Страсть по понятиям
Шрифт:
— Здесь пока побудем, — сказал я, осматривая местность.
Лес вокруг-деревья, кустарник, упругие ветки, словно щупальца, качаются на ветру и скребутся о стекла, кузов автобуса. Тучи затянули небо, и лес густой, поэтому темно здесь, как поздним вечером.
— А что мы здесь забыли?
— Грибы собирать будем, ягоды.
— Какие грибы в июне?
— Поганки… Нельзя нам мимо лесничества ехать. У Ремезова там свои люди. Увидят наш автобус, сообщат, кому надо, начнется погоня. Тебе это нужно?
Я не ошибся в своих предположениях. Под автобусом
Но теперь нас точно никто не прослушивает. И с помощью радиомаяка за нами не проследишь. Да, скорее всего, никто нас уже и не контролирует Если так, то это я могу поставить себе в заслугу. Ведь я не сразу отправился на поиски каторжного лагеря, целую неделю выждал, и этого времени должно было хватить, чтобы рассеялись подозрения. Не мог же Ремезов следить за мной постоянно.
На пути в Некрасов гаишники нас не останавливали, значит, информация о нашем передвижении никуда не поступала. Да и в город мы не заезжали. А деревня Карасевка находилась в стороне от дороги. Мы видели крыши деревянных домов, дымки над баньками, но в само селение не заезжали. Трактор попался нам по пути, мотоцикл, но смешно было предполагать, что это разведка Ремезова. А вот в лесничестве могли быть его люди. Может, и не высока такая вероятность, но, как говорил мой старшина, лучше перебдеть, чем недоесть.
— Кстати, насчет оружия…
Бронежилеты висели в обычном шкафу. Запрещенного в них ничего нет, если не считать цену, которую я предпочитал не озвучивать перед женой. Сорок тысяч рублей за штуку, но оно того стоило. Этот бронежилет реально обеспечивал третий класс защиты, выдерживал удар обычной автоматной пули, выпущенной с дистанции десяти метров. Весил он девять килограммов, но так ведь сейчас не надо его на себя надевать. Пока только под рукой нужно держать, как скафандр накануне выхода в открытый космос.
— Думаешь, надо? — спросил Иван.
В его голосе звучало сомнение, но он тут же надел бронежилет, хотя никто не заставлял его это делать. И еще он получил помповый «ремингтон» с патронами двенадцатого калибра Я же вооружился «стечкиным». Пришлось, правда, повозиться, чтобы достать его из тайника…
За оружием я следил. И сейчас, пока Иван готовил обед, я разобрал пистолет, на всякий случай смазал механизмы, почистил ствол. В умелых руках «стечкин» — отличное оружие. А я вроде бы не профан в стрелковом деле…
Мы сели за стол, когда над нами громыхнуло. Как будто низколетящий самолет перешел на сверхзвук прямо над нашими головами. Но я-то понял, что истребитель здесь ни при чем, просто пришло время разродиться грозовой туче.
А туча эта, казалось, рожала чудовищного исполина, громыхало так, что голова невольно вжималась в плечи. Но это было еще не все. Мы находились в лесу и не могли видеть,
Но прежде чем взяться за дело, нам нужно было переждать грозу.
Дождь сначала промочил ветви деревьев, а потом уже на крышу нашего автобуса стали падать крупные капли. Бум-бум-бум. Да еще ветви деревьев по кузову скребут. Как будто черти лесные на крышу заскочили да тонкими своими копытцами стучат, а вокруг автобуса баба-яга скачет, охаживая его своей метлой. Но я не слабонервный, меня такими фантазиями не напугать. Живых людей надо бояться, а пока бесится ненастье, они точно на нас не выйдут.
С кашей я расправился решительно и беспощадно, не оставил в тарелке ни крошки. Жидкая каша с мясным пюре из детского питания не самое вкусное блюдо, но твердая пища, увы, пока не по мне. Челюстная кость хоть и правильно срослась, но еще не совсем окрепла.
Еще недельку-другую надо выждать… И зачем я сунулся в этот чертов лес? Ведь не охотник я, не следопыт, а информация об объекте очень скудная. Что, если не я найду, а меня самого разыщут? И что я буду делать на каторжных работах с незажившей челюстью? Или даже с заново сломанной. Ведь меня сначала жестоко изобьют, а потом уже пристроят к делу. Если, конечно, не убьют…
Неприятные мысли меня одолевали, но панике я не поддавался. И после обеда закрылся в своей спальне, лег на кровать поверх одеяла. Все-таки хорошо, что у меня есть дом на колесах. Что я делал бы сейчас в обычной машине? А тут комфорт, все удобства… С этой мыслью я и заснул, несмотря на дождь и грохот.
Проснулся от подозрительного шороха. По салону кемпера кто-то ходил — высматривал, вынюхивал, выискивал. Бронежилет я надевать не стал, но вынул из-под подушки пистолет; с ним в руке и выглянул в салон. Но никого там не увидел. Ваня спал на своем диване, а по кузову скребли ветки — этот звук меня и разбудил. Закончился дождь, не барабанит он больше по крыше, разве что время от времени капает вода с мокрых веток. И еще темно вокруг. Неужели ночь уже? Или небо так густо обложило…
Я посмотрел на часы. Половина десятого. Поздний вечер. Да еще и небо в облаках, поэтому и темно. Я открыл дверь, посветил фонариком и понял, что дорога залита водой чуть ли не до половины колес. Как бы не застрять нам здесь, пока все не просохнет.
Я завел двигатель, прогрел его, чтобы подготовить к работе на форсированном режиме, включил заднюю передачу, попытался стронуть кемпер с места. Попытка моя оказалась успешной, автобус хоть и медленно, но все-таки подобрался к дереву, преграждавшему нам путь.