Страсть в жемчугах

Бернард Рене

Джозайя покачал головой:

– Нет, мисс Бекетт. Но я поклялся вести себя прилично, помните? Поклялся не переходить черту и не пользоваться своим преимуществом. Так что вам нужно быть со мной терпеливой, поскольку я не знаю, как далеко простирается честь и где пределы моей самодисциплины. Главное – вы невредимы, и я… – Он вдруг осекся, затем пробормотал: – Но, Элинор…

– Да-да, я вас слушаю.

– Как миссис Данли узнала, что я художник?

Девушка весело рассмеялась.

– У вас краска на воротнике рубашки,

мистер Хастингс.

Распахнув плащ, Джозайя скосил вниз глаза, потом проговорил:

– Да, несколько брызг. Но это рабочая рубашка, так что ничего страшного.

Несколько брызг?! Элинор тронула рукав его плаща – локоть был совершенно испорчен пурпурной и черной красками.

– Джозайя, вы…

Он отреагировал на свое имя так, будто вдруг грянул ружейный выстрел. В карих глазах сверкнули молнии, и он, попятившись, заявил:

– Думаю, на сегодня достаточно. Давайте вернемся, и я велю Эскеру послать за каретой, чтобы отправить вас домой.

– Я вас обидела?

– Нет. О Господи, конечно, нет! Но вы не должны… переходить границы, мисс Бекетт. – Он сделал глубокий вдох. – Сегодня я не гожусь в компанию для леди. Мы продолжим работу завтра, если освещение позволит. Пожалуйста, будьте милосердны, давайте на сегодня закончим, пока у меня еще осталась крупица самообладания, хорошо?

– Да, мистер Хастингс. – Она кивнула и позволила ему проводить ее к дому.

И все это время оба молчали. Когда прибыла карета, Элинор уехала, а Джозайя остался в студии наедине со своими демонами.

«Боже милостивый!.. Она произнесла мое имя, и я едва не размяк. Когда я в последний раз чувствовал себя точно так же, если женщина называла меня по имени? Ответ: никогда. Ни разу. Даже с той, что очаровала меня много лет назад».

Он вознамерился оставить этот поцелуй в прошлом и убедить Элинор, что он – человек слова. Но за подобным отступлением было нечто большее. Поцелуй доказал ему, что его эмоции едва поддаются контролю, так что опасность остаться с разбитым сердцем казалась весьма реальной. А Джозайя не был уверен, что у него сейчас достанет сил это пережить.

«Потеряй зрение, но сбереги сердце, Хастингс. Черт, не могу вообразить ничего более жалкого, чем слепец с разбитым сердцем, бубнящий о женщине, которую не может заполучить. Не теряй голову, дружище! Напрашиваться на неприятности – глупая игра».

– Это последняя моя праздная прогулка. – Склонившись над столом, Джозайя уронил голову на руки и застонал, когда сообразил, что измазал краской волосы.

«Черт! Ну что сегодня за день?! Одни унижения! То сбитые колени, то это… Что ж, урок усвоен. Я гожусь для романтики и обольщения так же, как шут в колпаке».

Джозайя вздохнул и осмотрелся. Потом закрыл баночки с красками, подготовленные для завтрашней работы. После чего вызвал Эскера – предупредить, что ему требуется горячая ванна. Минуту спустя он покинул студию.

– Ах, это вы, мисс Бекетт! – с обычным энтузиазмом приветствовала ее миссис Клей. – Сегодня короткий день, мисс?

Элинор сняла шляпку.

– Я не могу жаловаться, миссис Клей. – Она почувствовала, как жар заливает лицо, когда нахлынули воспоминания о ее первом поцелуе. К счастью, холод уже окрасил ее щеки, превратив в красные яблоки, так что не было никаких предательских признаков, которые могла бы заметить хозяйка гостиницы.

– Вы пообедаете в общей комнате, мисс Бекетт?

– Не сегодня, миссис Клей. Я лучше… спокойно почитаю и погреюсь у огня, если можно.

– Конечно! Талли уже снабдил вас углем и почистил каминную решетку. Он вас обожает, я в этом уверена! Я позже пошлю вам поднос с горячим обедом и прослежу, чтобы вас не беспокоили.

– Спасибо, миссис Клей.

Элинор тотчас же ретировалась в свою комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней, желая затвориться от мира. Знакомый томик советов леди М. на прикроватном столике, казалось, насмехался над ней.

Потому что сегодня она признала, что не так уж и заботится о собственной репутации. Увы, ее худшие опасения были подтверждены одним бесстыдным порывом. Всю свою жизнь она стремилась быть благопристойной и тщательно придерживаться всех правил из книги леди М. Она верила, что даже шаг за черту ведет… к своего рода забвению.

Но поцелуй Джозайи не был забвением, он открыл ей вселенную ощущений и желаний, о существовании которых она прежде не подозревала. И Элинор не хотела останавливаться на этом открытии. Она хотела большего. Хотела Джозайю Хастингса!

– Я не добропорядочная леди, – тихо проговорила Элинор. И замерла в ожидании чего-то ужасного.

Но ничего не случилось, и молния ее не поразила.

Глава 15

На следующий день Джозайя расхаживал по своей обширной студии, дожидаясь шагов на лестнице. Хоть он и читал, что потеря одного чувства обостряет прочие, ему не верилось, что его слух или другие способности хоть чуточку улучшились. Но все же он очень надеялся, что сможет услышать шаги Элинор и успеет подготовиться к ее появлению.

Что же касается поцелуев и объятий предыдущего дня, то было совершенно ясно: какое-то время оба они будут испытывать неловкость. Однако Джозайя подготовился к этому и решил, что всецело отдастся работе. Если, конечно, Элинор сегодня придет…

Эскер принес новую коробку свечей, и Джозайя начал добавлять их к восковому лесу на столе. Газовое освещение давало более ровный свет, но реконструкция здания прекратилась раньше, чем он провел трубы в студию. Вскоре свечи весело замерцали, распространяя запах воска и заставляя Джозайю задаваться вопросом: действительно ли Эскер боялся, что он подожжет дом?