь же контрастным городом, как и все в Шахрези. Мы въехали в город через северные ворота, поэтому могли полюбоваться всеми тремя частями (а если выразиться точнее — слоями) города. Самая первая часть — квартал бедняков, или попросту трущобы. Маленькие, перекошенные глиняные домики, подчас даже без очагов. В маленьких дворах было полным-полно детей, перемазанных всеми возможными видами грязи. Завидев свадебный поезд, детвора в полном составе попыталась вывалить на узкие улочки, но была сдержана с двух сторон — матерями, в длинных черных балахонах и таких же платках и городской стражей, которой, судя по всему, были даны строгие указания па сей счет.
Мы ехали молча, переглядывались, но лица оставались неизменными. Своей реакцией, неосторожными словами и выражениями лиц мы могли нанести оскорбление принимающей стороне и накликать беду на весь поезд. Вскоре десятки кварталов трущоб сменились кварталами немного более аккуратными. Дома здесь были с очагами, тоже глиняные, но зато все сплошь побеленные, дворы были побольше, с огородиками пестрящими зеленью. В таких домах жили мастеровые, мелкие уличные торговцы, вольные стражи, но таких домов было уж очень мало.
Потом эти дома сменились домами совсем другого рода. Богатые, красивые особняки, достойные князя, а иногда даже герцога. Они были обнесены высокими стенами, с удивительной ковкой, диковинными украшениями. Сами дома редко были ниже трех этажей. На балконах стояли достойные матроны со своим потомством и приветствовали свадебный поезд. На каждой такой матроне было платье ценой в два-три скромных, надежных домика, которых так не хватало в соседним квартале. Это был квартал богачей ювелиров и именитых купцов, чуть дальше расположились еще более богатые дома местных вельмож. Дома были красивыми, богато отделанными даже с внешней стороны, но после бедного квартала смотрелись как-то глупо.
Но впереди нас ожидал еще больший сюрприз. Покинув богатый квартал, мы какое-то время ехали вдоль высокой каменной стены, потом, наконец, проехали внутрь, через большие кованые ворота, которые закрылись сразу за нашим поездом. Мы попали в дворцовый комплекс герцога Шахрези. Он состоял из бесчисленного количества небольших (по меркам богатого квартала) домов, домов больших и очень больших. В этих домах жила многочисленная свита герцога, их слуги, слуги их слуг. Но самым большим сооружением был дворец. Это было высокое здание с четырьмя башнями, направленными к четырем частям света. К каждой башне было пристроено свое крыло, а внутри был разбит замечательный сад с огромным количеством диковинных растений. Таких даже я не видела, хотя в своей жизни я видела много всего.