Страсть в наследство
Шрифт:
После этой мысли появляется сомнение – а что, если Дана все раскусит, увидев брата и поговорив с ним? Что, если он не удовлетворит всех ее желаний и ожиданий? Она предупреждена о болезни брата. И среагировала спокойно… А вот если Рома не ответит на ее вопросы о их прошлом? О ее прошлом?
– Я пришлю за тобой машину. Во сколько? – говорю я.
– Пусть приедет к трем часам, – отвечает брат, и, попрощавшись, мы кладём трубки.
Сомнение не проходит. Продолжает давить, а с ним ещё приходит чуть запоздалое чувство вины. По отношению к Дане.
Твою мать! Получается,
Отгоняю эти мысли и резко встаю с кровати. Иду в ванную. Быстрый душ – и вот я уже одетый покидаю комнату.
Не успев спуститься с лестницы, слышу голоса на первом этаже в столовой. А заходя в нее, с удивлением наблюдаю такую картину: Нина и Антон сидят за столом, попивая что-то из кружек, а Дана стоит возле плиты в белом фартуке. Обычно такой надевает Нина.
– Доброе утро! – громко здороваюсь я. Антон с Ниной тут же вскакивают с мест и одинаково растерянно смотрят на меня, как люди, застуканные на месте преступления. А Дана, оборачиваясь, отвечает:
– Доброе, – поворачивается обратно к плите и ловко переворачивает деревянной лопаткой нечто, похожее на блинчик, на сковороде. Надо же, она умеет готовить. И то, что она готовит сейчас, пахнет особенно, сладко, маняще. Хочется попробовать.
– Рома звонил, – сразу сообщаю я. – Сегодня приедет.
Дана, услышав это, вновь оборачивается и улыбается. Довольно так, торжествующе и жизнерадостно.
Да и вся она такая… А еще… домашняя, что ли. В этом фартуке, надетом поверх джинсовых шорт и белой маечки. Я подмечаю, что у нее длинные, стройные ноги, а самая задняя часть тела очаровательно выпячивает… Какие облегающие, эти шорты!
Не смотреть! Что, я женщин с красивым задом никогда не видел?
– Завтракать будешь? – спрашивает она. Я киваю и сажусь. Нина делает вид, что ей зачем-то срочно нужно выйти, и уходит. Вслед за ней выходит и Антон. И мы с Даной остаёмся вдвоем.
Она ставит передо мной тарелку с тремя сложенным треугольниками блинчиками. Рядом тут же оказываются две пиалки – в одной сметана, в другой варенье. Я беру блин, макаю его в сметану и откусываю. Клянусь, ничего вкуснее я не ел. Даже у Нины блины получаются не такими.
Когда я доедаю третий блинчик, Дана выключает плиту, отправляя последний блин на внушительную стопку других, и садится рядом. Смотрит на меня. Чувствую, сейчас опять начнется. Вопросы, в ответах на которые мне придется в очередной раз юлить.
– Я тут подумала, знаешь, странно, что паспорт я оставила дома… – произносит она. И от этой фразы я немного теряюсь.
Я не подумал! Черт! А ведь и правда…
– Видимо, ты взяла с собой только загранник, – нахожу, что ответить. – Твой паспорт лежал в сейфе, а загранник мы не нашли.
Дана задумчиво смотрит на стол. А потом спрашивает:
– Во сколько
– После трёх.
– А ты чем будешь заниматься?
– На работу надо съездить. К приезду Ромы вернусь.
– Ты много работаешь? – спрашивает Дана с сожалением. Я хмурюсь.
– Приходится. После смерти отца весь семейный бизнес лег на мои плечи. Рома творческий человек, ему не до этого. Скучно, говорит.
– А что за бизнес? – вполне праздно интересуется она.
– Вот уже чуть больше века наша семья занимается ткацкой мануфактурой. Мы делаем ткани.
– Интересно.
– Ты чем хочешь заняться? – спрашиваю скорее из вежливости.
– Я хочу съездить в магазин за продуктами и приготовить обед.
С удивлением смотрю на девушку. Хотя чему удивляться! Блины удались. Думаю, и обед удастся тоже. И тут до меня кое-что запоздало доходит, я залезаю в карман, достаю портмоне и, вытащив кредитку из отделения, протягиваю ее Дане со словами:
– Кстати, вот, возьми карточку, безлимитную. Два, два, четыре шесть – пин-код. Купи себе новый телефон, ноутбук. Ну и так, на прочие расходы…
Глава 11. Дана
Проводив Руслана, я спешу в свою комнату, чтобы взять сумочку. В шкафу выбираю одну из самых маленьких, на длинном тонком ремешке, который я перекидываю через плечо. Убираю в сумку только карточку, которую вручил мне Руслан. Не знаю, правда, насколько это нормально, что брат мужа даёт мне деньги. Может, у них просто так принято, что деньгами их семейного бизнеса распоряжается более прагматичный Руслан?
Напевая себе под нос, весело спускаюсь по лестнице. Антон, которому Руслан велел меня отвезти по магазинам, уже ждёт у входной двери. Он опять в очках, но темный костюм сменил на пусть тоже темные, но более лёгкие брюки и футболку.
Мы покидаем дом, идём к машине, на которой Антон вчера отвозил Айшу. Проходя мимо будки, я заглядываю к собаке. Она при виде меня начинает вилять маленьким хвостом и настойчиво просит себя погладить. Я с радостью глажу собачью морду, холку. Айша все больше ластится, даже лижет мои коленки. Благодарность, собаки очень многое чувствуют и не меньше понимают. Да и отдача от них нереальная, заряжает энергией и позитивом. Я определенно люблю собак. И эта собака меня признает.
Когда я покидаю огороженную вокруг будки территорию, Айша недовольно тявкает. Я извинительно на нее смотрю и отворачиваюсь. Спешно иду к машине.
Антон открывает мне дверь, помогает сесть. А потом обходит автомобиль и занимает место водителя.
Мы трогается, автоматические ворота открываются, выпуская нас на улицу. Едем молча, Антон вообще очень молчалив, если что-то и говорит, то конструктивно и по делу. Другой обитатель дома, Нина, наоборот, говорит много, очень много. Но это скорее просто женский трёп, не несущий зачастую никакой информации. Я ничего от нее толком и не узнала, кроме того, что Нина работает здесь уже очень давно. Про Рому и Руслана она тоже говорила, но в основном про их детство и юность. А все мои вопросы обо мне она тактично игнорировала. Или отвечала просто: не знаю.