Страсть на холсте твоего преступления
Шрифт:
— Я знаю, что поступила безрассудно, попросив тебя обнять меня после секса. Это интимный и близкий жест, который ты не в силах мне дать, я знаю. Но мне… одиноко, — пожимаю плечами, и он снова вздыхает.
— Ты ещё ребенок, — с этими словами он встает и скинув с себя мокрую футболку, наклоняется ко мне.
— Ребёнок? Девушка с чувствами, Харрис. До тебя я не знала эмоций, не знала бурных криков и всплесков. Ты открыл это во мне, и я пытаюсь, хоть и с трудом, справиться с ними. Да, я неопытна, но, когда я оседлала тебя, я полностью была уверена в своих действиях. А ты, именно ты, заставил пожалеть об этом. Ты заставил меня сомневаться! Это самое гадкое чувство, чтобы ты знал, —
— Я не хочу, чтобы тебе было больно от собственных ожиданий после того, как мы разойдемся. Ты больше не найдешь во мне ответов, когда Андреас будет убит и наш договор исполнен, — апатично отвечает Харрис, но его грудная клетка в учащённом дыханием поднимается.
— Я знаю! Ты твердишь об этом с самого первого дня. Я перетерплю боль от ожиданий. Я хотела тебя, желала, чтобы ты избавил меня от мыслей. Но на большее я не буду готова, можешь не переживать за мои чувства к тебе. Я не влюблюсь в холодного, отстранённого и контролирующего человека, вроде тебя, — вздыхаю, перетягивая концы полотенца на груди. С волос капает вода, но я не обращаю внимание на эту мелочь, кроме как смотрю на Харриса.
— Не влюбишься значит? — он наклоняет голову и рассматривает моё лицо. Снова этот изучающий и анализирующий взгляд, который ищет ответов.
— Именно.
— Значит, от меня тебе нужен только метод избавления от мыслей? — от его формулировки я смеюсь, но киваю.
— Если ты так это называешь, то да, — говорю и слегка расслабляюсь. Кожа перестает гореть, а боль в груди утихает. Ванной комнатой овладел запах Харриса.
— Хорошо, — он кивает.
— Хорошо? — спрашиваю.
— Хорошо. Я дам тебе то, о чём ты просишь, — говорит и делает шаг на меня. Я сглатываю, когда его глаза неестественно темнеют. Я думала, он скажет что-нибудь в своём стиле и отправит меня спать, но он аккуратно проводит рукой по моим волосам, собирая влагу.
— В постель, — приказывает и я хмурюсь.
— Я и так планировала лечь спать, — после моих слов он качает головой и его огненное тело наклоняется к моему уху, одарив тёплым исходящим ароматом.
— В мою постель.
Мне не нужно приказывать дважды, если вы понимаете, о чем я. Спустя минуту я уже оказываюсь переодетая в шелковую пижаму, а спустя две — лежу в убранной постели. В его постели.
Пока он переодевается, я жду в немых расспросах, прикоснется ли он ко мне или молча заснёт. Мне необходимы были прикосновения, чтобы утолить пустоту внутри. Когда кровать прогибается, я потаённо дрожу, а когда он переворачивается и моей талии касается рука, я улыбаюсь. Молча и незаметно, но улыбаюсь. Спиной я чувствую его крепкое тело, его ровное дыхание и огонь тяжёлой руки на талии. Я засыпаю в то же мгновение, когда понимаю, что давно влюбилась, но умело скрыла эту информацию от Харриса. Это пройдёт, после того, как наша сделка совершится, и мы исчезнем из жизней друг друга. А пока я буду использовать его тело в своих целях.
Глава 25
Я открываю глаза из-за неприятного покалывания на коже. Ночью она зудела, но я крепко спала, чувствуя во сне раздражение. Я оборачиваюсь назад и встречаюсь лицом к лицу к спящему Харрису. Его лицо расслаблено и умиротворенно, брови мирно покоятся, глаза трепещут от видимых снов. Пасмурный день идеально вписывается в острые и точеные черты лица мужчины. Желание провести кончиками пальцев по длине его
Я бы осталась здесь навсегда, если бы не мысли о вчерашнем разговоре. Мне нельзя оставаться, иначе проснувшись Харрис первым — давно бы покинул комнату, не задумавшись о моих чувствах. Почему-то я думала, что его сон будет так же чуток, как при бодрствовании, но он спокойно лежит на кровати, раскинув руки с двух сторон от тела. Я встаю, медленно пробираясь к двери, последний раз бросив взгляд на спящее лицо мужчины и запираюсь в душе. Кожа розовая в области плеч, потому что подверглась напору горячей воды больше остального тела. Я стараюсь не думать про обидные правдивые слова, пока мылю голову шампунем. Стараюсь не подвергать своё сердце пыткам, пока провожу молочным гелем по рукам. Харрис с самого первого дня дал понять, что мы не будем вместе. У истории нет счастливого конца, есть только травмирующее прошлое и жестокое неизвестное будущее.
— Где она?! — слышу я, как только открываю дверь из ванной комнаты. Влажные волосы локонами спадают с плеч, я завернулась в белое полотенце и нахмурилась, направляясь к шкафу. Что за шум? Кто кричит?
— Дьявол, да мне откуда знать? — обеспокоенный голос Эйвона. Блондин тоже здесь?
— Именно, Эйвон. Дьявол, — рычит Харрис, и я недоуменно открываю дверь в холл, тогда, когда Харрис тянется к ручке. Он по-прежнему в той же одежде, в которой засыпал, выглядит помятым и заспанным. Его тёмные волосы в полном беспорядке, а глаза слегка красные и это выглядит пугающе. Правая сторона его лица отпечатала подушку и мой уголок рта слегка дрогнул.
— Что случилось? — не успеваю спросить я, как Харрис сжимает мои обнажённые плечи и затаскивает обратно в комнату.
— Ты ушла от меня, — рычит Харрис и гнев в его голубых глазах на секунду заставляет растеряться. Он устроил скандал, только потому что я ушла от него утром?
— Я пошла в душ, — оправдываюсь я и закусываю губу, в дверном проеме появляется Эйвон и в недоумении смотрит на Харриса. Он кажется по-настоящему удивленным взбудораженному поведению своего друга.
— Отвернись и не смотри на неё, — оборачивается Харрис и направляет словесный гнёт блондину. Эйвон молча закрывает дверь, а Харрис осматривает меня.
— Почему ты злишься?
— Почему ты не приняла душ в моей комнате?
— А почему я должна была? Я думала мы обсудили это вчера, — говорю я и отбрасываю его руки со своих плеч.
— Ты ушла от меня, — повторяет Харрис, и я хмурюсь.
— Да, я ушла от тебя. Что мне нужно было делать? Продолжать спать и проснуться в твоей кровати одной? — я всё ещё держу себя в руках, чтобы не разозлиться на него в ответ.
— Ты бросила меня, — констатирует факт, и я удивлённо смотрю на него раскрытыми глазами. Его глаза болезненно красные, в них витает искорки гнева и его эмоции греют мне душу. Неужели ему было так важно проснуться в кровати со мной?
— Я не понимаю тебя. Вчера ночью ты говорил, что всё, что произошло между нами было без чувств, чтобы я не смела влюбляться в тебя и не лелеять себя надеждами. А проснувшись, кричишь, потому что я оставила тебя одного. Определись, Харрис, — недоумеваю я и открываю шкаф, чтобы взять одежду на сегодняшний день. Сегодня я поеду в свой офис.
— Если я отправляю тебя в свою постель, это означает, что и проснуться я хочу вместе с тобой, — говорит он.
— Ты эгоист, понятно? Если бы я попросила тебя о том же, ты бы рассмеялся мне в лицо, — я хватаю обычную белую футболку с подвернутыми рукавами.