Странствия Лагардера

Феваль Поль Анри

– И сколько же вас тут против нас двоих?

– Больше двадцати.

– Иначе сказать, восемнадцать трусов! – прогремел мар­киз. – Останьтесь втроем-вчетвером, тогда поговорим.

– Брось бахвалиться, нам твоя жизнь не нужна, – не­возмутимо отвечал испанец. – Скажи только, кто ты.

– Не скажу! Я с гордостью ношу свое имя и не привык называть его всяким бандитам вроде вас.

– Ты не француз?

– Француз, черт побери! – неосторожно воскликнул Шаверни. – И между прочим, у нас во Франции на людей нападают днем, и я, по крайней мере, вижу, кого отправляю на тот свет.

Не

успел он договорить, как его стащили с седла и вырвали из рук шпагу.

– Возвращайся в Сарагосу, – крикнул маркиз слуге, – и передай той цыганке: я все равно доберусь до замка!

Слуга не заставил себя уговаривать (при всей преданности хозяину он не видел сейчас смысла ввязываться в драку) и по­вернул назад. Его проводили несколькими выстрелами, не при­чинившими ему, впрочем, никакого вреда.

– Чего же вам надо? – продолжал маркиз. – Защи­щаться я теперь не в состоянии, но зато могу сказать вам пару слов, которые вряд ли придутся вам по вкусу.

– Не о чем тут говорить, – произнес кто-то из испан­цев. – Ты француз, да еще и дворянин – вот и весь сказ.

– А почему вы считаете, что вправе хватать французских дворян? Вам нужен мой кошелек?

– Был бы нужен, мы бы его давно отобрали.

– Что-то я вас не понимаю. Вы не хотите меня грабить? Так кто же вы? Наемные мстители?

– Не наемные, а народные. Разве ты не знаешь, что французский регент объявил Испании войну?

– Спасибо за то, что сообщили мне эту новость, судари мои. Значит, завтра я буду иметь честь с новой шпагой в ру­ках стоять под знаменами Франции.

– Много болтаешь, – сказал главарь. – У нас и без те­бя дел хватает. Связать его!

Сказано – сделано. Шаверни с ног до головы опутали ве­ревками, связали руки за спиной и замотали поясом рот. В та­ком виде его погрузили на лошадь, один из испанцев взял ее под уздцы, и весь отряд двинулся куда-то по узкой дороге – увы! – безнадежно удаляясь от Пенья дель Сид.

Чтобы объяснить, каким образом Шаверни наткнулся на засаду, нужно рассказать вот о чем. Одновременно с королев­ским глашатаем, который отправился в Сарагосу и другие горо­да на севере Испании с вестью об объявлении войны, из Мадрида выехал еще один курьер, частный.

Этого курьера отправил не король и не Альберони, а лично Гонзага. Прежде всего посланец принца должен был сообщить новость Пейролю и передать, чтобы фактотум не покидал Пенья дель Сид, где ему ничто не угрожает.

И в самом деле – первый министр разослал всем местным властям приказ обеспечить содействие и поддержку господину де Пейролю и прочим особам, находящимся с ним в замке.

Но Гонзага сообразил также, что вокруг Пенья дель Сид можно расставить ловушки, куда обязательно попадет крупная и лакомая дичь. Если, к примеру, там объявится Лагардер – пусть узнает, каково искать невесту во вражеской стране. Если же не удастся поймать самого Лагардера – значит, в силки угодит Кокардас или Паспуаль, а может, и оба сразу… Гонзага был совсем не прочь отомстить за поражение, которое нанес ему гасконец, выскользнув из петли в Мадриде.

Итак, курьер выполнил вначале официальное поручение и мог теперь доложить своему хозяину, что мадемуазель де Невер чувствует себя лучше, а спасителей пока

нигде не видно. Затем он до вечера ездил по окрестным деревням и распрост­ранял тайные инструкции, исходящие якобы от Альберони и предписывающие задерживать и отправлять в Мадрид всех французов, следующих к границе. Если в сетях случайно запу­тается какая-нибудь мелкая рыбешка, ее никогда не поздно бу­дет отпустить, но не исключено, что улов окажется куда более ценным…

Одним из первых в ловушку имел несчастье угодить Ша­верни.

Невеселы были мысли маркиза, пока его везли неведомо ку­да. С одной стороны, он злился оттого, что был так близко от Авроры и доньи Крус, но не смог повидать их; с другой – тревожился, не зная, что ожидает теперь его самого.

Впрочем, Шаверни чуял, что ко всему этому так или иначе приложил руку человек, которого он называл своим любезным кузеном. Но вызнать у своих похитителей побольше маркиз не мог: ведь ему, так сказать, надели намордник. И еще Шаверни мрачно думал, что завтра ему надлежит явиться в полк. Это было, учитывая распоряжение регента, делом чести для марки­за «Я должен прибыть в армию во что бы то ни стало, – думал он, – даже если не удастся повидать донью Крус».

Отряд шел уже более трех часов. Начинало светать. Мар­киз увидел, что его охраняют теперь всего шесть человек: ос­тальных отослали, решив, что и такой охраны довольно.

Это было весьма приятное открытие: хотя связанный и без­оружный Шаверни все равно не мог пока ничего предпринять, однако он убедился, что враги, считая его совершенно беспомощным, ослабили бдительность.

Дорога тянулась над обрывом. Лошадь Шаверни ступала по самому краю пропасти, дно которой маячило перед глазами маркиза. Обрыв был очень крутой, его склоны поросли редким кустарником, внизу тянулась узкая луговина, зажатая меж ост­роконечных скал. Попасть туда можно было лишь по пас­тушьей тропке.

Шаверни мечтал, чтобы его лошадь оступилась. Правда, скатываясь в эту бездну со связанными руками, он, скорее все­го, сломает себе шею… Но выбора не оставалось, а трусом маркиз не был.

Но лошадь все не спотыкалась. Тогда Шаверни решил по­мочь ей. Выбрав момент, он сильно ударил ее каблуком под брюхо – и дело было сделано: к величайшему изумлению конвойных, конь сорвался с обрыва и вместе с маркизом покатился по склону.

Как вы понимаете, падение было не из приятных. Рухнув на дно ущелья, лошадь, даже не заржав, тут же издохла. Ша­верни не видел ее гибели: от удара он и сам потерял сознание. Лишь через четверть часа, если не больше, маркиз пришел в себя.

Веревки, которыми он был опутан, тоже не выдержали этого сальто-мортале и лопнули. Шаверни были весь в крови, но жив и свободен.

Разумеется, маркиз потерял шпагу. Поэтому он не сумел, как хотел бы, отвесить вежливый поклон своим бывшим спут­никам. Те решили, что их пленник расшибся в лепешку; они стояли на краю пропасти и прислушивались, не раздастся ли оттуда предсмертный стон…

Итак, не имея возможности откланяться, маркиз с нахаль­ным хохотом помахал испанцам рукой:

– Поровней бы место выбирали, господа хорошие! До­рожные происшествия могут сослужить неплохую службу тем, кто умеет ими пользоваться!