Стратагема ворона
Шрифт:
– Я видел эти увлекательные трактаты о почитании аграрного образа жизни, не говоря уже о пастушеской поэзии Хафн. Чертовски необычно для расы покорителей космоса, не говоря уже о том, что их описания доильных аппаратов причудливы – кто пишет стихи о доильных машинах?! – но я согласен, что Андан не помогут. Жаль, потому что именно у них есть специалисты по контактам, и если они застряли, мы вряд ли добьемся большего.
Кируев попыталась вспомнить, читала ли она что-нибудь о доильных аппаратах.
Ее вопрос, должно быть, отразился на лице, потому что Джедао сказал пренебрежительно:
– Эти описания не могут относиться ни к чему другому. Мама научила меня доить коров по старинке, хотя в исследовательском центре для этого имелись отличные машины. Вы удивитесь, сколько в моей биографии нелепых сносок.
«Это не самая странная вещь, которую я когда-либо слышала», – сказала себе Кируев, но не с полной уверенностью.
Джедао улыбался ей.
– Когда-нибудь я расскажу вам больше о своей матери. Она была немного эксцентрична. Ей нравилось смотреть те драмы, где гигантские существа с щупальцами вторгаются из пространственных врат, и единственные выжившие – это крепкие деревенские ребята с большими пушками и верными, изумительными животными с фермы. Я надеюсь, Хафн не похожи на мою мать. Это было бы неприятно.
Жаль, что сервиторы не прилагали усилий, чтобы направить разговор в другое русло…
– Сэр, – сказала Кируев, – если вы думаете, что кто-то из нас скрывает от вас жизненно важную информацию, то можете расстрелять нас всех. Мы рассказали вам все, что знаем.
– Забудьте уже про эту келскую привычку выдвигать самоубийство в качестве довода в споре, – проговорил Джедао, но при этом он на неё не смотрел. – Хафн в строгом смысле слова – люди, так что мне хотелось бы верить, что я понимаю кое-какие из их основных мотивов, но понятие «человек» охватывает слишком многое. Но что мне точно известно, так это то, что их атака на Крепость Рассыпанных Игл почти увенчалась успехом. Надо их взорвать до того, как они совершат следующий ужасный поступок, но для этого нам нужно больше информации. То есть мы должны заставить их поговорить с нами.
– Крещендо-2, – ровным голосом произнесла Кируев. – Крещендо-3. Найфер.
За свою карьеру Кируев повидала немало войн. Ни для кого не было секретом, что гекзархат был постоянно в одном шаге от того, чтобы разлететься на куски при новом восстании. Однако даже оружие еретиков, как правило, становилось предметом внятной классификации. Благодаря регламентам Рахал и работе Видона ереси редко имели возможность метастазировать в истинно дегенеративные формы.
У Хафн было целое общество, основанное на чуждом календаре, и их миры тоже должны были оказаться чуждыми. Андан говорили о делегатах, которых очень заботил этикет, но делегаты были аристократами, и кто знает, как выглядела остальная культура.
Когда Кируев впервые увидела запись атаки на Крещендо-3, она подумала, что ее сочинил драматург. Многочисленные башни из хрусталя, огромные зубчатые шпили и спиральные лестницы, удерживаемые только сверкающей паутиной. Колоссальные поющие бури и дожди, оставлявшие обугленные следы на скалах. Красно-синие деревья, которые вырастали, а потом рушились и начинали ползать, как бешеные. Аналитики пришли к выводу, что древовидные существа с уродливыми многокамерными сердцами когда-то были людьми. Напрашивался вопрос: похожи ли простолюдины Хафн на людей в том виде, в каком те существовали в гекзархате? Ведь даже Шуос и Андан, увлеченные моделированием тел, признавали определенные границы.
– Да, я посмотрел все, что смог вытащить из мот-сети, – сказал Джедао.
– Раса, которая атакует первой, не делая никаких попыток общаться, вряд ли будет заинтересована в переговорах.
Джедао расхаживал по комнате. Его походка казалась странным образом слегка неравномерной, как будто он не привык к длине своих ног. Вполне возможно, учитывая обстоятельства.
– Тут я согласен. Но оружие говорит. Моты разговаривают. Всему есть что сказать, если знаешь, как…
– Командный центр вызывает генерала Джедао, – раздался голос из терминала. – Контакт с Хафн. Коммандер Джанайя просит вашего присутствия.
– Мы с генералом Кируев уже в пути, – ответил Джедао и продолжил, обращаясь к сервиторам: – Вы двое – спасибо, что потакаете мне. Увидимся в другой раз, если мы все выживем, да?
Наверное, приятно не отвечать на такие шутки. Кируев вышла вслед за Джедао. Сервиторы почтительно моргнули, а затем начали убирать рассыпавшиеся карты.
Пепломот перестроил свои коридоры так, чтобы их путь к командному центру был коротким и прямым. Кируев не нравилось сопутствующее головокружение. Ей вечно снились полы, которые должны были вот-вот разверзнуться, обнажив зубья нетерпеливых шестерней, но Джедао не выказывал никаких признаков дискомфорта.
Коммандер Джанайя отсалютовала им от имени всех, кто был в командном центре.
– Какие-то дозорные Хафн, сэр. Разведмот-7 приблизился к ним на максимальную дистанцию для сканирования. Форманты не опознаются. Трудно сказать, заметили ли они нас.
– Все моты – в режим боевой готовности, – сказал Джедао. Все терминалы загорелись красным. Он сел в командирское кресло и стал изучать показания сканера, пока ремни безопасности выползли из пазов. Кируев заняла свое место справа от генерала, чувствуя себя лишней.
– О, не смотрите так, – пробормотал Джедао. – Я намерен использовать вас по полной программе.
Насколько он серьезен?
– Если вам нужна информация от Хафн, – сказала Кируев, – сейчас самое время. Для них не секрет, что к ним приближается вражеский рой. Предположим, они засекли нас – так давайте проверим их возможности.
– Согласен, – с улыбкой ответил Джедао. – Связь, соедините меня с коммандером Кавинте.
Это была командующая «Опаленным часом», ведущим знамемотом тактической группы номер пять.
– Должна предупредить, она из спорщиков, сэр, – заметила Кируев.
– Да, я видел это в ее досье.
– «Опаленный час» отвечает, сэр, – ответил дежурный по связи и переадресовал вызов на терминал Джедао.
С первого взгляда казалось, что у коммандера Кавинте чересчур милое личико, полное симметрии и изящества, но её глаза всё меняли. В них был отблеск небрежной жестокости, которая теперь внезапно напомнила Кируев о Джедао.
– Генерал, – сказала Кавинте.
– Мы понятия не имеем, сколько там Хафн, потому что их мот-двигатели портят показания приборов, – сказал Джедао с веселой прямотой, – и, если уж на то пошло, диапазон их сканирования нам тоже неизвестен. Хотите помочь мне разобраться?