Страж. Тетралогия
Шрифт:
— А может, кузнец заключил сделку только с одним из них. С самым нечистоплотным, — веско возразила она. — А твое второе «но»?
— Еще один темный кинжал путешествовал по миру без своего создателя. Клинок нашел один инквизитор в сумке гонца, одержимого бесом. Гонец умер, так ничего и не успев рассказать. А клинок клирики уничтожили.
— Ты уверен в этой информации?
— Я вместе с Гертрудой видел обломки оружия у кардинала ди Травинно. В твоей теории, что кузнец решил проверить, работает ли его творение, тогда как остальные клинки он держит при себе, есть некоторая несогласованность. Проверка кинжала — звучит крайне натянуто. Он мог это сделать и сам, раз умеет создавать такие вещи. Я думаю, единственная причина, почему кузнец мог отдать темный клинок кому-то из Ордена, — это плата. Плата за помощь и сотрудничество.
Но Кристина считала иначе:
— Отнюдь. Теория лишь укрепилась с твоим рассказом. Подумай сам. Первое оружие не дошло до адресата. Его перехватили и уничтожили клирики. Поэтому появился тот, второй, в итоге попавший мне в руки.
Версия звучала чуть более складно, чем предыдущая. Но не намного. Я помнил, как в Риапано говорили о том, что отец Март нашел клинок три года назад. А Кристина заполучила свой на семь лет раньше, следовательно, ее клинок никак не мог быть вторым.
— Вальтер так уверен в подобном развитии событий? — По моему тону было понятно, насколько сильно я «ценю» мнение колдуна.
Она подняла вверх ладони:
— Слушай. Он необычный человек. И жестокий. В другое время я бы убила его не задумываясь. За все зло, что он причинил Братству. Да нет! К черту Братство! За все то, что он сделал тебе. Но, как я говорила, ситуация очень сильно изменилась. Я многое узнала за пару последних лет, и мое отношение к жизни перевернулось. Он — меньшее зло и может спасти всех нас.
— Зло не может быть маленьким или большим. Зло остается злом. Я подхожу к случившемуся без эмоций. Во всяком случае, сейчас. Он не смог отследить законников, но нашел тебя. Угадай, куда спешил гонец, убитый инквизитором? В замок Латка, владельцем которого был маркграф Валентин, а ему служил твой разлюбезный колдун. Все указывает на то, что он искал темный кинжал.
— Я тоже его ищу, как и другие люди Вальтера. Мы надеемся, что артефакт приведет нас к кузнецу. — Она подалась вперед, накрыла мою руку своей, вкрадчиво сказав: — Слушай. Скорее всего, ты прав. За тем нападением действительно мог стоять он. Слишком много совпадений. Но это ничего не меняет, Людвиг. Я нужна ему, а колдун нужен мне. У нас одна цель. И друг без друга мы не обойдемся. Я многим пожертвовала ради того, чтобы попытаться найти темного мастера. Слишком многим. И отступать сейчас… Поверь, я просто не могу так поступить.
— Он опасен, Кристина.
— Я это знаю лучше, чем ты. У него тысяча и один недостаток, но даже такой человек, как он, может спасти наш мир.
Это было так смешно слышать. Вальтер — спаситель человечества. По мне, так это мир следует избавлять от него.
— Ты исчезла и не подавала о себе вестей почти год. — Я сменил тему. — Мы волновались за тебя.
Она отвела глаза, сказав тихим голосом:
— Прости. У меня не было выбора. Прошлой весной мы с Вальтером влипли в неприятности, когда сбили со следа кузнеца клириков. Уверена, в отличие от нас они не хотят его убивать. Поймав кузнеца, Риапано получит в свои руки огромную власть. Поэтому ты понимаешь, как важно нам найти его первыми?
— Значит, вы хотите убить загадочного мастера?
Она горячо кивнула:
— Самым быстрым способом из всех возможных. Чтобы никто не узнал его секретов. Они должны умереть вместе с ним.
— А священники? Вдруг вы ошибаетесь, и у них такая же цель, как и у вас, — убить его.
— Не ошибаемся, — безапелляционно заявила она. — Как только они поняли, что мы тоже ищем его, послали за нами своих убийц. Поверь, Людвиг, это было страшно. Пятеро из нашего отряда погибли. Мы насилу ушли и вот уже который месяц скрываемся. И я не могу вернуться в Арденау. Даже письмо написать кому-либо из стражей не могу. Оно подставит под удар любого.
— Органист в церкви, — улыбнулся я. — Ты не слишком-то хорошо скрываешься.
— Лучше прятаться от собаки в ее же будке. Там она будет искать в последнюю очередь. Никто не смотрит на музыкантов.
— Убегать вечно не получится.
— Я и не стану. Нужно лишь уничтожить зло. Все остальное неважно.
Я видел, что она одержима идеей найти человека, кующего темные кинжалы, точно так же, как Мириам вот уже век не дают покоя поиски кузнеца, создающего клинки для Братства. Я понимал, что не отговорю ее, что спорить бессмысленно и то, что, приехав сюда через несколько стран, я узнал, что она жива и о произошедшем с ней и Гансом, это и есть все, чего я достиг.
— Вижу, что желание спасти мир велико.
— Мир? — Она изогнула бровь. — Плевать я хотела на него. Я спасаю не мир, а Братство. Защищаю его в меру отпущенных сил и умения.
— Только в Братстве об этом не подозревают.
— И хорошо. Меньше проблем и мне, и им.
— Мы существуем почти полторы тысячи лет. У нас случались разные неприятности, но Братство всегда выживало и оставалось на ногах. Останется и впредь. Тебе незачем складывать голову лишь ради неподтвержденных слов колдуна. Поехали в Арденау. Прямо сейчас. Братство договорится насчет тебя с Риапано. Гертруда поможет. А ди Травинно только порадуется информации, которая тебе известна. Мы защитим тебя.
Кристина грустно рассмеялась:
— Мне отрадно знать, что ты до сих пор пытаешься спасти мою голову, Людвиг. Я бы очень хотела, чтобы все было как двенадцать лет назад, когда мы плечом к плечу отражали натиск темных душ. Но мне уже кажется, что наша юность не более чем миф, который я сама себе придумала. А сейчас вокруг меня реальность, и она очень страшна. Ты просто пока не можешь оценить того ужаса, который испытываю я, понять всей серьезности проблемы. И совершаешь ту же самую ошибку, как тогда с тем картографом.
В голове у меня тревожно звякнуло.
— Ты конечно же все знаешь.
— Знаю. Ведь исправлять твои ошибки пришлось мне.
Я прищурился:
— Значит, вот кто убил его.
Она даже не пыталась отрицать:
— А ты оставил мне выбор, когда проявил жалость? Тебе надо было привезти его в Братство, а не отпускать на все четыре стороны. Тогда бы Мириам не просила меня спасать ситуацию!
Теперь понимаю, почему Гертруда ничего мне не рассказала. Я покачал головой:
— Ты говорила, что я изменился. Ты изменилась не меньше меня. И я сожалею об этом. Прежняя Кристина никогда бы не стала убийцей на побегушках у магистров.