Стрела гламура
Шрифт:
— Чудак-человек, какой снеговик, о чем ты, в самом деле, говоришь? — взбивая подушки, журила мужа генеральша Мариманова. — Опять твои фантазии! Девушки просто зашли за подаянием!
— С ведром и лыжной палкой? — недоверчиво спросил Ефим Михайлович, сбрасывая тапки.
Про морковку он предпочел не упоминать, потому что она-то как раз вполне могла быть чьим-то не особенно щедрым продовольственным подаянием.
— В ведро они складывают еду, — отрезала Ольга Сергеевна.
— А палками они ее из ведра вытаскивают! На японский манер! — съязвил генерал.
— Определенно, Фима, у
— Дзинь! — зазвенело в прихожей.
— Да что же это такое? — рассердился Мариманов.
Он снова сунул ноги в тапки и решительно зашагал в прихожую. Такса Люся спрыгнула с кресла, в котором она нагло спала, и потрюхала вслед за хозяином.
— В чем дело? — сердито спросил Ефим Михайлович симпатичных побирушек, переминающихся у калитки.
— Еще раз добрый вечер! — вежливо сказала русская красавица. — Извините за беспокойство, мы только спросить хотели: вы тут сегодня вечером, часиков в семь-восемь, не видели двух пешеходов в спортивных ботинках?
— Это ваши конкуренты за подаяние? — съязвил генерал. — Не видели мы никаких ботинок!
— Мы видели двух женщин в куртках, одна была желтая, а вторая красная! — из-за спины мужа подала голос Ольга Сергеевна.
— Желтая и красная — это азиатка и индейская скво? — не без удивления уточнила кареглазая.
— Желтая и красная — это куртки, — коротко ответила генеральша.
— Но им бог уже подал! — хмыкнул генерал, руками изобразив большой живот. — Красная-то куртка совершенно явно беременная была!
— Как интересно, — озадаченно пробормотала русская красавица.
— А вы не заметили, у них с собой кролика не было? — спросила кареглазая.
— Опять кролика? — неприятно удивилась Ольга Сергеевна.
Она дернула супруга за руку, оттащила его в глубь прихожей и решительно захлопнула дверь, сказав напоследок:
— Бог подаст!
Злобно гавкнула собака.
— Кажется, нас приняли за сумасшедших! — сказал Ирка, отлепляясь от калитки.
— За психопаток с манией преследования кролика! — хихикнула я. — Ладно, ничего страшного, зато мы кое-что узнали. В присвоении нашего Точилки подозреваются две женщины, одна из них в красной куртке, а вторая в желтой. Леди-ин-ред отчетливо беременна. Будем их искать.
— Прямо сейчас искать будем? — Ирка выразительно посмотрела на часы.
— Лучше утром, — согласилась я. — Ночью они никуда не денутся, перевал-то закрыт.
Придя к единому мнению, мы без происшествий и приключений вернулись на курихинскую дачу.
14
Очень хотелось лечь спать, чтобы запастись силами на завтра, но с отбоем пришлось повременить.
Едва мы просочились в дом с заднего двора, как к главным воротам на зверски рычащем снегоходе прикатили два охранника из туристического комплекса. Они представились Дмитрием и Александром, с Анатолием по-свойски поздоровались за руку, а с гостями ручкаться не стали, поглядывали хмуро.
Маленький, тощий и злой, как голодный опоссум, Дмитрий не матерно, но с большим чувством выругал нас за то, что мы натоптали вокруг незнакомого покойника. Более крупный рыжебородый Александр махнул рукой и предложил
Основательно замерзнув и обманувшись в ожиданиях услышать что-нибудь интересное, я решила вернуться в дом и утащила туда же Коляна, изрядно заиндевевшего в почетном карауле у тела Курихина. Уходя, я вежливо сказала охранникам, а также Анатолию и Семендяеву с Тараскиным:
— До свиданья, спокойной ночи! — и тут же виновато подумала, что последнее пожелание звучит как издевательство.
— Приходите чай пить! — брякнула Ирка, тоже переборщив с вежливостью.
Однако ее приглашение было принято всерьез, и через полчаса в нашем флигеле стало тесно, как в сказочном теремке. Не явились только Катерина и Вадим. Поскольку у молодых явно имелись какие-то серьезные личные проблемы, мы не стали беспокоить их повторным приглашением на чаепитие. Ирке, которая озвучила призыв, отозвавшийся в массах, пришлось готовить чай и лепить бутерброды на всю компанию. Мы с Диной ей помогали, и это доброе дело нам зачлось.
Хлебнув горячего и оттаяв телом и душой, бравые парни Дмитрий и Александр проболтались, что выяснили личность самоубийцы. Собственно, сделать это не составило большого труда, так как покойник любезно носил с собой паспорт и гостевую карточку отеля, в котором он остановился сегодня утром. Еще при нем нашли ключи, бумажник с небольшим количеством денег и мобильный телефон без сим-карты.
— Тимофей Тимофеевич Проценко, одна тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения, — заглянув в малиновую книжечку с гербом, сказал Александр.
— А-а-ах! — судорожно вздохнула Дина и поспешно зажала себе рот рукой.
Поскольку в руке у нее был бутерброд с сыром, кляп получился основательный.
— Выкладывай, что знаешь! — правильно оценив реакцию чувствительной девицы, потребовал проницательный Дмитрий.
Пришлось немного подождать, пока Дина справилась с бутербродом, но сразу после этого она с готовностью выложила:
— Знаете, кто такой Тимофей Проценко? Это же Тимка! Катькин Тим! Ее великая любовь!
— А этот тогда кто же? — простодушно удивился Анатолий и оскалился, как бультерьер, изображая зубастого Вадима Тараскина. Получилось очень похоже.
— Е-мое! — сконфузился Семендяев.
— Интересное кино! — почесал в затылке Колян. — То-то Катерина совсем не в себе! Звонила и мне, и Антону, и Анатолию, валерьянки просила. Нет, валерьянка тут не поможет, нужен антидепрессант посильнее!
— Она и мне звонила, — вздохнула Дина.
— Динка, не мнись и не уклоняйся в сторону, плевать на валерьянку, рассказывай толком про Катькиного Тима! — потребовала Ирка.
— И с подробностями! — велела я.
Послушать про великую любовь мне всегда было интересно, а на этот раз особенно, так что я не пропустила ни слова из сенсационного рассказа Катькиной подружки.