Странные Эоны
Шрифт:
Снова прозвучал смешок Уэверли. — Ну, в этой- то аллее тебя никакой монстр не поджидает, это я тебе гарантирую. Пошли.
Он обнаружил узкий проход, идущий вдоль стены здания, и они пошли через него. Кейт шел сзади, спотыкаясь в темноте, неохотно следуя за Уэверли, в сторону сгущающейся темноты в самом дальнем конце аллеи.
Там, действительно, был черный ход, и оттуда исходило яркое мерцание света. А в самой аллее стоял разбитый, когда-то белый грузовичок-пикап с надписью «Ф. Сантьяго. Антиквариат»,
Ну, что я тебе говорил? — сказал Уэверли. — Вот его машина. И ни одного монстра я не вижу.
Он подошел к прочной деревянной двери, и эхо от удара в нее разнеслось по всей аллее, после чего растворилось в завывании ветра. Подняв руку, чтобы ударить еще раз, Уэверли внезапно остановился, его кулак разжался, и он взялся рукой за дверную ручку.
Дверь не заперта.
Пока он это говорил, то повернул ручку, и дверь открылась.
Кейт вошел внутрь.
Мистер Сантьяго? — Он поглядел вперед в сторону, откуда исходил свет, затем, нахмурившись, повернулся к Уэверли. — Посмотри!
Задняя комната магазина была пуста. Но под ярким светом электрической лампы без плафона на потолке они обнаружили свидетельство чьего-то недавнего присутствия. Опрокинутый стул; ящики письменного стола, валяющиеся на полу; их содержимое, похожее на белые волны из смятой бумаги; картотечный шкаф, весь развороченный, валявшийся у стены; куча пустых ящиков и коробок в углу — все это являло собой безмолвное, но и безошибочное свидетельство тому, что здесь был обыск и похищение имущества.
Все — в клочья, — пробормотал Уэверли.
Но где же Сантьяго?
Пока он говорил, Кейт прошел вдоль комнаты в направлении закрытой двери, ведущей ко входу в магазин. Прежде чем он дошел до нее, он обнаружил справа от себя другую, меньших размеров дверь. Она была слегка приоткрыта, и Кейт заколебался, прежде чем взяться за ее ручку.
Подожди, — Уэверли оказался рядом с ним, жестами показывая, что следует быть осторожным. Кейт заметил, что его приятель нашел в куче хлама на полу старинный большой шпиндель и держал его теперь, как оружие.
Дай-ка я пойду первым, — сказал Уэверли.
Он толкнул дверь и сразу же вошел в нее.
Затем он начал задыхаться.
Ковыляя за ним, Кейт уставился в маленькую ванную комнату, которая была за открытой дверью. Там не было света, но окно на задней стене было открыто. В силуэте склонившегося на подоконник человека он узнал Сантьяго. Прошмыгнув мимо Уэверли, он пересек комнату и потряс Сантьяго за плечо. Облокотившаяся на подоконник фигура как-то криво сползла на пол, и Кейт завопил. Это потому что Фелипе Сантьяго был мертв. Его выпотрошенная и разжеванная голова не имела лица.
Притаившийся ужас, — прошептал Уэверли.
Притаившийся ужас.
О чем ты говоришь? — Кейт щурился от утреннего света, тускло падавшего на то, что тщательно рассматривал Уэверли.
Рассказ Лавкрафта. Один человек и его друг журналист решили исследовать заброшенную деревню, жители которой были убиты кем-то или Чем-то, которое, по всей видимости, появлялось из глубоких лабиринтов под холмами. Разразилась буря, и они нашли укрытие в хижине. В темноте журналист высунулся из окна, чтобы наблюдать ночную грозу. Наконец, его приятель заметил, что тот не двигается. Он тронул его за плечо, и… — Уэверли прервался и пожал плечами. — Остальное ты знаешь.
Я ничего еще не знаю, — сказал Кейт. — Я все еще полагаю, что нам следовало вызвать полицию вместо того, чтобы бежать оттуда.
Уэверли вздохнул. — Давай не будем проходить через все это снова! Если такое случится, то ни тебя, ни меня здесь больше никогда не будет. Мы будем сидеть в городской тюрьме по подозрению в убийстве и ожидать вопросов от чиновников из окружной прокуратуры. Причем это будут вопросы, на которые ни у тебя, ни у меня нет ответов.
Но ведь, несомненно, полиция убедится, что мы никакого отношения не имеем к смерти Сантьяго!
В таких случаях полиция предпочитает выглядеть близорукой. И даже если они не найдут улик, чтобы обвинить нас в преступлении, мы будем привлечены как парные свидетели. Ты сказал мне, что не любишь аллей. Ну да, а у меня вот аллергия на тюремные камеры, — Уэверли покачал головой. — Когда они обнаружат тело Сантьяго, весь ад вырвется наружу, на свободу. Без сомнений, такие события вызывают сенсацию, но нам с тобой совершенно ни к чему такая популярность. Нам лучше не впутываться в это во все.
Кейт оглянулся и посмотрел на книжные шкафы, стоящие вдоль стен рабочего кабинета.
Но мы уже впутались, — сказал он с унылым видом. — Проблема в том, что я никак не могу понять, во что именно мы впутались. Ты говоришь, что этот некто Лавкрафт написал рассказ о том, что из окна высунулся какой-то человек, и лицо его было обглодано. А теперь это происходит в реальной жизни…
Уэверли резко прервал его нетерпеливым жестом. — Нам незачем брать это в расчет. Я полагаю, в докладе следователя будет указано, что Сантьяго сильно и долго били по голове каким-то острым предметом, от чего все его лицо оказалось раздолбанным.
Но зачем? Судя по всему, мотивом здесь был грабеж. Кто бы он ни был, но совершившему преступление вовсе не надо было убивать этого Сантьяго. И даже если он был убит случайно, не было никакого смысла так сильно уродовать его лицо и класть его на подоконник таким же образом, как это описано в том самом рассказе.
Уэверли стал, по привычке, дергать себя за бороду. — Природа копирует искусство, — сказал он. — Или искусство копирует природу? Итак, вот что мы имеем: смерть Сантьяго и твоя картина. Все это напрямую связано с произведением Лавкрафта.