Страсти Евы
Шрифт:
– Влюбленным привет!
– появляются из гущи карнавала Никита и Даша в кожаных плащах с арбалетами.
По левую руку от охотников на ведьм взрывает хлопушку красноволосая Юля в образе Красной Шапочки. В лукошке у нее вместо пирожков кошка. За сказочной героиней братьев Гримм волчьим взглядом следит покуривающий сигару профессор Волков. Он облачен в черную рясу нравственного католического пастора, но под традиционным обликом священнослужителя клацает зубами Серый Волк. Заведующий кафедрой анатомии и антропологии разрывается на два образа, но с каждым последующим глотком крепенького скотча из припрятанной фляжки волчьи
За праздничными тостами незаметно подкрадывается время салюта. Размахивающая бенгальскими огнями костюмированная толпа в медленном ритме стекается на площадь к главной горнолыжной трассе в предвкушении зрелища. Местный Дед Мороз в микрофон громогласно начинает знаменательный обратный отсчет. Его подхватывает разгоряченная публика. Хором мы поддерживаем Деда Мороза. За секунду до полуночи на площадь опускается тишина, наполненная энергией грядущих перемен, и, как только стрелка часов принимает вертикальное положение на циферблате, воздух разрывает мощный залп. Небо озаряется сотнями сверкающих огней фейерверка. Цветные брызги переливающимися волнами заливают небесный холст в радиусе всего курорта.
– С новым годом!
– восторженно чокаюсь я бокалом шампанского со всей нашей дружной компанией.
– С новым счастьем, любовь моя!
– сжимает меня в объятиях Гавриил.
– Я исполню любое твое желание. Загадай и скажи мне.
Я встаю на цыпочки и дотягиваюсь до его уха:
– Мое заветное желание - быть вместе с тобой вечно.
Он убирает прядь моих волос за ухо и интимно шепчет в ответ:
– Будет исполнено, душа моя.
Наше обоюдное согласие скрепляется долгим глубоким поцелуем. Чуть позже Гавриил, сам того не ведая, осуществляет мое второе желание. Он внушает диджею поставить песню «Вечная любовь» и галантно протягивает мне руку:
– Госпожа Воронцова.
– Господин Гробовой, - как положено, принимаю я приглашение на медленный танец.
Гавриил традиционно кладет одну руку мне на талию, другой поддерживает мою ладонь. На фоне других танцующих пар, диковинно обжимающихся и трущихся телами друг о друга, наша импровизация неприлично культурна.
– Господин Гробовой, вы - истинный джентльмен, - делаю я ему комплимент, с легкостью следуя его ведению.
– Обычно я не танцую, Ева, - Гавриил - сама скромность во плоти, на последний аккорд он низко склоняет меня в изящном па.
– Моя девочка, мне нравится танцевать с тобой. Ты такая ведомая. Сегодня ночью будешь танцевать на мне.
Я вспыхиваю и застенчиво моргаю:
– Гавриил Германович, вы все-таки неисправимый совратитель.
По праздничной программе взрыв дымовых шашек знаменует начало огненно-пиротехнического представления. Под оркестровые звуки взбудораживающего хорового пролога «О, Фортуна» оратории Карла Орфа заснеженный склон с помощью светодиодного изображения превращается во вращающуюся платформу Колеса Фортуны. Доселе бурно голосящая публика замолкает под воздействием силы искусства. Из снежных кулис на судьбоносную арену одни за другими выныривают эшелоны фристайл-лыжников. В ломаной хореографии марионеток спортсмены на кантах оттачивают искусство карвинга и акробатики. В руках танцоров лыжного балета горят веера, на головах дымятся цилиндры, в костюмы вшиты светодиоды, превращающие их в приземлившихся на
– Тебя тоже с праздником, Герман, - сухо отвечает Гавриил на звонок айфона, отходя в сторонку.
– На карнавале… Все верно, покушение… Не знаю. Узнаю - четвертую. У тебя что-то срочное?.. Каким образом?.. Ты же все продумал заранее. Пережал мне кислород. Я не волен поступать по своему усмотрению.
Из обрывков фраз у меня складывается смутная картина сути телефонного разговора - отец проверяет, не блефует ли его сын. Гавриил играет в «русскую рулетку». Ложь откроется - и Гробовой-старший сотрет их с Никитой в порошок.
С постным выражением лица Гавриил слушает отца, но в конце разговора белеет, словно увидел призрака.
– Любимый, все в порядке?
– утешающе прижимаюсь я к нему.
Гавриил не обнимает меня и ничего не говорит, на нем нет лица. Спустя долю секунды он вдруг обхватывает мое лицо ледяными ладонями и целует в губы. Его порывистый поцелуй больше походит на крик о помощи утопающего, чем на страсть влюбленного мужчины.
– Я люблю тебя, Ева, - признание Гавриила звучит покаянием перед казнью.
– Умоляю, скажи, что любишь меня.
Мое сердце больно сжимается.
– Я всецело принадлежу тебе, Гавриил.
– Пообещай не бросать меня ни при каких обстоятельствах?
– Я доверяю тебе и буду с тобой до последнего вздоха, - сухими губами клянусь я, мои глаза щиплют накатывающие слезы.
– Мне страшно. Ты меня пугаешь. Обними меня.
– Никита, нужно срочно переговорить, - как будто бы не слыша моей просьбы, отрывает Никиту от веселья Гавриил и с пугающей холодностью отстраняется от меня.
Мой беззаботно попивающий шампанское брат следует за ним, не видя никаких странностей в его поведении:
– Не скучайте, барышни. Мы скоро вернемся.
С тех самых пор проходит полчаса, а их все нет и нет.
– Где их черти носят?
– шарит глазами по пляшущей толпе Даша.
– У меня телефон разрядился, а скоро уже будет финальный салют.
Мне не по себе.
– Ты не мог бы позвонить Гавриилу, - прошу я Михаила, засовывая замерзшие руки поглубже в меховую муфту.
– Я оставила айфон в имении.
Михаил достает из кармана сотовый:
– Что-то они и правду запропастились.
В самый нежданный момент раздается оглушительный залп салютной пушки. От прогремевшего взрыва перепугавшаяся кошка прытко выпрыгивает из лукошка и, шарахаясь от давящих ее ботинок, пускается наутек.
– Ингуз!
– кидается на поимку питомицы Юля.
Даша всплескивает руками:
– Хос-с-споди… мы так все растеряемся!
– Вы с Михаилом ждите Гавриила и Никиту, а я помогу поймать кошку, - распределяю я обязанности.
– В случае чего звоните на мобильный Юли.
Яркие вспышки фейерверка нарастают в силе и частоте, из динамиков грохочет музыка, в дыме пиротехники сложно ориентироваться. Народ развлекается на полную катушку. Одной мне не до веселья. Среди скопления народа я упорно выискиваю силуэт Юли и где-то вдалеке, на склоне, мельком выхватываю красную макушку.