Страсти по криминальному наследству
Шрифт:
Захлопнув за слесарем дверь, они побежали к комнате Кошкиных. Стук не прекращался, а, наоборот, участился. Федор понял, что в самое ближайшее время ему создадут всевозможные препоны для того, чтобы прекратить поиски клада. А он уже звенел! Да еще как! Как раз в потолке – полу верхнего балкона. Все, как думал Федор, оказалось довольно просто. Старушенция темной ночью, взгромоздившись на стул, заныкала свои сокровища в потолок балкона. Кто полезет их там искать?! Никто. То-то же. Да и старушенция в те времена была молодой и проворной особой, спрятать клад в таком труднодоступном месте ей не составило большого труда.
Владимир Степанович любил свежий воздух. Он предпочитал курить на балконе, отравляя окружающую среду и любуясь окрестным видом. В тот день он, ничего не подозревая о кознях соседей, услышал громкий стук молотка и вышел на балкон посмотреть, в чем же дело, кто затеял очередной или капитальный ремонт и к чему это может привести. Это привело к худшему для него случаю. Он оступился и попал ногами в только что образованную Федором яму. Безусловно, Владимир Степанович – не маленький мальчик, он мог бы зацепиться за перила руками и удержаться на полу своего балкона, но в одной его руке была зажата последняя сигарета, а в другой зажигалка. Рисковать последней сигаретой он не мог и предпочел провалиться к соседям.
Когда взору Федора предстали кривые голые ноги, покрытые буйной растительностью, он испугался и схватился за сердце, но, убедившись, что это не черт, немного успокоился.
– Пардон, мусью! – сказал он ногам и криво улыбнулся. – Ошибочка вышла.
Владимир Степанович на верхнем балконе прикурил сигарету, опасаясь, что ее постигнет такая же участь, как и его конечности, и засопел. Висеть было неудобно, холодный цемент упирался в бока и давил в печенку. Он поерзал, еще глубже увязая в дыре, и прекратил сопротивление, намереваясь непременно докурить. Федор пожал плечами и вздохнул, соображая, что ему следует делать с трупом, от которого за версту тянет табаком и алкоголем.
Онемевшая от ужаса Матильда с зеленкой в руках очнулась после требовательного стука в дверь и побежала ее открывать. Федор попытался остановить супругу, но было поздно. В комнату ввалились Василиса со Звягинцевым и направились на балкон Кошкиных.
– Чего надо?! – глухо поинтересовался Кошкин и закрыл вид на балкон портьерой.
– Звездопада! – ему в тон ответил писатель и попытался отдернуть портьеру. – Признавайся, что ты там делал? Изымал сокровища?! Ах, какой подлец и негодяй! А еще вчера клялся на этой постели, что обманываешь соседей в первый и последний раз.
– Что-то я такого не помню, – призналась Василиса. Федор потупил глаза.
– Не важно, – отмахнулся от нее Звягинцев, – это не игра «помню – не помню». Это жизнь, полная ужасов! – Писатель отодвинул наконец-то портьеру и вскрикнул: – Не может быть! Они здесь, они уже среди нас?! Нет, нужно было писать исторический роман без фантастических изысков. От них идет кругом голова, – он задернул портьеру, – они уже мерещатся на каждом шагу.
– Кто – они? – не поняла Матильда, устало откинувшись в кресле.
– Инопланетяне, – шепотом произнес писатель и показал на балкон.
– Ах, это, – пренебрежительно сказала Матильда. – Не обращайте внимания, это всего лишь труп.
– Что?! – закричали в один голос Василиса со Звягинцевым. – Труп?!
Василиса кинулась на балкон и уперлась в две голые ноги, покрытые зелеными пятнами.
– Это я его, – не вставая с кресла, пояснила Матильда, – зеленкой, на всякий случай.
– Владимир Петрович! – закричал Звягинцев, теребя волосатые конечности. – Ты труп?!
– Петрович, может, и труп, – заявил Вован. – А я, как Степанович, пока еще держусь.
– Держитесь, миленький, держитесь, – попросила его Василиса и побежала звонить в службу спасения.
– Не нужно. – Тяжелая ладонь писателя опустилась на рыгач. – Обойдемся своими силами. Нам не нужно привлекать к этому делу посторонних. Начнутся расспросы – что да почему. И так слишком многие знают о кладе. – Звягинцев вздохнул. – Мы с Федором постараемся сами вынуть его из петли, тьфу ты, из ямы.
Василиса положила трубку на рычаг. Она была согласна, к чему лишние расспросы? Они и так многим наболтали лишнего. Она вернулась назад, на балкон. Степанович, казалось, уснул в своем подвешенном положении. Звягинцев с Федором поднялись в квартиру наверх, но дверь оказалась закрытой. Вскрывать сложный замок не стали, вернулись назад и приняли решение раздолбить дыру еще больше, чтобы беспрепятственно достать соседа. Через полчаса он был полностью свободен. Фактически с помощью Федора он оказался бомжом. Ключа от квартиры при себе, естественно, у него не было. Пришлось совать Степановича обратно. Он сопротивлялся, как мог, но Федор со Звягинцевым все-таки пихнули старика обратно, сунув ему в карман шорт, которые он одолжил у зятя, целую пачку сигарет. Другого выбора у них не было. От лишних свидетелей они предпочитали избавляться. Хотя, по большому счету, свидетельствовать было нечего. Драгоценностей так и не нашли. То, от чего звенел металлодетектор, оказалось металлической балкой, заложенной в основание балконной плиты. Но… Василиса схватилась руками за голову, оставался еще один балкон – ее.
К ней пришли после того, как обследовали балкон, на котором возился сантехник. Он поработал на славу. Разрушений было несколько меньше, чем на балконе у Кошкиных, но в стене зияла дыра, в которой не хватало двух кирпичей. Звягинцев выругался и пригрозил Свистуновой адовыми мучениями, если драгоценности нашел ее слесарь– сантехник. Василиса добровольно предоставила свой балкон для исследования. Единственное, чего она потребовала, – нанести ему как можно меньше увечий. Их действительно было меньше, к этому моменту Федор знал, где в балконной плите проходит балка, и не крушил пол и потолок, чтобы до нее добраться. На балконе Василисы ничего не нашли.
Жуткое предположение, что бриллианты достались неизвестному сантехнику, повергло соседей в шок. Действовать решили через Кулемина. Пока Свистунова благоволила студенту, он вполне мог пригодиться. Конечно, Василиса не ставила своей целью найти сантехника и бриллианты, она собиралась найти преступника, о котором все напрочь забыли. Найти его вместе с сыщиком, которому доверяла и в которого верила. Возможно, Василиса признавалась в этом самой себе только в глубине души, но именно ради него она ввязалась в это странное дело с преступлением и драгоценностями, которых никто никогда не видел. А слухами, как говорится, земля полнится.