Странные Эоны
Шрифт:
При жизни рассказы Лавкрафта не были широко известны, поскольку появлялись они только на страницах низкопробных журналов. Никто из солидных издателей не брал на себя смелость посмертно выпускать его произведения. Наконец, два молодых писателя, Огэст Дерлет и Доналд Уондри, создали собственное издательство, чтобы опубликовать «Посторонний и другие» и «За стеною сна» небольшим тиражом, рассылавшимся по почте. Но известность все никак не приходила к Лавкрафту даже после смерти: продажи шли очень медленно, и отзывы были скудны.
Но время от времени его рассказы перепечатывались
Кейт тоже был единственным ребенком, который едва знал своего отца, хотя причиной тому была не смерть, а развод. Он также избрал образ жизни интроверта, также был недолго женат и полюбовно развелся. К счастью, здоровье у него было отменным, а доход, который он унаследовал, позволял ему жить так, как ему хотелось, путешествовать повсюду и вкладывать деньги в причудливые гротескные предметы, которые возбуждали его фантазию. При таких же условиях жизнь Лавкрафта, возможно, была бы подобна его собственной. Продолжая читать, Кейт все сильнее испытывал чувство сродненности с ГФЛ.
Но были еще и другие аспекты, которых он не мог понять. Три биографии существенно отличались одна от другой. Уиллис Коновер писал мемуары о человеке, с которым он вел переписку, с позиций заинтересованного подростка: перед нами фигура доброго эрудированного дедушки. «Последние годы Лавкрафта» — это Лавкрафт 1930-х годов.
«Мечтатель с ночной стороны» Лонга — книга, сосредоточенная на 1920-х годах и на жизни в Нью-Йорке, где оба они — автор и герой — проводили время вместе. Образ высокого, худощавого, со впалыми щеками ГФЛ представлял собой фигуру отца, обрисованную в теплых красках нежных и трогательных воспоминаний.
Длинная книга Де Кампа говорит о совершенно другом ГФЛ. Эти два человека никогда не встречались, но «Лавкрафт: Биография» представляет собою подробное исследование собственно жизненного пути и образа жизни героя. Созданный автором портрет Лавкрафта подробно живописует его без всяких прикрас; подробно рассматриваются эксцентричность и аффектация, которые создавали психологическое основание для различных фантазий.
Взятые вместе, эти три книги представляются парадоксальными и противоречивыми. И все они блекнут перед черным сиянием творений Лавкрафта.
Кейт стал читать ранние поэтические опыты, но вскоре обнаружил, что целиком опутан более мрачными темами — декадентскими ужасами в старых городах Новой Англии и еще более устрашающими ужасами их обитателей.
Лавкрафт придумал воображаемые места действия для своих рассказов. Наиболее будоражащим был населенный нечистой силой город Аркхэм, где находился Мискатоникский университет. В его библиотеке находилась редчайшая копия «Некрономикона» — богохульной книги по черной магии, содержащей откровения о силах зла, которые размножаются и все еще таинственно правят нашей вселенной.
В густых лесах за городом был рожден странный отшельник, который на протяжении восемнадцатого века вел противоестественную жизнь, занимаясь каннибализмом; в пустынных холмах неподалеку от деревни Данвич эксцентричный фермер практиковал колдовство; он отдал слабоумную девочку некоему нездешнему существу, в результате чего на свет появился омерзительный выродок — получеловек, полумонстр.
Другие гибриды притаились в заброшенном порту Иннсмут; тамошние обитатели-моряки встретились и вступили в связь с тварями, живущими в океанских глубинах Полинезии, которым поклонялись местные туземцы. Постепенно потомство от этих противоестественных союзов утрачивало человеческие качества и становилось похожим на рыб или на лягушек; в конце концов, у них развились жабры и они ушли в море. А до этого они скрывались в полуразрушенных домах забытого города, служа странным богам, обнаруженным в южных морях и уничтожая случайных нечастых гостей, случайно оказавшихся в этих местах.
Во «владениях» Лавкрафта крылатые пришельцы с других планет часто появлялись в пустынных холмах Вермонта и на горных пиках. При помощи людских выродков они устраивали заговор против человечества. У других людей сложился всемирный культ служения Ктулху — одному из величайших Старых Богов, который правил землей в древнейшие времена, а теперь спал на дне моря в затопленном городе Р’льех. Когда извержение вулкана подняло Ктулху из глубин, он выскользнул из своей каменной могилы, готовый править и расправляться. Однако по случайному стечению обстоятельств он, казалось бы, снова был низвергнут и погрузился в каменный город на дне моря; но он все еще жив и ждет того дня, когда его последователи найдут заклинание, чтобы вызвать его из морских глубин.
Все поздние произведения Лавкрафта отталкиваются от этой легенды о расе монстров, которые некогда правили на земле, но были изгнаны, однако продолжают жить где-то вовне или в безднах и вернутся при поддержке тех отщепенцев человеческого рода, которые поклоняются им, исполняя ритуалы тайной магии. Мифы Ктулху показывают мир, в котором цивилизация со всей ее технологией бессмысленна и эфемерна. Современный человек, поглощенный нескончаемым прогрессом, не в состоянии избегнуть власти и могущества Великих Старых Богов, которые некогда правили и вскоре возвратятся, чтобы править снова. Кейт три дня жил в этом мире — туманном выдуманном мире жизни Лавкрафта и кошмарном мире его рассказов.
Затем звонок Уэверли вернул его назад, в реальность.
Ну и что ты теперь думаешь о Лавкрафте?
Уэверли удобно устроился в кресле, отхлебнул глоток бренди, в то время как они оба глядели на закат из окна убежища Кейта.
Кейт пожал плечами. — У него чудовищное воображение, в этом нет никаких сомнений.
Никаких?
Что ты хочешь этим сказать?
А вот что: я полагаю, то, что он писал, — не выдумка, — Уэверли подался вперед. — Я полагаю, что он пытался предупредить нас.