Страсть после наступления темноты
Шрифт:
– Мир нуждается в людях, которые любят предметы, также как и в тех, кто их создает, - отмечает он.
– Театр, например, состоит не только из актеров и режиссеров. Помимо них есть агенты, продюсеры, импресарио и финансисты, которые поддерживают его работу. Книги существуют не только потому, что есть писатели, но и благодаря издателям, редакторам и всем людям, которые управляют книжными магазинами из любви к книгам. В искусстве, конечно, то же самое. Вам не обязательно рисовать, как Ренуар, чтобы ценить искусство и работать в деликатном, но очень важном деле продвижения художников и купли-продажи
Я чувствую восторг от возможности карьеры в мире искусства. Должно быть, он догадывается, что я волнуюсь, поскольку смотрит на меня поверх своих очков в золотой оправе и сурово произносит:
– Но работать во всех этих сферах очень сложно из-за высокой конкуренции. Очень важно сделать первый шаг к достижению цели. Я уже дюжину раз проводил собеседования. Люди знают, что это прекрасная возможность получить опыт.
Скорее всего, я выгляжу смущенной, потому что он улыбается мне и говорит:
– Но Вы мне нравитесь, Бет. Вы, явно, обожаете свой предмет и много знаете о нем. Собственно говоря, я знаком с одним из преподавателей на вашем курсе, он мой старый друг, поэтому я осведомлен, что у вас прекрасные базовые знания по современному искусству. Знаете что, я все же встречусь с парочкой кандидатов сегодня, но однозначно запомню наш разговор. Должен подчеркнуть, это временная работа. Мой помощник неожиданно попал в больницу, и будет отсутствовать несколько недель, но, как только он поправится, он вернется к работе.
Я киваю.
– Понимаю.
Я не скажу ему, что сама нахожусь здесь временно. Я смогу разобраться со всем этим, если получу работу. Пока что это маловероятно.
Он протягивает мне визитную карточку цвета слоновой кости с тиснением, написанную каллиграфическим подчерком. Там написано:
Джеймс Макэндрю
Галерея Райдинг Хаус
Ниже приведены его контактные данные. Я дала ему свой номер мобильного телефона и адрес электронной почты, который он записал у себя в блокноте. Его стиль письма, как и он сам: размеренный, элегантный и немного старомодный.
– Я свяжусь с Вами, - произносит Джеймс с присущей ему мудрой улыбкой на губах, и мгновение спустя я уже возвращаюсь на улицу, чувствуя ликование. Проходя мимо витрин, я широко улыбаюсь своему отражению, все еще привыкая к своим светлым кудрям и соблазнительной фигуре, которую придает мне черное платье. Даже если не получу эту работу, я рада, что мне хватило смелости зайти туда с улицы и сделать все от меня зависящее. Я решила, что, несмотря ни на что, я вернусь, чтобы повидаться с Джеймсом и получить некоторые советы о том, как мне необходимо себя вести, если я хочу работать в мире искусства.
Взглянув на часы, я удивляюсь, что уже так поздно. Направляюсь домой. Поразительно, сколько времени могут занять шоппинг и прихорашивание, если вы им позволите.
В квартире напротив нет света. Я смотрю на нее, надеясь, что неожиданно свет зажжется, и покажется Мистер Р. Я ужасно хочу его увидеть. Он вертится у меня в голове весь день, как будто бы он тайно наблюдал за мной в течение всего этого времени. Сегодня вечером я чувствую, что готова к новой встрече с ним. Даже прежде, чем пойти в гостиную, чтобы посмотреть, что происходит напротив, я освежила макияж,
Как будто он вообще заметит!
Когда его квартира продолжает оставаться в темноте, я чувствую укол разочарования. Окно напротив остается темным в течение всего времени, пока я ужинаю в одиночестве, и даже после того. Есть нечто очень одинокое в пустой квартире, то, как она утопает в безликой дреме без оживляющих ее обитателей. Ничто не имеет смысла, если нет никого, кто бы это созерцал, использовал, жил в нем. Де Хэвилленд сердится на меня, потому что я не позволила ему посидеть у меня на коленях. Но я не хочу, чтобы кошачьи волосы облепили мое новое платье. Он идет к дивану, надувшись, сворачивается клубочком спиной ко мне и демонстративно меня игнорирует.
И план, который незаметно сам собой созревал в моей голове в течение всего дня, воплощается в жизнь.
Глава 5
Бет Вилье – шпионка.
Нет. Как насчет . . . Бет Вилье – Мата Хари из Мейфэйра.
Я хихикнула про себя. Я снова гуляю на высоких каблуках. Ноги должны жутко болеть, но этого не происходит. Закутавшись в тренч Селии, репетирую роли в своей голове.
Ой, какая приятная неожиданность видеть Вас здесь! Да, я встречаюсь с другом, его зовут Джеймс. Джеймс Макэндрю. Он владеет галереей неподалеку и предложил встретиться в этом баре и вместе выпить. Ума не приложу, почему он опаздывает. Вы хотите угостить меня выпивкой? Что ж, благодарю вас, это было бы чудесно. Это платье? Оно мне подходит? Вы так добры...
Мистер Р и я прекрасно ладим в моем воображении. Тем временем я добралась до ярко освещенных и оживленных улиц Сохо. Я очень хорошо запомнила дорогу. На самом деле, я могу в точности проследить свой путь. Даже могу восстановить в памяти лица прохожих, и то, в витрины каких магазинов я смотрела. Должно быть, поэтому полицейские заставляют людей воссоздавать в памяти сцены преступлений как можно скорее после происшествий, прежде чем воспоминания станут туманными и смутными.
Я свернула на темную, незаметную, небольшую боковую улочку с домами эпохи Регентства. Забавное местечко для бара. Вы должны знать о нем, чтобы найти. Даже если случайно наткнуться, оно не похоже на место, куда можно попасть с улицы, так как скрыто и находится ниже первого этажа.
Стоя у железных перил, я делаю глубокий вдох и собираюсь с духом.
Я это сделаю. Я воспользуюсь случаем. Я не буду бояться.
Я иду вниз по металлической лестнице, мои шаги звучат с большей уверенностью, чем я себя чувствую на самом деле. Я могу видеть сквозь окна в конце лестницы, но помещение слабо освещено внутри. Я вижу людей, сидящих за столиками, отблески пламени отсвечивают на их лицах. Другие фигуры двигаются по комнате. Я смотрю на входную дверь. Она угольно-черная, и на ней белыми буквами написано «АСИЛУМ».