Странный человек из Портленда

Жилкин Олег

– Дэн, – спрашивал я проходящего мимо пайщика посуды – как будешь выходные проводить?

– Буду пить и смотреть телевизор – скупо отвечал мне он.

– Очень безопасная программа выходных – делился я информацией с Джоном.

– Я в прошлые выходные пил водку и танцевал – неожиданно разоткровенничался он.

– Неужели, и что, там были девчонки?

– Много. Очень много.

– И у тебя был шанс?

– Был. Один.

– Этого мало. Ты так долго его ждал, что должен был повторить, по крайней мере.

– Я слишком стар, ты молодой и этого еще не понимаешь.

– В

следующий раз возьми меня с собой.

– Ты женат! – стоял на своем Джон.

– Вы, американцы, настоящие лицемеры – нарочито сердился я.

– Вы нет?

– Все в прошлом, Джон, на секс у нас нет ни лимитов, ни обременений. Россия – свободная страна.

– Какой мужчина пропадает! – горько сокрушался я перед нашими тетками, пятью минутами позже.

– Какой мужчина? – делали стойку тетки.

– Да, Дэн.

– А чего он пропадает? – интересовались они.

– Так неженатый, делать в выходные ему, бедняге, нечего, будет пить и смотреть телевизор.

– Так, он сам наверное не хочет женится?

– Мало чего он не хочет. Многие ли в России хотят, но всегда найдется та, которая возьмется за дело с умом. У нас мужики на дорогах не валяются.

– Верно, – начинали соображать тетки – а сколько ему лет?

– Сколько тебе лет, Дэн? – кричал я ему через весь зал.

– Сорок три – отвечал он.

– Молодой, – сокрушались тетки. Большинству из них под шестьдесят – вдовы, коротающие свой век.

– Ну, и что, что молодой, вот, – Ричард, тоже молодой, а выглядит на шестьдесят.

– И не женатый, – поддерживали они мою мысль.

– Женатый он! – давил я хилую надежду на корню.

– На ком? – удивлялись женщины.

– Так, на Джулиане и женатый.

– Да ты с чего взял? Друзья они.

– Мне все равно, друзья они, или нет, но я случайно познакомился с агентом по недвижимости, когда искал себе апартаменты, – что было правдой, – так он предлагал мне воспользоваться его услугами, как постоянного агента, и, как только он узнал где я работаю, тут же, в качестве рекомендации, привел пример удачной покупки дома для семейной пары Джулиана и Ричарда.

Информация женщин потрясла. То, что они живут в Портленде – втором городе США по количеству проживающих в нем лиц нетрадиционной ориентации, никак не отражалось на их привычном восприятии мира, в котором доминируют семейные ценности.

Для наших теток подобные разговоры на рабочем месте бесплатное развлечение. Я чувствовал здесь себя как рыба в воде, но за два года работы моя зарплата не выросла ни на цент.

Я начал подыскивать себе занятие с более высокой оплатой и вскоре нашел объявление о наборе уборщиков в школу. Если на фабрике мне платили десять долларов в час, то здесь мне предлагали уже шестнадцать. Да и расстояние от дома значительно меньше, а следовательно, и еженедельные затраты на бензин снизятся вдвое.

Я прошел собеседование и мне предложили работу в качестве подменного уборщика. Это значит, что меня будут вызывать только тогда, когда во мне будет необходимость, на полдня, на день, на несколько часов после моей основной работы. Я согласился. Первое время было очень трудно. Отработав на фабрике полную смену с шести до половины третьего дня, я ехать в школу и убирал классы и туалеты до половины двенадцатого ночи. Первые три дня я думал, что вообще не смогу преодолеть присущей мне брезгливости, но постепенно чувство унижения ушло на второй план. Эта работа давала мне больше свободы и гораздо больше денег, и это решало все дело. Главное было справиться физически. Больше двух дней в неделю я не мог брать смены, хотя подработки в школе мне предлагали гораздо чаще.

Прошел год после смерти мамы и пришла пора ехать в Россию вступать в наследство. К счастью, мама перед смертью успела отменить свое завещание всех своих счетов и всего имущества на сестру, у которой даже не нашлось времени, чтобы прилететь к ней на похороны. Я порвал с теткой после этого всякие связи, равно как и с родственниками двоюродной сестры моей мамы, чей муж напрямую назвал меня виновником ее смерти. Такова специфика сочувствия у людей, склонных по роду профессии влезать в дела других людей.

– Ты убил свою мать! – написал мне выживший из ума бывший придворный журналист, некогда работавший в аппарате губернатора. Журналисты склонны к эффектным заголовкам и у них, как правило, плохо налажены логические цепочки и очень короткая память.

Узким кругом близких родственников они уже осудили меня и попутно поделили мамину квартиру, отписав ее маминой сестре. Обдумывая свой ответ на обвинение, я вспомнил историю, как он сам в молодые годы действительно убил на охоте человека, случайно приняв его по слепоте за зверя, и эта история чуть было не стоила ему свободы.

Я напомнил ему об этом случае и посоветовал впредь не лезть не в свои дела. Что мешает мне убить словом всякого, кто встает на моем пути, если я не пожалел собственную мать?

Маша захотела полететь со мной в Москву. Ей нужно было оформить российский паспорт и у нее были какие-то свои планы на то, как провести время в столице. На Кавказ со мной она ехать категорически отказалась.

В Ессентуках я мгновенно забыл об Америке, словно этого тяжелого года и не было в моей жизни. Я ходил на источник с минеральной водой три раза в день, записался на массаж, ходил на танцы, где познакомился с Надеждой. Я успел заказать маме памятник, выгравировав на нем умирающую птичку – знак ее будущей смерти, посланный мне 31 декабря 2012 года.

Как только я вступил в наследство, я тут же дал объявление о продаже маминой квартиры. На мое счастье, покупательница нашлась за три дня до моего отлета в Москву. Она настойчиво пыталась сбить цену, но я стоял на своем. В последний перед моим отъездом день мы вышли на сделку и я получил деньги, которые тут же перевел в доллары. С учетом маминых сбережений у меня на руках оказалась приличная сумма – почти сорок тысяч американских долларов. Я вернулся в Америку и эти деньги послужили залоговой суммой при покупке дома. Через два с половиной года жизни в США мы наконец смогли приобрести свой небольшой домик в хорошем районе, недалеко от той самой библиотеки, куда я по-прежнему ходил за книгами и кассетами с американскими фильмами.