Стрела гламура. Кляча в белых тапочках
Шрифт:
– Объясни? – попросил Колян, послушно выпив за здоровье хитроумной Катерины.
– Объясняю, – сказала я и хотела заесть коньяк шоколадной конфеткой, но набежавший из коридора Масяня выхватил ее у меня из рук и вновь умчался прочь. – Шустрая молодежь растет, на ходу подметки режут! Так вот, насчет Катерины. Я так понимаю, ее увлечение практической экстрасенсорикой было показным, оно призвано было замаскировать под странности некоторые вполне разумные поступки.
– Катька делала что-то разумное? – удивилась Ирка.
– Конечно!
– Поскольку мысль о том, что Катя поджигала отраженным солнечным лучом вражеские триремы, мы уже некоторое время назад отвергли, остается предположить, что она посылала кому-то световые сигналы, – сообразительный Колян дал развернутый ответ в добросовестной академической манере.
– Правильно! – я кивнула. – А в ответ ей посигналили красной тряпкой, вывешенной в зоне прямой видимости, а именно – на участке деда Васильича. Таким образом, Катерина убедилась, что человек, которого она ждала, находится поблизости, и предприняла меры к тому, чтобы вырваться из дома.
– Выходит, она нарочно погубила мой фирменный холодец! Перевернула кастрюлю и соврала про сломанную ногу только для того, чтобы мы ее повезли в город, к врачу! – догадалась Ирка. – Вот ведь дрянная девчонка!
– Может, и дрянная, но не глупая, – возразила я. – По дороге в травмпункт она все время глазела в окошко. Видимо, высматривала транспорт сопровождения! А я-то подумала, что страдалица мужественно пытается отвлечься картинами забортной жизни. На рентген она не пошла, меня отправила искать в ларьках экзотический напиток, а сама тем временем воссоединилась со своим «хорошим парнем» и ушла, только их и видели!
– Хорошо придумано, – оценил Колян.
– Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего! – проворчала Ирка, заедая грустную сентенцию очередной конфеткой. – Давайте лучше думать, что нам-то теперь делать? Я ведь несу определенную ответственность за эту ловкачку. Надо, наверное, принять какие-то меры к ее возвращению, как вы считаете?
– Мы считаем так: «Раз, два, три, четыре, пять – вышла Катька погулять!» – сострил Колян.
– Пиф-паф, ой-ой-ой! Как вернуть ее домой? – в рифму подхватила я.
– Я думаю, нужно обратиться за помощью к специалистам-розыскникам, – прозаически сказал Колян. – Давайте позвоним Сереге Лазарчуку.
– Нет! – в один голос вскричали мы с Иркой.
– Только не Лазарчуку! – поморщившись, сказала подруга. – Он опять будет костерить нас за то, что мы вляпались в историю.
– Проще верблюду пройти через игольное ушко, чем доказать капитану, что мы ни в чем не виноваты! – поддакнула я, мимоходом опять вспомнив корабли пустыни. – Давайте лучше еще раз попробуем позвонить Катькиному папочке.
Ирка тут же задействовала свой мобильник, но Андрей Петрович Курихин по-прежнему был вне зоны действия сети.
– Небось в винных погребах своих сидит, король алкогольной продукции! – сердито пробурчала Ирка. Ассоциативно покосилась на полупустую бутылку и скомандовала:
– Колян, наливай!
Колян послушно поднял бутылку, и в этот момент раздался звонок. Кто-то нажал на кнопку электрического звонка у калитки.
– Катька! – гаркнула Ирка.
Она выскочила из-за стола, опрокинув табуретку, и унеслась в прихожую в вихре конфетных оберток. Подруга с ходу вылетела на крыльцо, причем так спешила, что даже не закрыла входную дверь. По ногам сразу потянуло холодом. Торопясь ликвидировать сквозняк, я пошла закрывать дверь, но услышала голоса во дворе и передумала оставаться в доме, вылезла на крыльцо.
Калитку Ирка тоже бросила открытой, так что мне видна была ее могучая фигура в пестром байковом халате. Широкой спиной и прилегающими к ней не менее широкими территориями подруга закрывала от меня свою собеседницу. То, что это женщина, было понятно по голосу: высокому и тонкому, совсем не похожему на Катькино второе сопрано.
– Он жался к вашему забору, вот я и подумала – ваш это зверек! – пищала незнакомка. – Но, если не ваш, не берите, пусть еще погуляет, побегает, может, найдет свой дом.
– Как это – побегает? – сердито забасила Ирка. – Мороз минус восемь, скоро ночь, на улицу собак выпустят, а он тут бегать будет? Нет уж! Наш он или не наш, мы его приютим. А вам спасибо за внимание.
Очевидно, на этом тема ночных прогулок на свежем воздухе была закрыта, потому что Ирка затворила калитку, повернулась и пошла в дом, мимоходом бросив мне:
– Запри дверь, пожалуйста, у меня руки заняты!
Она что-то прятала под фартуком, надетым поверх халата.
– Кто пришел? – выходя нам навстречу, поинтересовался Колян.
– Кто там? – поддержал вопрос Масяня.
– А вот кто! – торжественно сказала Ирка и вытащила из-под фартука меховой комок размером с мужской носок из козьего пуха.
– Зайчик! – в полном восторге завопил Масяня. – Тетя Ирка поймала зайчика!
– Зайчик сам к нам пришел, – поправила Ирка, погладив пушистого зверька. – Он сидел под забором, а какая-то незнакомая тетя его увидела, решила, что зайчик не может попасть к себе домой, и позвонила в нашу дверь.
– А вы уверены, что это зайчик? – недоверчиво спросил Колян. – Насколько мне известно, зайчики бывают беленькие и серенькие, а этот какой-то розовый!
– Строго говоря, он не розовый, а полосатый, – поправила его Ирка, поднимая зайчика повыше, чтобы до него не мог дотянуться общительный Масяня.
Зверек действительно был весьма необычного окраса. Голова, живот, лапы и хвост у него были белые, а поперек спинки тянулись розовые полоски.
– Тигровый заяц! Редкое явление природы! – восхитился Колян.
– Может, это помесь зайца с бурундуком? Зайцендук! Или бурундаяц! – ловко придумала изобретательная Ирка. – Бурундуки – они как раз полосатые.