Страсть в жемчугах
Шрифт:
Джозайя подал девушке руку, но та колебалась, глядя на него с некоторым подозрением.
– Я не смогу расплатиться с вами за карету, мистер Хастингс, – сказала она.
Он покачал головой:
– Мне не нужна оплата. Но мне нужно, чтобы вы подождали меня здесь. Несколько минут, мисс Бекетт, и я вернусь. Обещайте мне, что вы подождете здесь, в карете, где тепло.
Она молча кивнула, потом все же сказала:
– Я подожду, мистер Хастингс, но только для того, чтобы объяснить, что не смогу принять
– С нетерпением жду ваших объяснений. – Джозайя притронулся к полям шляпы, захлопнул дверцу кареты и направился к заведению мадам Клермон.
Его заминка у двери не имела никакого отношения к сомнениям относительно дела мисс Бекетт и вызвана была лишь попыткой обрести браваду минувших дней. А ведь Роуэн прав… Когда-то он был беспечным, любил жизненные блага, как любой другой, посмеивался над мрачным Гейленом и вскидывался на каждый вызов Эша, но те дни прошли.
«Живей, Хастингс! Ты помнишь свою игру! Изобразим лорда – и дадим этой злобной особе вкусить пирог унижения!»
Он расправил плечи и вошел в магазин.
– Чем могу служить, сэр? – К нему поспешила полная женщина в черном. Но тотчас остановилась и уставилась на него с подозрением.
«Черт, мне действительно нужно купить новый плащ, если даже эта курица выказывает сомнение», – промелькнуло у Джозайи.
– Мадам Клермон? – спросил он.
– Да.
– Я пришел забрать красное бархатное платье мисс Бекетт и, конечно, плату, которую вы ей по справедливости должны. – Джозайя услышал изумленный писк одной из продавщиц и тут же добавил: – Сейчас же, мадам.
– Красное платье мисс Бекетт? – Женщина фыркнула.
– Насколько я понимаю, вы вычли его стоимость из ее зарплаты, так что оно принадлежит ей. – Джозайя скрестил на груди руки, приготовившись к спору. – А если вы не отдадите платье, то отдайте всю ее зарплату. Ведь это всего лишь вопрос математики, не так ли?
– А… кто вы такой?
Джозайя окинул даму ледяным взглядом.
– Возможно, вас это удивит, мадам, но мисс Бекетт не одна на свете и у нее есть друзья. А я богатый и эксцентричный человек. И каково бы ни было мое отношение к мисс Бекетт, вам лучше молиться, чтобы оно не оказалось сентиментальной привязанностью. Потому что тогда я не предоставлю вам возможность мирно уладить расчеты с молодой леди, а захочу связаться со своим поверенным и с властями.
– Богатый? – Фыркнув уже менее уверенно, женщина проговорила: – Но какой же состоятельный человек станет препираться из-за скудной зарплаты продавщицы?
– Тот, кто питает отвращение к обману и намерен сделать так, что вы вспомните этот день, прежде чем попытаетесь впутать в свои затеи другую девушку. Мое имя Джозайя Хастингс. – Он понизил голос, и теперь его спокойствие было куда более угрожающим, чем резкий окрик. – Пусть состояние моего плаща вас не обманывает, мадам Клермон. Не забывайтесь и следите за своими манерами, иначе я доставлю себе удовольствие понаблюдать, что произойдет, когда я позову стражников.
Женщина разинула рот – как оказавшаяся на песке рыба.
– М-мэгги!.. Красное вечернее платье!.. Принеси быстрее!..
Джозайя несколько расслабился и даже притворился, что восхищен выставленными в витринах нарядами. Это полутемное помещение было для него бесцветным и безжизненным, но ему доставляло удовольствие наблюдать смущение мадам Клермон.
Минуту спустя дама проговорила:
– Это очень дорогое платье, сэр. Она еще не заработала на него, и я собиралась задержать ее плату до конца месяца. Но если вы заплатите разницу, то она сможет получить платье. Я не собираюсь ссориться с вами, однако вы должны понять, что я не могу терпеть убытки из-за девушки, которую только что отпустила.
Не обращая на хозяйку внимания, Джозайя потрогал надетую на подставку дамскую шляпку.
– Меня это не волнует, – буркнул он.
– Сэр, я не знаю, кто вы такой и что она вам наговорила, но эта девушка… Она совершенно испорчена и склонна ко лжи.
– Вот как? – Джозайя повернулся к женщине. – Лгунья, говорите?
– Вот платье, мадам Клермон, – вмешалась в разговор Мэгги и вручила платье прямо Джозайе, тем самым продемонстрировав и свою осведомленность об этом деле, и свое отношение к нему. – С Элинор все в порядке? Я еще принесла ее сумочку, знаю, что она у нее любимая. Мисс Бекетт оставила ее в ящике у швейной машинки.
Мэгги протянула Джозайе маленькую, вышитую бисером сумочку, но мадам Клермон, уставившись на девушку, закричала:
– Нет-нет, мне нужно проверить, не прихватила ли она еще что-нибудь!..
– Так мисс Бекетт еще и воровка? – Джозайя выхватил сумочку из рук хозяйки. – Ну вы и особа… Если из кошелька мисс Бекетт пропал хоть фартинг, я вызову представителей власти, и вы получите по заслугам!
– Вы не…
– Вот возьмите, мисс. – Джозайя вытащил из внутреннего кармана кошелек и достал несколько купюр, даже не пытаясь определить их достоинство. – Это вам подарок за ваши хлопоты и доброту к мисс Бекетт.
Мэгги с изумлением взяла деньги.
– Спасибо, сэр!
Джозайя дал Мэгги свою визитную карточку, затем, повернувшись к модистке, проговорил:
– Угроза обратиться к властям касается и вашего отношения к этой девушке. Из этой суммы вам не предназначено ни пенни, мадам Клермон. А если вы вздумаете наказать ее за мой подарок, я уверен, что она достаточно сообразительна, чтобы дать мне знать. Так, Мэгги?
Девушка присела в реверансе:
– Да, мистер Хастингс.