Странствия Афанасия Никитина

Виташевская Мария Николаевна

Пространствовав почти целый год, Никитин в начале 1472 года наконец добрался до Дабула — одной из важнейших пристаней Малабарского побережья и довольно сильной крепости.

Дабул находился во время путешествия Никитина во власти Бахманидов. В начале XVI века город был разрушен португальцами.

«Дабыл же есть пристанище велми велико, — пишет Никитин, — и привозятъ кони из Мисюря (Египта) и из Рабаста (Аравии(, из Хоросани, ис Туркустани (Восточный Туркестан), из Негостани (искаженное слово, возможно, Исфахан — город в Иране), да ходять сухом месяць до Бедери да до Кельбергу».

Таким образом, по сведениям Никитина, через Дабул шел ввоз коней в Индию. В другом месте он снова возвращается к Дабулу и пишет, что «Дабыль же есть град велми велик, а к тому же Дабили съезжается вся поморья Индейскаа и Ефиопьскаа».

В Дабуле пробыл Никитин недолго, уж очень он «устремихся умом поити на Русь». Скоро он нашел попутчиков, «внидох (сел) в таву» и в начале 1472 года покинул Индию, где провел почти три года, от весны 1469 до января — февраля 1472 года.

За провоз до Ормуза Никитин заплатил два золотых. Это морское путешествие не обошлось без неприятных приключений.

Плыли по открытому морю целый месяц «не видах ничево», затем «на другой же месяць увидех горы Ефиопьскыя». Капитан ли оказался неискусным, или ветры помешали, но только судно вместо Ормуза прибыло к берегам Эфиопии. Арабы («ефиопы» — так называет их Никитин) пользовались плохой репутацией, как морские разбойники.

Но все обошлось благополучно: путники откупились от арабов, раздав им много рису, перцу и хлеба.

Через пять дней снова пустились они в путь и через двенадцать пришли в Маскат. Здесь пришлось Никитину праздновать шестую пасху со времени отъезда из Твери.

Персидским заливом плыть было уже не так страшно, и после девятидневного пути Никитин высадился в так пленившем его купеческое сердце Хормузе.

В Хормузе Никитин прожил сравнительно долго. «В Гурмызе бых 20 дни». Но едва ли какие-нибудь торговые дела задержали его там, видимо, он собирал сведения и обдумывал, какой дорогой пробраться ему на Русь. А подумать было о чем.

Внутреннее положение Персии в семидесятых годах XV столетия совсем не располагало к путешествию по ней.

Во времена Тимура выдвинулся один из вождей туркмен Кара-Койюнлу — Мирза Джеханшах, прозванный «черной пиявкой». Тимур за дикую храбрость и преданность почтил «черную пиявку» своей дружбой, и Мирза Джеханшах сделался вождем могучего туркменского объединения племен «черных баранов». Правил он с 1436 по 1467 год. В его владения входили Азербайджан и Армения, а затем западный Иран.

В середине XV века во главе объединения туркменских племен Ак-Койюнлу («белобаранных») стоял Узун-Хасан (1453–1478). Он владел верхней Месопотамией, завоевал Армению и Курдистан. В 1467 году Узун-Хасан объявил войну Мирзе Джеханшаху. Узун-Хасан в ряде битв разгромил Мирзу Джеханшаха, убил его и присоединил к своим владениям южный Азербайджан и другие земли Кара-Койюнлу.

Вслед за этим он начал войну против одного из правнуков Тимура, Абу-Саида. В кровопролитной битве Абу-Саид был взят в плен и, по версии, которую излагает Никитин, отравлен. Фактически он был выдан своему сопернику Мухаммеду Ядигеру, который казнил Абу-Саида в 1469 году.

Узун-Хасан был выдающимся человеком своего времени. Дипломатом при нем состояла его мать Сарай-хатун, женщина, пользовавшаяся большим авторитетом в азиатских странах. Узун-Хасан был женат на дочери трапезундского императора Калоианна — Катерине, прозванной Деспина-хатун. Узун-Хасан заключил союз с Венецией и стремился войти в союзные отношения с рядом европейских государств.

Узун-Хасан вел кочевой образ жизни, и его «орда» не имела постоянного местопребывания.

Обо всех этих переворотах и войнах Никитин слышал еще в Индии.

«Везде булгак стал, — пишет он, — князей везде выбили, Мирзу Джеханшаха убил Узуосанбек, а Солта-мусаитя (султана Абу-Саида) окормили (отравили), а Узуасанбек на Ширязи (Шираз) сел и земля ся не обренила (не успокоилась), а Едигерь Махмет, а тот к нему не едет, блюдется; иного пути нет никуды».

Все это было, как мы видели, верно. Но когда Никитин приехал в Персию, там назревали новые, более серьезные столкновения.

Мухаммед II (1451–1481), из династии Османа, завладев Константинополем, присоединил к своим владениям Сербию, Албанию, Афины, Морею, Трапезунд, Караман и Крым.

После этого завоевания Мухаммеда II границы царства Узун-Хасана, успевшего к этому времени завладеть большею частью Персии и Армении, и правителей Османской империи стали соприкасаться.

К весне 1472 года, то есть к моменту прибытия Никитина в Персию, дипломатическая война перешла в настоящую войну.

Высадившись в Ормузе, Никитин пошел вначале по знакомой дороге. Он, видимо, спешит и подвигается довольно быстро, останавливаясь в городах только на несколько дней. Пробыв в Ларе, большом торговом городе, только три дня, Никитин через двенадцать дней был уже в Ширазе.

Шираз — главный город южноиранской области Фарс. К западу от Шираза находилась поразительной красоты долина Шааб-Бавван, покрытая плодовыми садами, занимавшими в то время двадцать километров. Район этих необыкновенных садов описывался как одно из чудес мира. Помимо торгового центра Шираз являлся местом средоточия культуры. В Ширазе жили и погребены великие поэты Саади (1184–1291) и Хафиз (умер около 1389 г.). Об этом замечательном городе Никитин пишет коротко: «…а в Ширазе был 7 дней» — и ничего не говорит о том, что там видел и узнал. Значит, уж очень спешил он на родину.

Почти нигде не останавливаясь, Никитин направился через Йезд, Исфахан в Кашан. Отсюда он двинулся не по знакомой ему дороге в Барферуш, где пять лет назад он высадился, переплыв Каспийское море, а через Кум, Султанийэ в Тавриз и сразу пошел в стан, или, как пишет Никитин, в «орду» Узун-Хасана.

К этому времени война между Мухаммедом II и Узун-Хасаном уже началась. Войска Узун-Хасана вторглись в Караманию, взяли Сивас, разгромили и сожгли Тохат, взяли Амасию и, грабя окрестные земли, двигались все дальше и дальше на запад. Мухаммед II, осаждавший тогда Скутари, услыхав о поражении своих войск, пришел в ярость. Он немедленно снял осаду и приказал всем своим войскам переправляться через Босфор и идти на Узун-Хасана.