Страсть по понятиям
Шрифт:
— Э-э… Ну куда ты с такой челюстью? Тебе покой нужен. И компенсацию ты получил…
— Аты думаешь, это полная компенсация? Думаешь, мне сполна компенсировали?.. Почему ты думаешь, что из-за этих денег я сдамся?..
— Э-э… Ну, может, и не сполна. Только зачем нарываться? Тебе же ясно дали понять, что здесь оставаться опасно.
— Да? Ты сам об этом догадался? — с уничижительной иронией спросил я.
— Нуда, сам, — как-то не очень убедительно заверил меня Ваня.
— Что-то сомневаюсь я… А ну колись, кто к тебе подходил?
— В смысле, кто
— Я же знаю, кто-то от Ремезова к тебе подходил, выспрашивал о наших планах…
— Ты знаешь? — Ваня растерянно поскреб пальцами затылок.
На самом деле этого я не знал, только догадывался. Но ведь на дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь и делай с ним что хошь. Хоть и не моя это песня, но актуальности из нее не выкинешь…
— Знаю.
— Ну, подходил какой-то мужик. Меня, говорит, твои доброжелатели послали.
— Мои доброжелатели? Это интересно. Надеюсь, ты ему не поверил…
— Ну, не то чтобы совсем не поверил… Он же правду говорил, опасно здесь. Леса здесь вокруг, леших много…
— Водяные, упыри, русалки, — хмыкнул я.
— Ну, насчет русалок не знаю… Он сказал, что Альберта здесь нет, сказал, что в Киров надо ехать. Сказал, что здесь мы только проблемы можем найти. Сейчас, говорит, эти проблемы в больнице лечатся, а потом два метра под землей… Похоронят нас, сказал, и фамилии не спросят… И еще он сказал, что ты все понял.
— Зачем же он с тобой разговаривал, если я все понял?
— А вдруг я не понял! Вдруг я стал бы Альберта искать!
— А он что, этот доброжелатель, не знал, что ты на дубе родился, вниз головой?
— Слышь, ты это, поосторожней, да! — надулся Ваня.
— А что, ударишь?..
— Нет. У тебя челюсть сломана. Но ты все равно не гони!
— А что я не так сказал?.. Ты Альберта искал?
— А я что, должен был его искать?
— Ну, мы же одна команда. Если я выбыл из строя, кто-то же должен меня подменять?
— Но ты же ничего не сказал…
— Правильно, не сказал. Но я же знаю, как ты родился. А доброжелатель не знал. Потому и подошел к тебе… Можешь позвонить ему, скажи, что мы уезжаем, — ехидно усмехнулся я.
— Не надо мне никому звонить… Не стукач я, — косо, исподлобья глянул на меня Иван.
— Да, тогда не звони… В магазин поедем.
— Так это, у меня жаркое в духовке!
— Жаркое? С сухарями?
— Да ну тебя!
Все. Ваня окончательно на меня обиделся Понял, что я стебаюсь над ним беспощадно, сел на диван, с угрюмым видом, скрестив на груди руки, отвернул голову. А я занял место за рулем и направил машину к магазину, что находился недалеко от шептулинского дома.
Мне нужен был Витя. Да заодно и творожка можно было купить, сгущенки, чтобы одним заправить другое… Мне жаркое пока противопоказано, даже если оно подается без сухарей.
К дому Шептулина я подъезжать не стал Возможно, за мной следили, а под кулаки Феди Струкова мне попадать никак нельзя. Но ведь Витя не работает, он сейчас дома и в любой момент может отправиться
Мы подъехали к деревянному вагончику, в котором размещался магазин, я зашел внутрь. Творога здесь не было, зато продавалась сгущенка, правда, незнакомого производителя. Я взял одну баночку, чтобы оценить качество товара. Сейчас попробую, оценю, а потом, если понравится, вернусь, куплю еще. Вряд ли Витя появится скоро. Если, вообще, сегодня будет…
А если Вити не будет, то почему не воспринять это как знак свыше. Если не появится он, значит, не стоит ворошить греховное прошлое Ремезова и Шептулина: не приведет это к Альберту… Хотя, конечно, в этом случае в Киров, а потом в Москву я поеду с тяжелым осадком на душе. Получается, выперли меня из Некрасова, пинком под зад…
Я пытался уговорить себя, что не стоит лезть на рожон, но не хотел уезжать из Некрасова. Надо было довести дело до конца Но как это сделать, если весь город ополчился против меня?.. Оксана Борисова сдала меня, а костоломы Ремезова отправили на больничную койку. Повторения не хотелось…
Может, мне вернуться сюда обратно после того, как челюсть окончательно заживет? Но к этому времени я получу расчет, и моя ущемленная гордость успокоится… Нет, не вернусь я сюда. Железо сейчас надо ковать, хотя оно совсем не горячо…
— А пива не взял? — надуто спросил Ваня, глядя на единственную баночку со сгущенкой, которую я занес в кемпер.
— Как видишь.
— А почему?
— Мы же в дорогу собрались. Или мне водить? — насмешливо спросил я.
— Да нет, я мог бы повести. А ты бы пивка попил, ну, чтобы расслабиться…
— Да нет, не надо нам пивка.
Не противопоказано мне пиво, и я с удовольствием дернул бы баночку-другую. Но я не мог положиться на Ваню: он такой несуразный, что с нами обязательно приключится какая-нибудь беда, если он сядет за руль. Как минимум заснет в пути да в канаву съедет… Но ведь мы никуда пока не собираемся ехать, якорь брошен как минимум до вечера. Значит, можно выпить пивка. И только я это сделаю, как появится Витя. Его придется хватать за жабры, вывозить за город, а как сяду я за руль, если у меня кровь будет с градусом. Есть же такое понятие, как закон подлости… А вот если я не выпью пива, то Витя совсем не появится…
Может, лучше все-таки выпить?.. Я отправил Ваню в магазин, он купил ящик «Балтики», затарил холодильник. Только я справился с первой баночкой, как к магазину подошел Витя Тощий, нескладный, неказистый, но уж очень важный…
То ли пиво помогло, то ли это свыше подали мне знак-так или иначе Витя был у меня в руках. Из магазина он вышел, на ходу распаковывая пачку сигарет, под мышкой у него грелась бутылка с квасом.
Он отправился домой, но я перехватил его в самом начале пути — подъехал к нему, остановился. Иван открыл дверь, выскочил из автобуса и сгреб жертву в охапку. Витя даже пикнуть не успел, как оказался у нас в плену.