Страж перевала – 2
Шрифт:
Выстрелить он не успел. Дракон попытался сделать шаг, запнулся и рухнул. Как минимум одна из пуль все же пробила чешую. Вряд ли она повредила что-то серьезное, однако яд действовал, стремительно разрушая ауру. В пространство вырвалась волна энергии, заставив пожухнуть редкую траву, однако амулеты выдержали. Надо же, под конец жизни он все же уподобился легендарным героям и убил дракона… Игорь тяжело вздохнул. Ну он и идиот.
Игорь поднял голову, как во сне наблюдая заходящего на разворот дракона, и закрыл глаза. Вот и все… Потока всепожирающего пламени не последовало. Дракон не пожелал подарить убийце своего детеныша легкой смерти. Удар ящера был направлен по разуму и защита, которой он так гордился, продержалась лишь несколько секунд, прежде чем в сознание ворвался враг. Игорь закричал. От потока образов и чужого гнева кто-то неподготовленный быстро сошел с ума, но он пока держался. Дикий рев заложил уши, и он на миг потерял сознание…
Очнулся на земле, чувствуя как из ушей и носа льется кровь, а кто-то жадный все так же бесцеремонно шарит по его разуму… И он всерьез хотел помешать ему? Древний ящер, при желании способный заставить жертву войти в его открытую пасть, казалось, просто не замечал попыток защититься. Сейчас, без его разрешения, Игорь даже не смог бы убить себя. Ящера интересовали воспоминания…
Детство… Земля… Легкий интерес и сожаление что туда нельзя добраться… И все сжечь. Портал. Горы… Лесная деревня… Интерес… Место недалеко, значит вскоре она будет пылать… Ойтал… Большой город, стоит отложить на потом… Поместье… Сжечь… Ученик… Съесть живьем… Лагерь… Раненые… Скормить детенышам… Демон… Пощадить, пусть и дальше развлекается.
Последнее показалось Игорю особенно несправедливым. Всех убить, все сжечь, а эта тварь пусть живет? Да и собственная участь откровенно страшила. Он ведь не просто умрет, его душа будет поглощена так же, как он некогда поступал с чужими… Затем дракон уничтожит все, что хоть сколько-то было ему дорого. Ради этого он проделал весь этот путь? Чтобы закончить его в желудке этого чудовища?
Лика… Недавний поцелуй… Жертва… Скормить детенышам… Медленно…
— Нет! — ярость заставила его встать, однако на большее ее не хватило. Воспоминая подходили к концу, как и его время.
Жестокая усмешка мучителя, будто крик может что-то изменить… Удивление… Страх… Ярость….
Почему? Чужой разум резко исчез, так и не закончив. Игорь знал, что детенышам нужна пища и его долг — помочь их источнику пробудиться. Ведь это он виноват в том, что жертв теперь не хватает. На этот раз внушение было недостаточно сильным, ему было можно сопротивляться. Рука потянулось к кинжалу, и вытащив его, сжал лезвие. Боль отрезвила. Больше он не чувствовал необходимости покорно ждать пока одна из мелких тварей решит откусить ему голову. Он вновь был готов бороться. Для начала необходимо понять, что же вызвало столь яркие чувства у чешуйчатой твари…
Вик плохо помнил последние десять дней… Был бой… Гномы очень хотели захватить его живьем, а он слишком хотел прихватить с собой побольше врагов. Они проиграли, и он попал в плен… То, что происходило дальше, Вик помнил урывками. Какие-то подземелья, мерзкая еда и горечь в питье, которая не могла забить знакомый привкус синего мха. Поили его насильно, и после этого он ничего не помнил. Сознание слишком долго плавало в океане безразличия, а очертания мира казались зыбкими и расплывчатыми.
Осознал он себя сравнительно недавно и далеко не сразу. Холодный ветерок обдувал голову, унося остатки дурмана и принося ужас осознания того где он находится. Те, кому выпадало попасть на жертвенный столб, редко доживали до смерти от голода, жажды или холода. Голодные до крови духи приходили раньше. Позорная и жуткая участь.
Оставалось надеяться, что раньше появятся вороны, способные заклевать беззащитного человека и не знающие сострадания к еде. Напрасные надежды, несколько гномов с копьями исправно отгоняли пернатых тварей. Слишком настырных — и вовсе сбивали из арбалетов.
— Пей… Не долго тебе осталось. — один из гномов принес флягу.
Вик в очередной раз потянулся к своему дару и со стоном обвис на веревках. Сила не откликалась, скрытая за мутной пеленой. По крайней мере, умереть от жажды ему не дадут. Сопротивляться? Бессмысленно, да и чем многочасовое ожидание смерти лучше беспамятства?
— Пей, давай. — гном раздраженно ткнул фляжкой в зубы. Вик сдался, с жадностью поглощая воду. Привкус синего мха никуда не делся, а вот горечь исчезла. И, судя по тому, что сознание остается ясным, дурманящего разум наркотика в питье больше действительно не добавляют. Только вот радоваться этому обстоятельству не получалось, за несколько часов он уже выяснил какая участь ему предназначена. Забавно, он всегда хотел увидеть настоящего дракона. Теперь увидит… И снаружи и изнутри. Во всех подробностях.
Подробностей его охранники не знали, но их с лихвой заменяла фантазия и желание поиздеваться над беспомощным врагом. Они не стеснялись обсуждать свои надежды… Как скоро дракон расправится с армией… Сумеет ли он сжечь ее разом или придется гоняться за разбежавшимися людишками… Как вкусно человеческое мясо и нельзя ли отрезать от него кусочек? Сколько нужно времени, чтобы сжечь пограничные крепости? Или дракон начнет с Ойтала? Позволит ли дракон оставить часть людей в качестве рабов или в качестве пищи. Овец-то ведь жалко…
Через несколько часов Вик как никогда искренне ненавидел всех гномов. Они хотели навредить ему этим? Ненависть хорошее чувство, она забивает страх. Однако и злиться долго нельзя, вскоре силы иссякли, и он обратился к молитве. В конце концов, если дракон что-то оставит от его души, этим кускам предстоит предстать перед богами. Странно только что религиозные амулеты, в отличие от артефактов, у него не отобрали.
Затем он понял, что за ним пришли, надежда вспыхнула вновь. Он не видел как происходит битва, но надеялся что брат послал достаточно воинов… Судя по мрачным взглядам его охранника, дела у гномов шли не лучшим образом… Видимо его радость была заметна..
— Не радуйся, тебя все равно не спасут. Скорее я тебя убью.
По сравнению с полным уничтожением души даже смерть — благо. Того кто собирался откусить себе язык, чтобы попытаться захлебнуться в собственной крови, легкой смертью от копья не напугать.
Появление дракона вновь безжалостно погасило и эти надежды. Сколько бы брат не послал воинов, все ничто против подобной мощи.
— Вот видишь. — улыбнулся в бороду гном. — Я же говорил не стоит торопиться. Эй, что он творит? Наших-то, зачем жечь?