Страсть и расчёт
Шрифт:
– Луиза, ты ошибаешься…
Она не дала ему договорить:
– Это ты ошибаешься, если полагаешь, будто сможешь мне указывать. Да, ты мой муж, и я хотела выйти за тебя, но я не собираюсь превращаться в рабыню, ваша светлость. Я не желаю терять разум, сидя за вышиванием целые дни, испортить зрение и завести подруг, которые только и станут обсуждать узоры на полотне да танцы. Я с Севера, милорд, и у нас тут другие правила. Если ты не забыл, то женился на мне, чтобы получить деньги. Ты их получил, или тебе недостаточно? Поговорим позже.
Граф, ничего не ответив, развернулся и вышел из комнаты. Луиза пожала плечами. Если он хочет обижаться – пускай, у нее
Глава 15
Руперт злился. Он никак не мог повлиять на Луизу, которая находилась в своем доме и в своей стихии. Здесь все происходило так, как ею было заведено, а графа даже слуги почти не замечали. Том ворчал, что северяне суровы и негостеприимны. Видать, ни одна кухарка не ответила на его ухаживания. Конечно, здесь кормили отменно, а потому не было нужды использовать обаяние для добычи пропитания, однако Виггс полагал, что следует быть готовым ко всему, и переживал.
Впрочем, страдания слуги не шли ни в какое сравнение с мрачным настроением его хозяина. Граф понимал, что попал в ситуацию, где от него снова ничего не зависело. Он-то вообразил себе, что, когда женится на богатой наследнице, все проблемы будут решены одним махом. А оказалось, до их решения еще очень долгий путь.
К тому же наследница…
Руперт понимал, что выбрал Луизу не только из-за ее богатства, но и потому, что она ему нравилась. И с каждым днем это чувство становилось все больше. Только вот отношения, похоже, зашли в тупик. Когда в ночь после размолвки Руперт пришел к Луизе, дабы попытаться примириться старым добрым способом, Мойра вежливо сказала, что госпожа устала и просит передать свои извинения. Больше Руперт попыток не повторял. После ссоры Луиза стала проводить много времени с Мортимером, разбираясь в делах. Это совершенно не нравилось графу, но сказать ей об этом он не мог, поскольку молодая жена разговаривала с мужем мало.
Он не знал, чье поведение его больше выводит из себя – Луизы или Мортимера. Фланнаган ходил важный, словно объевшийся гусь, и вел себя, как хозяин дома. Руперт при всем желании не мог себе такого позволить. Этот дом ему не принадлежал. Он, конечно, не принадлежал и Фланнагану, только… это все было частью их с Луизой прежнего мира. Мира, в котором ни о каком Руперте знать не знали.
На третий день после похорон, за завтраком, граф сидел молча, так как Мортимер явился очень рано и, разумеется, был приглашен на кофе и омлет. Фланнаган уселся неподалеку от Луизы, занимавшей место хозяйки на другом конце стола, и Руперта радовало, что стол этот длиной не с железнодорожный вагон. Как выяснилось, в малой столовой семья Грэхемов любила трапезничать по-семейному. Поначалу граф полагал, что тетушка Ви также будет присоединяться к ним за завтраком, однако та поднималась гораздо позже и столь ранний прием пищи считала происками дьявола.
Никто не обсуждал свежие газетные новости, общих знакомых или планы на будущее, никто даже светскую беседу не вел – разговор о делах компании возникал сразу же, как будто долгих бесед в кабинете Фланнагану и Луизе было мало. Граф с неудовольствием отметил, что жена то и дело одаривала Мортимера короткими, быстрыми улыбками, тогда как мужу Луиза за все утро не улыбнулась ни разу.
– Я прихожу к выводу, что это дело, к сожалению, решить невозможно, –
– Но у нас безупречная репутация, – возразила Луиза.
– Дело не в репутации, а в том, что необходимы связи, которых у нас нет.
Граф аккуратно сложил салфетку и поинтересовался, ни на кого ни глядя:
– Могу ли я узнать, дорогая, о чем идет речь?
Луиза и Мортимер посмотрели на него так, будто стул заговорил. Фланнаган скривил губы в улыбке:
– Милорд, это дело длинное и скучное, неужто оно вас заинтересовало?
– Мистер, я адресовал вопрос моей супруге, – произнес Руперт ровным тоном. – Ваше мнение, разумеется, ценно для нее, однако я предпочитаю выслушать ответ жены и… владелицы компании. – Он не смог отказать себе в удовольствии поддеть Мортимера. Тот только зубами скрипнул. Луиза, мимолетно улыбнувшись (на сей раз мужу!), пожала плечами и ответила:
– В этом нет никакого секрета. Планируется построить новую железную дорогу в Вест-Индии, которая соединит десяток важных городов и протянется на несколько тысяч миль. Это очень выгодный контракт для компании, которая сможет получить его. Мой отец старался заключить сделку, однако…
– Проблема состоит не в том, что мы недостаточно хороши, а в том, что дело решается в Лондоне, – нетерпеливо перебил ее Мортимер, и Луиза с неудовольствием на него взглянула. – Все эти лондонские выскочки…
– Спасибо за ремарку, – холодно сказала ему графиня и снова повернулась к мужу: – В чем-то мистер Фланнаган прав. Тут многое решает давление на нужных людей и родственные отношения. Вся эта патриархальная система! Могли бы просто выбрать лучшего.
– Так вот почему твой отец часто приезжал в Лондон!..
– Да, именно. Папа пытался заключить контракт, но до сих пор не удалось ничего решить. Мы не первые претенденты, и, к сожалению, тут начинаются тонкости. Ох уж эти твердолобые английские лорды! – скривилась Луиза. – Я не имею в виду тебя, Руперт, ты другой. Но те, что принимают решения, с виду кажутся располагающими людьми, а по ночам, наверное, пьют кровь.
Графу потребовалось совсем немного времени, чтобы оценить сказанное женой. Руперт печально усмехнулся. «Те, что принимают решения… Ты другой». Так вот что думает о нем Луиза на самом деле – она настолько твердо убеждена в сказанном, что не постеснялась произнести это при Мортимере, просто не сочла важным. Обиду, которую испытал граф, быстро вытеснила злость – на Луизу, на себя и на Фланнагана, который, кажется, тоже прекрасно осознал смысл произнесенного сейчас и ухмылялся – правда лишь уголками губ, но достаточно явно, чтобы искушенный в таких мелочах Руперт это заметил.
Граф взял чашку с блюдечка, сделал глоток кофе и поставил ее обратно. Без звука.
– А если я попрошу ввести меня в курс дел компании хотя бы поверхностно, Луиза?
Она удивилась:
– Но зачем это тебе?
– О, я хотел бы разбираться в том, что происходит вокруг, – махнул рукой граф. – Возможно, уяснив суть сделки, я смог бы навести некоторые справки…
– Вы? – снова не сдержался Фланнаган. – При всем моем уважении, ваша светлость, но я занимаюсь этим всю свою жизнь, и мой отец занимался этим, и дед. Госпожа графиня знает обо всех делах отца. Зачем вам вникать во все это?