Страсть
Шрифт:
— Смотрюсь просто как в зеркало, — попыталась пошутить Вика, но её никто кроме Иштвана не понял.
— Давайте знакомиться, — перешёл он на английский, — это Вики, наша ведущая актриса.
Он поочерёдно представил всех, кто был в кабинете. Помимо Боба, здесь были ещё две девушки, два парня и один дядька, явно из тех, кто дёргает за верёвочки. Оказывается, всё то время пока Вика привыкала к красивой жизни, Иштван вёл переговоры с американскими студиями, одна из которых все же изъявила желание сотрудничать и прислала помимо денег и своих актёров для съёмки первого фильма, ещё и продюсера, который должен
После непродолжительного разговора, все отправились в съёмочный павильон. Звучало, конечно красиво — «Съёмочный павильон», на самом деле павильоном оказался ангар на территории бывшей советской воинской части. Той самой, где служил отец Вики, и где она провела первые годы своей жизни, познавая в кустах малины, растущей за этим самым ангаром, азы своей будущей сексуальности. Она покраснела, сердце начало колотиться как бешеное, ей показалось, что прямо сейчас раздастся крик матери: «Вика, домой», и она вместе с Вовкой и Маринкой выбежит из-за ангара, отряхивая на ходу одежду и заверещит своим писклявым голоском: «Я ещё немного!»… Но ничего этакого не случилось, никакие призраки из прошлого не появились, вокруг была тишина и разруха, лишний раз подтверждающая истину, что без присутствия человека всё умирает.
Огромные скрипучие ворота открылись, и машина въехала внутрь. Вокруг копошились люди, что-то таскали, подключали, пилили и стучали молотками. Если приходилось бывать за кулисами в театре, то это картинка очень сильно напоминала приготовления к новой постановке, где главенствовали не актёры, а монтировщики сцены.
Декорация представляла собой несколько изолированных друг от друга пространств, которые должны были потом выглядеть как единое целое. Уже был готов будуар с алыми стенами, витиеватыми канделябрами, зеркалами в пышных рамах и огромной кроватью с балдахином.
— Здесь уже можно снимать, — воскликнул Боб, с разбегу прыгая на кровать. — Вики, а мы будем сегодня репетировать?
— Боюсь, что я пока не готова к репетициям, — ответила она, демонстративно взяв под руку Иштвана.
— Ну почему же? Можно и по репетировать, — вдруг сказал он, и лёгким движением высвободил свою руку.
— Ты так считаешь? — переспросила Вика.
Иштван ненавязчиво отвёл её в сторону, и бросая взгляды на гостей, зашептал на ухо:
— Милая, это очень важно для нас. Они должны быть довольны. Что тебе стоит быть послушной девочкой? Это же для нашего общего дела.
— То есть ты разрешаешь вне съёмочной площадки трахаться с этим… пловцом?
— Да разрешаю. Мне это неприятно, но такие условия игры, не я их придумали не мне их менять.
— Хорошо, но знай, мне тоже это будет неприятно, — Вика повернулась в сторону Боба и прищурившись посмотрела на него. — Хотя…
В полумраке гостиничного номера едва угадывались очертания двух обнажённых фигур, лежащих на кровати, на полу валялась разбросанная
После первой же рюмки Вика захмелела, и её перестали тревожить вопросы типа «зачем» и «почему», рядом был привлекательный молодой человек, готовый к сексу, и не понаслышке знающий толк в этом деле. Последние несколько месяцев её секс был похож скорее на летнюю отработку после школы, когда под присмотром классного руководителя приходилось красить парты. Удовольствия от этого никакого, и только одна мысль, как бы отсюда побыстрее смыться, хотя сидеть за чистенькой партой в начале нового учебного года всегда было приятно.
После третьей рюмки язык начал заплетаться, и одновременно с этим, из головы начали рваться наружу всякие глупые вопросы к собутыльнику. Боб, на сама деле, оказался Тибором, он был женат, и воспитывал двоих детей.
— А как же твоя работа? — спросила Вика. — Неужели жене всё равно чем ты занимаешься?
Как выяснилось, эта «проблема» не волновала ни его самого, ни его жену Илди. Она готовила своему любимому по утрам завтраки, укладывала в пакетик сендвичи, чтобы он перекусил в перерыве между съёмками, и как все порядочные жены, ждала по вечерам дома, уставшего после работы мужа.
— Ну как это, ложиться в постель с женой, после того как уже пару тройку раз кончил на другую женщину, и жена прекрасно об этом знает.
— А ей пофиг, — спокойно ответил Тибор, — лишь бы заразу в дом не принёс.
— А если бы она узнала, что ты сейчас со мной?
— Если это по любви, то она убила бы тебя, а если нужно для дела… А ведь мы здесь не просто так, а планируем репетировать? — Лукаво прищурившись, спросил он. — Тогда никаких проблем.
— То есть, если я начну приставать к тебе без контракта…
— Тогда это будет измена. Она узнает, и при первом удобном случае воткнёт тебе кухонный нож в спину.
— Как всё сложно у вас устроено. Хорошо что я подписала контракт, а то бы пришлось иметь дело с твоей женой. Кстати, как она в постели?
— Я научился за эти годы переключаться…
— Значит ты ей в рот не кончаешь и в попку не трахаешь?
— Конечно нет.
— А как же со мной? Всё по полной программе или с вариантами?
— Вики, ты возбуждаешь меня не только своими формами и своей красотой, я торчу от твоего умения превращать тупой разговор в интересную беседу. Мы знакомы несколько часов, а уже готов сделать тебе предложение и подать на развод.
— Тем самым ты лишишь меня дополнительных удовольствий, — рассмеялась она, — а может мне нравится, когда меня имеют в попку.
— Ради тебя а готов поступиться принципами.
— Все вы такие, мужики. Вильнула сучка хвостом, и вы уже лапки к верху. Ты же говорил, что любишь жену…
— А теперь я люблю тебя.
Тибор лёгким движением своей мускулистой руки, уложил Вику на диван, и как вампир впился в её губы. Она не стала сопротивляться, во-первых, это было бессмысленно, он бы всё равно своего добился, а во-вторых, и это уже было озвучено, соскучилась она по настоящим мужским ласкам, и по сексу без оглядки, тем более Иштван ненавязчиво предал её, выставив как разменную монету своего будущего успеха. И теперь Вика была настроена воспользоваться этим предательством.