Страстная женщина

Хенли Вирджиния

— А ты не боишься, что все решат; будто ты охотишься за мужчинами, дорогая?

— Мама, Бесс наряжается прежде всего для женщин. По сравнению с ней они всегда кажутся дурнушками.

— Спасибо за помощь, Джейн, — рассмеялась Бесс.

— Прикажете подбить рукава серебристой тканью, леди Сент-Лоу? Она прекрасно сочетается с насыщенным сапфировым оттенком.

— Нет, широкие рукава мне не нужны. Пусть лучше будут пышные у плеч, с подбоем из кремового шелка. — Бесс взяла альбом и кусочек угля. — Платье должно быть сшито по последней моде — сейчас покажу… —

И она нарисовала платье с высоким воротником, который охватывал шею полукругом и прикрывал затылок. — Кремовый шелк оттенит яркий цвет моих волос. Пожалуй, воротник можно отделать голубыми бриллиантами в тон сапфирам. — Бесс вздохнула. — Вот если бы еще расшить сапфирами все платье! Но такую роскошь может позволить себе только Елизавета.

— Белье тоже должно быть сапфировым или кремовым, мадам?

На миг Бесс задумалась, а потом лукаво усмехнулась:

— Лучше какого-нибудь неожиданного цвета — например, нефритово-зеленого.

Швея растерянно заморгала, но не посмела возразить хозяйке.

— Ваши замшевые бриджи для верховой езды уже готовы, мадам, — добавила она.

— Чудесно! Я сейчас же примерю их. Попросите Сесили принести мне самые высокие черные сапоги и облегающий камзол с медными пуговицами.

Облачившись в мужской наряд, Бесс с восхищением смотрела на свое отражение в большом зеркале.

— Бесс, надеюсь, ты не появишься в таком виде на людях? — насторожилась ее мать.

— Этот наряд просто создан для езды в мужском седле. — Широко расставив ноги, Бесс провела ладонями по мягкой замше, облегающей бедра.

Элизабет нахмурилась:

— Леди не подобает ездить верхом в мужском седле.

— А кто сказал, что я леди? И где написано, что женщине нельзя носить бриджи и сидеть на лошади по-мужски, объезжая свои владения?

Ее прервал стук в дверь. На пороге стоял Роберт Бестни:

— Простите за беспокойство, мадам, но Кромп ждет вас внизу и просит срочно спуститься.

Бесс стремглав сбежала по широкой лестнице, забыв о своем экстравагантном одеянии.

— В чем дело, Джеймс?

— Беда, мадам! Два дня назад Тиму Пьюзи не удалось собрать плату у ваших арендаторов. Я снова послал его к ним и велел не принимать никаких отговорок, но арендаторы подняли бунт.

— Бунт? Где именно?

— В Честерфилде.

— Едем! — Бесс схватила со стола перчатки и хлыстик. Конюх начал было седлать ее любимую кобылу, но Бесс остановила его.

— Нет, я поеду верхом на Вороне — он скачет быстрее. Разыщи мне мужское седло! — Через несколько минут она вскочила на спину вороного жеребца и сразу пустила его галопом.

…На улице деревни собралась огромная толпа. Судя по всему, здесь вспыхнуло настоящее побоище. Однако появление графа Шрусбери утихомирило всех.

— Это мои арендаторы! Какое вам дело до них? — гневно спросила Бесс.

Шрусбери окинул жадным взглядом женщину, сидящую на вороном жеребце. Бесс спешилась и расставила ноги, готовясь к жаркому спору.

— От Честерфилда совсем недалеко до моего Болсоувера. Вам же известно, с какой скоростью

распространяются бунты!

Бесс подозвала к себе Тимоти Пьюзи, у которого заплыл и почернел глаз:

— Что здесь происходи?

Но ей ответил Шрусбери:

— Фермеры, работающие на Хардвика, несколько недель не получали жалованья, вот они и отказались платить за аренду.

— Каким образом вы узнали об этом раньше меня?

— Бесс, мне известно все, что происходит к северу от Трента.

— Если они не заплатят за аренду, я разгоню их ко всем чертям и превращу поля в пастбища для овец!

— Бесс, они совсем обнищали, им не хватает денег даже на еду.

Она смотрела на него с удивлением. Кто бы мог подумать, что графу Шрусбери не чуждо сострадание?

— Я поговорю с братом, — холодно бросила Бесс.

— Эго ничего не изменит: Джеймсу Хардвику нет никакого дела до своих земель. Как хозяин он ни на что не годится.

— Вы хотите сказать, что во всем виноват мой брат? — вскипела Бесс, поскольку и сама знала все, что услышала от Шрусбери.

— Он бездельник! — Толбот прищурился, словно бросая ей вызов.

— Джеймс не создан для того, чтобы управлять поместьем. У меня это получается лучше.

Взгляд Шрусбери пропутешествовал по стройным ногам и остановился на груди, обтянутой мужским камзолом.

— Плутовка, ты — женщина до мозга костей, особенно в этих соблазнительных бриджах! — Он хотел бы видеть Бесс скачущей на нем самом, а не на жеребце.

— Дьявол! — пробормотала она, радуясь тому, что он нашел ее соблазнительной.

Из толпы послышались недовольные голоса.

— Позволишь мне разогнать толпу? Я легко подавил бы бунт силой — следом за мной скачут сорок вооруженных солдат, — но это ничего не изменит. — Не дождавшись ответа, Шрусбери повысил голос и громко закричал:

— Для желающих найдется работа на моих свинцовых рудниках и в угольных шахтах!

Бесс, вскочив в седло, добавила:

— И у меня тоже найдется дело для тех, кто готов добывать уголь и пасти овец. — Внезапно она вспомнила, как ничтожно жалованье пастухов и рудокопов, и ее сердце сжалось. — А чтобы вы не голодали, я разрешу вам целую неделю охотиться в моих лесах. Если вам понадобится что-нибудь еще, обращайтесь к моим управляющим!

Толпа обступила графа и Бесс — люди громко благодарили их. Всадники медленно направили коней по деревенской улице, чувствуя себя неловко.

— Поедем со мной, — тихо предложил Шрусбери.

Бесс пришпорила Ворона, и два вороных жеребца галопом пронеслись через деревню и устремились к ближайшей буковой роще. Здесь лошади перешли на рысь, а затем остановились. Всадники переглянулись. Шрусбери подвел коня поближе к Ворону и остановился, касаясь ноги Бесс.

— Ей-богу, сегодня ты вырядилась только для того, чтобы пробудить во мне страсть.

— А я предпочла бы пробудить в тебе гнев.

— Смотри, что ты наделала, Плутовка. — Шрусбери показал на большую выпуклость под своими бриджами. — Может, все-таки станем тайными любовниками?