Страсть
Шрифт:
— Вики, ты какой кофе любишь? — спросил он.
— А если я попрошу чай?
— Вот вы русские странные. Хорошо, ты пока принимай душ, а я сбегаю в магазин.
— Может не стоит?
Ответа она не услышала, только шаги и звук захлопнувшейся двери. Было очень неловко забираться в чужую ванну, но тёплый душ быстро снял напряжение. Вика, нежилась под струями воды, и разглядывала окружающие её детали, которые говорили о человеке больше, чем всё остальное: зубная щётка с торчащей во все стороны щетиной, волосинки застрявшие в бритве, несколько обмылков в грязной стеклянной тарелочке, не закрытый тюбик зубной пасты, заляпанное зеркало и занавеска, на которой уже начали образовываться
Вика вытерлась, накрутила на голове чалму из полотенца и буквально несколькими привычными движениями нанесла лёгкий макияж. Теперь можно было не шарахаться от своего отражения. Огромная футболка, достающая почти до колен, приятно согревала впитавшимся в неё теплом от батареи. Вика порылась в сумке в поиске каких-нибудь носочков, но ничего не нашла, и ступая босыми ногами по холодной плитке, приоткрыла дверь ванной. Первое что она увидела — розовые плюшевые тапочки, стоящие у самого порога. Это было так мило.
— Спасибо, Иштван, — сказала она, входя на кухню, из которой доносился запах фруктового чая.
— Прости, но я нашёл только этот. Был ещё с жасмином, но мне показалось, что тебе понравится с фруктовым ароматом.
Вика сделала вид, что она в восторге, хотя терпеть не могла чаи со всякими добавками. Иштван тоже делал вид, что абсолютно равнодушен к своей гостье, но постоянно ловил себя на том, что не может не смотреть на неё. Эта игра продолжалась почти весь вечер, пока не закончилась сливовица, и не прозвучал неожиданный вопрос.
— А ты видела когда-нибудь порно фильм? — спросил Иштван. — Я знаю, что в Союзе с этим очень строго.
— Видела, конечно, — как ни в чём не бывало ответила Вика, — мне друг, когда уходил в армию, оставил на хранение свой видеомагнитофон и кучу кассет. Там этого добра было много.
— И как тебе? — он смотрел ей в глаза, стараясь уловить нюансы.
— Не могу сказать, что я была в восторге от увиденного. В большинстве своём это обман. Так не бывает. Хотя, иногда возбуждало даже, особенно если смотреть без свидетелей.
— Меня удивляет твоя прямота и честность.
— А что здесь такого? Мы все занимаемся сексом, но только одни об этом предпочитаю молчать, другие стыдливо краснеют, а кто-то вообще делает вид, что всё это пошлость и западная пропаганда, а детей находят в капусте.
— Вики, а тебе было бы интересно посмотреть на весь процесс в живую, и можешь ли ты представить себя на месте тех, кого видела на экране?
— Интересный вопрос, — Вика задумалась.
В самом «процессе» она неоднократно принимала участие, даже пару раз наблюдала со стороны, как этим занимались другие, но всё это было взаправду, без какой либо постановки и дублей. Вика вспомнила, как в один из летних дней, сразу после экзамена по литературе, они с девчонками купили по бутылочке «Медвежьей крови» и пошли в парк кататься на лодках. Была раньше такая забава. Ну, не вина выпить, конечно, а на лодочке поплавать, а потом, когда стемнеет, пойти на танцы. А там вино никогда не бывало лишним. Но в этот раз катание оказалось недолгим. Они, как обычно, заплыли в самый дальний конец пруда, и вдруг Вика заметила на песочке, у самой воды, какое-то странное шевеление. Присмотрелась, а там такое! Стоит на коленях девица задравши юбку, а сзади неё, схватившись руками за её голую жопу, усердно работает симпатичный парень. Ничего вокруг не видят, только кряхтят и стонут. И лодка легла в дрейф… Эти двое были как одержимые, словно не трахались лет десять. Она одну за другой меняла позы — то на спинку приляжет, то на бок перевернётся, то усядется сверху. Не известно, понимали они, что кто-то всё видит, но девчонки насмотрелись
— Наверное да, — наконец, ответила она, — тем более первый шаг я уже сделала. Думаешь, мне было просто вот так взять и раздеться перед чужим человеком? Барьер внутри железобетонный был. А потом, когда я расслабилась, очень понравились ощущения. Я такого не испытывала даже с любимым человеком, а когда увидела фотографии, вообще обалдела. Смотрела на себя и мне хотелось себя.
— Вики, ты говоришь такие вещи, от которых у меня закипает кровь. Мало того, что я никогда не встречал девушек с такой органикой и сексуальностью, так ты ещё умная и рассудительная.
— Насчёт ума и рассудительности я бы поспорила, — рассмеялась Вика.
— Ну ведь первое ты отрицать не будешь? — не унимался Иштван.
— Нет. Это мой козырь. И я им стараюсь пользоваться. Не всегда, правда, это получается, — она вдруг стала серьёзной. — А что это ты пытаешь меня вопросами с каким-то подвохом? Небось что-то задумал…
— Что я могу задумать, когда рядом такая девушка? Тут даже гадать не нужно. Я бы за ночь с тобой пол жизни отдал.
— Вот прямо пол жизни? А как же твоё дело? Закончить то не успеешь.
Иштван едва сдерживался. В любом другом случае, он уже давно набросился бы на неё, а там будь что будет, но с Викой он сделать этого не мог. Он очень боялся этого чувства, которое очень сильно напоминало не сиюминутную страсть, а настоящую любовь.
— Это понятно, что такие как я не в твоём вкусе, но мы тоже люди, мы тоже можем быть нежными и любящими.
Вика внимательно посмотрела на Иштвана, впервые не как на начальника, не как на человека, который спас её, а как на мужчину. Если честно, то в обычной жизни, она прошла бы мимо даже не скосив на него взгляд. Пугало другое, почему толстяки преследуют её, почему они появляются в её жизни в самых неожиданных и ответственных моментах, и так влияют на происходящее в её душе, что это становится похожим на какое-то наваждение.
— Не подумай, что я хочу затащить тебя в постель.
— Да тут и думать нечего. Хочешь ведь?
— Да хочу, но я сейчас не об этом. Всё время после нашей встречи я думал только о тебе, строил планы, надеялся, но на землю меня спустила Сильвия, когда сказала, что ты завтра уезжаешь, — он посмотрел на часы, — сегодня уезжаешь. Я бы никогда не простил себя, что отпустил тебя. А если бы знал, что ты уезжаешь, то уж точно бы не отпустил. И тут выхожу, и встречаю тебя. Это же чудо. И я хочу предложить тебе продолжить это чудо.
— И как?
— Не уезжай.
— Ну это же невозможно, — встревоженно произнесла Вика, — так нельзя.
— А где написано, что человеку нельзя жить там где он хочет?
— Нигде не написано, но так нельзя.
— А я говорю можно. Ты остаёшься у меня. Ваши всё равно войска выводят. Через месяц здесь уже никого не будет. Свобода. Мы подаём документы в полицию с просьбой о политическом убежище, и всё.
— Легко как звучит. Но там же всё…, — Вика осекалась. Что «всё»? Ведь ничего и никого там нет, ну разве что Валерка и Рита. — И что я тут буду делать?