Странные люди
Шрифт:
Шесть чашек, шесть стульев – Шестой не мог это не оценить.
– Ну а чего? Лис у нас разве не самый главный? – посмеивающийся Пакость притянул к себе отряхивающегося рыжего и приобнял за плечи.
– Самый главный! Да, Лисище? Падайте, чего стоите? Обедать будем! И ты, - он ложкой указал на замершего в сторонке Шестого, - не скромничай. Бросай рюкзак и усаживайся. Я даже за стулом сгонял в зал ради тебя. Цени!
За окном снова загремело, от чего старые грязные стекла в единственном окошке угрожающе зазвенели. Гром был наверняка не тише того, что подгонял их в спину, но Шестому он показался и в половину не таким пугающим.
Стучали вилки, звенели чашки,
За столом смеялись с чего-то, потом вспоминали какой-то неприятный случай со стриженной Немо и аварией, - когда Шестой прислушался, было уже поздно, потом Кит говорил, что собирается куда-то там ехать. Пошла по кругу миска с остатками салата. Потом кто-то, кажется, тот же Кит вытянул откуда-то пакет с яблоками. Шестой никогда не ел яблоко с чаем, но не отказался и взял одно. Уж сильно настойчиво предлагали. Чай был один из дешевых и пах размоченным в кипятке веником, но за компанию пился легко. Странному Лису, детская манера поведения которого все еще ввергала Шестого в ступор, намазали маслом последний кусок хлеба и вручили. К самому младшему здесь относились как к любимому братишке – каждый старался пихнуть кусочек повкуснее, а его причуды словно не замечали.
На него, новичка, уже обращали внимания не больше, чем на всех остальных, и Шестой не мог понять, нравится ему это или наоборот. Наверное, уж лучше пусть не замечают, чем пялятся все сразу и расспрашивают.
– Шестой…
Он далеко не сразу понял, что это обращаются к нему. Шестой выпрямился и хотел было исправить странное прозвище на настоящее имя, но передумал. Просто потому, что имен тут не использовал никто, а выделяться ему не хотелось. К нему обращалась Немо. Она сидела отодвинувшись от него как можно дальше, что опять же должно было бы обидеть, если б не тот факт, что взъерошенная девушка шарахалась по неясной причине от всех.
– Шестой, а что у тебя за сила? Что ты слышишь?
Вопрос был простой только на первый взгляд. Шестой рассеянно поправил очки, подбирая нужные слова. Трудно рассказывать о том, о чем не рассказывал никогда. Немо все смотрела с вежливым ожиданием, как вмешался допивающий вторую чашку чая Лис.
– Лису сказали, что он видит то, что никто не видит, но Лис еще не понял, как это, - сообщил он озадаченно, глядя не на Шестого, а куда-то в угол.
– И Лис немножко не верит.
По мнению новичка, это никак не объясняло его поведение, но спрашивать, что Лис видит в углу и ставить его слова под сомнения как-то не хотелось. По крайней мере, это объясняло манеру рыжего пялиться куда-то в сторону и улыбаться. А то, что оно есть, это недоступное людскому взору и слуху, Шестой знал точно.
– А я могу перенестись в любое место, запечатленное на фото, - поддержала разговор Спящая.
Она грелась и сохла, сидя у газовой плиты. Густые волосы от влаги спутались и завились, от чего казались еще пышнее.
– Не физически, конечно. Словно во сне.
Озвученная сила хорошо сочеталась с ее непонятным на первый взгляд прозвищем. В первую секунду Шестой ей не поверил и едва не сказал, что это можно объяснить богатой фантазией. Вовремя удержался и просто вежливо кивнул, благодаря за откровение. Во-первых, не хотелось обижать девушку. Во-вторых, не очень хорошая привычка - ставить под сомнение то, что тебе не доступно. И как бы не хотелось.
– А я… - тихо начала Немо, но тут же оборвала реплику, подумала и продолжила неуверенно.
– Я Зеркало, эмпат. Я чувствую чужие эмоции.
– Это как телепатия же почти? Впечатляет, – Шестой надеялся, что предательский румянец его не выдаст.
Немо вполне могла считать все его сомнения и все неодобрение, мелькавшее ранее. Он пообещал себе быть осторожней с мыслями. На всякий случай.
– Наверное… - Немо озадаченно замолчала. В этом она была почти как Лис, только что пялилась не в стены, а словно внутрь себя заглядывала, зависнув почти на полуслове.
– Наверное, так и есть. Только я плохо умею. А Кит… - она виновато прикусила губу.
– Можно?
Коренастый Кит сидел, закинув руки за голову, слушая их разговор молча. На своем имени он нахмурил брови, но потом согласно тряхнул головой.
– А чего скрывать? У меня вещие сны. Или что-то на это похожее.
– Ты чего, уже зарекся быть скептиком? – усмехнулся Пакость, пнув Кита под столом. Тот только фыркнул.
– Не надейся. Просто я не могу отрицать то, в чем лично убедился.
Немо устало покачала головой, Спящая спрятала улыбку, опустив голову. Шестой понял, что он опять чего-то не знает.
– А я могу сглазить, если ты меня доведешь, - вставил свои пять копеек Пакость.
– И так, что мало не покажется.
Взгляд его, наглый, насмешливый, сразу напомнил Шестому о том, кто был автором недоразумения с Лисом. Пакость относился к тем задиристым субъектам, могли прицепиться к кому-то только потому, что им не понравился обращенный на них взгляд. Такие встречались везде – они были, наверное, в каждом классе, в каждой студенческой группе, в каждом дворе, и дарили окружающим множество неприятных минут. Шестой кивнул ему в ответ так же, как и всем, но по спине пробежал ощутимый холодок страха, сохранившегося еще со школьных лет. Сколько ни убеждай себя, что ты уже взрослый, серьезный и уверенный в себе, а когда ему практически открыто угрожали такие вот типы, в нем просыпался все тот же робкий отличник, которым он был в школе.
– А я слышу призраков, - Шестой, набравшись смелости, посмотрел в глаза Пакости.
– И еще много всего другого, чему даже названия не могу дать.
Пакость присвистнул, Лис расплылся в улыбке, Немо и Спящая заинтересованно повернулись к нему. Кит, это Шестой отметил особо, побледнел и впился в него недоверчивым пристальным взглядом.
– Что значит, призраков слышишь?
– уточнил он резковато, скрещивая руки на груди.
– Как они ходят там, дышат… Они же дышат?
– Больше говорят… - не особо охотно ответил Шестой, жалея, что прихвастнул.
– Зовут живых, которых они не слышат…