Страж Порога

Казаков Дмитрий Львович

— А если я откажусь?

— Я бы на вашем месте не стал этого делать. В этом случае я и Иерархи сдержим вашу магическую силу, а один из моих мускулистых друзей попросту оглушит вас. И тогда разговор пойдет совсем по-другому. Вы меня понимаете?

— Понимаю. Полиция куплена. Только до ресторана я поеду на автобусе, на рейсовом. А дорогу мне объясните вы, прямо сейчас.

— Хорошо, слушайте, — Жрец на секунду смешался, но быстро оправился и подробно описал Николаю, как доехать до нужного места.

Получив инструкции, Николай уже через пять минут погрузился в новенький «MAN». Представители Черного

Ордена расселись по не менее черным, чем орден, Мерседесам, и за автобусом выстроилась целая вереница таких машин. Одна, правда, быстро ушла вперед, но две другие ползли за автобусом, словно на редкость упорные жуки. Вместе с автобусом они проходили повороты, притормаживали у остановок, разве что пассажиров не брали и не высаживали.

Николай вышел там, где ему было указано, остановился в ожидании. Визг шин, и элегантный седовласый Жрец, что так хорошо владеет русским языком, уже рядом.

— Вот мы и на месте. Прошу, нас ждут, — сверкнули белоснежные зубы.

— Ведите, — Николай огляделся. Сбежать тут было бы еще сложнее, чем у аэропорта. Не три, а уже пять групп перекрывали пути отступления, а наверняка были еще и те, которых Николай не заметил.

Швейцар, стати которого позавидовал бы профессиональный борец, распахнул тяжелые двери. В гардеробе у Николая пытались забрать сумку, но расставаться с главным сокровищем он отказался. Карл поговорил с подошедшим администратором, и упрямого гостя пустили в зал с сумкой.

В высоких бокалах пенилось настоящее немецкое пиво, а не та дешевая подделка, которую в жестяных банках под маркой Германии продают в России. Мясо пузырилось на тарелках, в окружении грибов и спаржи, источая такой аромат, что и сытый не устоял бы. Омары лежали огромные, словно доисторические чудовища. Разговаривать, видя и обоняя все это великолепие, было совершенно невозможно, так что разговор пришлось немного отложить. И лишь когда тарелки опустели и принесли кофе, Николай спросил напрямую:

— Что у вас за предложение? Чего вы хотите, Карл?

— Нет, не я. Я не хочу ничего. Наш Орден. Могучий Орден Покоя желает видеть вас в своих рядах. Вместе с книгой Василия Валентина, в качестве залога верности. Мы, конечно, могли бы уничтожить и вас, просто забрать книгу, но мы очень бережно относимся к кадрам. А губить талант мага, подобный вашему, просто расточительно.

— Не очень-то мне хочется с вами связываться. Особенно после того, что вы сделали с моей квартирой.

— Мы? Нет же, это слуги Девяти разгромили ваше жилище. Мы пытались им помешать, но безуспешно. Решайтесь же. Вступив в Орден, вы получите власть и возможность реализовать все ваши мечты, утолить все желания. Вам сразу будет пожалована степень Иерарха, весьма высокая. Я тридцать лет провел в Ордене, прежде чем получил ее.

— Да, как-то слабо у меня в последнее время с мечтами, и желаний особых нет. Есть ли у меня время подумать?

— Есть, но совсем немного. Но я не тороплю вас. Чтобы помочь вам принять решение, я приглашаю вас принять участие в священнодействии, которое состоится сегодня вечером на горе Броккен. Вести церемонию буду лично я. Вы увидите нашу силу, увидите братьев и сестер Ордена. Вы узнаете о всем, что получите, если вольетесь в наши ряды, — что-то в манере Карла говорить напомнило Николаю Волкова. Волевая интонация, уверенность в себе, в своем праве повелевать другими — вот что роднило этих людей, хотя по внешним проявлениям служили они совсем разным силам. Но внутреннее сходство было, и чем больше говорил Карл, расхваливая свой Орден, тем сильнее оно становилось.

— Стойте, Карл. А какие гарантии того, что по дороге на это, судя по всему, весьма удаленное место, вы просто не тюкнете меня по черепу и не скроетесь с книгой, закопав труп в лесу?

— Вы меня удивляете, Николай, — Карл посмотрел, словно учитель на безнадежно тупого ученика. — Стоило ради этого вас в ресторан вести, разговоры разговаривать, если мы могли просто оглушить вас в аэропорту. Погрузили бы в нашу «Скорую» и увезли бы. Или через полицию арестовали бы вас, обвинив в чем угодно, хоть в краже паспорта. И никто никогда бы и не вспомнил о Николае Огреве.

— Да, резонно, — Николай почувствовал себя весьма глупо. — Ладно, согласен. Везите меня на этот ваш Броккен.

Дорогу от Франкфурта до Броккена Николай запомнил плохо. Кресло в микроавтобусе оказалось мягким, мотор урчал почти неслышно, тряска на идеальном немецком асфальте отсутствовала, спутники — Карл и еще двое магов, не докучали, и Николай все пять часов пути попросту проспал, проснувшись лишь один раз, в Касселе, где остановились размять ноги и пообедать.

Завершилось путешествие в небольшой деревушке. Зевая и протирая глаза, выбрался Николай из «Фольксвагена», но вид, что открылся перед глазами, разбудил его даже лучше прохладного чистого воздуха. Прямо за аккуратными домиками, чьи черепичные крыши напоминали о сказках братьев Гримм, угрюмым волосатым великаном возвышалась гора. Густая и темная шевелюра леса покрывала склоны, создавая впечатление недоброй мощи.

— Теперь пешком, — сказал Карл, бодро улыбаясь. Николай лишь уныло посмотрел на него.

Шли более часа, гуськом, по почти неприметной тропке. Лес, что сперва показался густым, тем не менее, не шел ни в какое сравнение с настоящим русским лесом. Все здесь было какое-то ухоженное, и трава ровная, и валежин почти нет, и деревья стоят на равном расстоянии друг от друга, словно в парке. Духи леса, что при приближении людей скрывались в чаще, выглядели мелкими и какими-то запуганными. Птицы молчали, то ли не было их совсем, то ли смолкли к вечеру, лишь листва шелестела под ветром. Тропинка петляла, постепенно поднимаясь по склону. Когда же свернула в сторону, то Карл единственный раз за весь поход нарушил молчание:

— Нам прямо, — и первым полез на достаточно крутой склон, решительно раздвигая ветви орешника.

— Прямо, так прямо, — пробурчал Николай сердито. Сумка натерла плечо, он устал, и ему было уже все равно, прямо или направо, лишь бы быстрее дойти.

Но изображать из себя героических альпинистов пришлось недолго. Десять минут продирания сквозь удивительно густой кустарник, и Николай возблагодарил всех богов разом, вывалившись на поляну. Круг травы идеальной круглой формы занимал самую вершину, красуясь на горе, словно тонзура на голове католического монаха. В центре круга — огромный камень, сильно напоминающий кресло, грубо вытесанный из черного гранита трон.