Страшные сказки. Осенний сборник историй
Шрифт:
Как мы все орали слышала целая деревня! Причем неизвестно, кто из нас напугался сильнее – мы, спрятавшийся в сене дед или эта рогатая штука. Орали ВСЕ, штука – противным таким, козлиным баском. А потом, как дед и рассказывал, черт подпрыгнул высоко и прямо в полете исчез в воздухе.
Дед тогда довольный ходил, страсть просто. Улыбался все время, бороду руками наглаживал, на бабушку пальцем тыкал, мол, не верила в меня старая, а я вон что отыскал. Мы посмеивались. Но, как бы там ни было, извести черта нужно было – тут дед мыслил правильно. Только вот изводить его мы с братом взялись по-своему…
С тех пор
А еще спустя пару лет про нашего сарайного черта все благополучно забыли, найдя себе новый инфоповод. Какое-то время сарай простоял пустым, а потом туда снова вернули животных. И… никто больше не трогал ни их, ни дедов инструмент.
Потому что понятия не имею, как именно выгоняли бесов из избы во времена дедовой бабушки, но в наше время народная любовь страшнее всего. Никто – ни один домовой, ни один призрак или анчутка – не выживет, если день за днем за ним будут гоняться толпы любознательных и ничего не боящихся людей с камерами и фотоаппаратами. Вот и наш не выжил. Может ушел куда, а может просто издох в уголке. Мы этого теперь уже никогда не узнаем…
Плач в стене
Когда я ломала ту чертову стену, сбивая руки в мясо, я даже не подозревала, что сделаю нам всем еще хуже. Я просто хотела, чтобы это прекратилось. Я просто хотела НЕ СЛЫШАТЬ больше того жуткого, раздражающего, мешающего плача…
Это было еще до появления новомодных Тик-Ток домов и Артхаусов, тогда о таком можно было только мечтать. Мы пытались создать свое арт-пространство, что-то вроде общежития для людей, объединенных общей идеей, с совместными творческими вечерами, настолками и просто комфортным соседством. Проект обещал быть гениальным, даже не с точки зрения заработка – о деньгах творческие и просвещенные мы тогда не думали – но именно для личного роста всех участников.
На удивление у нас даже появились спонсоры – люди, которые готовы были выделить нам нужную сумму, помочь с раскруткой и всей бюрократией. Сейчас их называют продюсерами, да. И как-то очень быстро из простого концепта на бумаге от троих гениев своего времени наша скромная идея разрослась до размеров реального помещения с ремонтом, оборудованием и рекламой.
Под нашу цель наш же спонсор выкупил целый этаж в доме старой постройки. Потом мы поделили площадь на жилые комнаты – всего 12 штук – общие помещения, кухню, прачечную… В общем, классическая общага, только красивая и со смыслом. Комнаты предполагалось сдавать за небольшую сумму нуждающимся творцам, а параллельно самых талантливых наш продюсер еще и брался раскручивать, не в убыток себе, разумеется. Мы – я и два моих приятеля – въехали туда сразу, еще на этапе ремонта, застолбив себе самые лучшие комнаты с самыми шикарными видами.
И все было идеально. Реклама шла, люди звонили и приходили, бронировали комнаты, продюсер потирал руки в надежде на прибыль, но…
Это началось спустя пару дней после нашего заселения. Тихий, но от этого не менее пронзительный детский плач. Поначалу мы успешно игнорировали его – все же ремонт только начался, шумоизоляция на нуле, а соседи… Ну, соседи – это такие товарищи, которые вовсе не товарищи и способны на многое. Мало ли, кто там у них плачет, правильно? Да, это мешало, особенно мне – я вообще не фанат громких раздражающих звуков – но плач ведь не музыка, которую можно попросить сделать потише. Тут уж, как говорится, терпи, родная…
Я и терпела. И друзья мои терпели. И даже после ремонта мы все продолжали терпеть, потому что мелкий орущий нытик не думал затыкаться. Он начинал свои концерты к вечеру, когда мы как раз собирались ложиться спать, и заканчивал дай бог под утро, когда я догрызала последнюю наволочку в надежде наконец-то заснуть. Беруши помогали, но, во-первых, хреново – звук все равно был слышен, мерзкий такой, ввинчивающийся в уши, а во-вторых, попробуйте как-нибудь сами поспать в берушах ВСЕ время. Такой себе эксперимент, поверьте.
Но самая жесть началась, когда люди стали заселяться к нам. Они жаловались на плач, просили нас, как главных, сделать уже что-нибудь с этим, а потом, когда понимали, что мы – и качественная звукоизоляция – бессильны против малолетнего орущего тирана, просто съезжали, не отбыв и половины оплаченного срока. Это были убытки, причем серьезные, и продюсер начал косо смотреть в нашу сторону – его идея не окупалась, и ему, понятное дело, это не нравилось.
Вот тогда мы и решили действовать. И для начала прошлись по соседям, в надежде выяснить, кто из них так не любит спать по ночам и своих детей. Но…
На этаже над нами жили исключительно пожилые люди, у которых дети, если и были, то в силу возраста уже не ревели белугой навзрыд. А на этаже под нами… вообще никто не жил – там кто-то умный тоже устроил себе арт-пространство без шума и соседей, выкупив все, отремонтировав, но так и не заехав по неизвестной причине.
Но мы свое детище терять не хотели никак, так что, прикинув, как далеко может распространяться звук, прошлись еще и по остальным соседям. И, да, как вы, наверно, уже догадались – ни у кого в доме НЕ БЫЛО детей! А на вопросы про плач соседи просто крутили пальцами у висков, мол, что с этих творческих, чокнутых, взять.
Ситуация приобретала какой-то просто критический оборот. Чтобы раз и навсегда убедиться, что дело не в соседях, мы установили дежурство, и по очереди обходили квартиры по ночам, прислушиваясь к каждой запертой двери – а ну как врут, да рыдают? Но, нет, из всех квартир доносилась исключительно тишина. Только вот так не бывает же, чтобы звук был, а его источника не было. И мы стали прослушивать стены.
Если честно, в тот момент, когда за несущей стеной между моей комнатой и общим коридором, раздался четкий звук все того же плача, у меня на голове зашевелились волосы. Потому что стена эта была обшарена мной вдоль и поперек еще на этапе ремонта, и я могла точно сказать, что никаких воздушных прослоек или вентиляции в ней просто не было. То есть, звук шел именно ОТ СТЕНЫ, а не от соседей, как мы считали раньше. То, что плакало по ночам, было В СТЕНЕ, внутри нее…