Стрела, попавшая в тебя
Шрифт:
— Сафонов! — взвизгнула Полина, когда он подхватил ее на руки и понес в спальню. — Я не успею одеться.
— Успеешь, — усмехнулся он, целуя ее. — Ты сказала, что у тебя ко мне нет вопросов, кроме одного. Хочешь знать, когда я позову тебя замуж?
— Очень нужно! Я уже была женой. И мне не понравилось.
— Со мной все будет по-другому.
— Что?! — рассмеялась Полина. — Я лишь хотела узнать, где ты будешь встречать Рождество?
— В твоем обществе, конечно, — смущенно проговорил Роман.
— Вот
Глава 10
Полина улыбалась, ожидая Тоню в зале аэропорта. Несмотря на то, что последние дни принесли много плохих новостей, на душе было легко, и заслуга в этом принадлежала Роману, который сумел успокоить ее и зарядить хорошим настроением. Высматривая Тоню среди прибывших пассажиров, она почти забыла о доне Хавьере и Конраде, людях, которые следили за ней и, возможно, наблюдают и сейчас, вспоминала лишь о времени, проведенном с Сафоновым, и краснела от удовольствия, все еще чувствуя на губах его поцелуи.
— Надеюсь, мадам Арланова не задержится здесь надолго, — сказал он. — Не хочу делить тебя с ней.
— Потерпишь, — смеясь, остановила его Полина, но была очень рада тому, что он жаждет провести с ней время.
Едва поздоровавшись, Тоня предупредила, что уже завтра вернется в Лондон.
— Мы проведем праздники в разных странах, — добавила она, обнимая Полину. — Вот я и решила подарить себе целый день с тобой. Не возражаешь?
— Наоборот, я очень рада.
— Ты прекрасно выглядишь, — Тоня окинула подругу восхищенным взглядом.
Блестящие каштановые волосы были собраны в хвост на затылке, легкий макияж придал лицу свежесть, а серебристые глаза светились счастьем. Полина была в строгом пальто любимого синего цвета, тонкая и изящная, она привлекала внимание и заставляла оборачиваться ей вслед.
— Сафонов постарался? — усмехнулась Тоня.
— Как дела дома? — Полина подхватила легкий саквояж и, обняв подругу за талию, повела к машине, ожидающей их на парковке.
— Майкл весь в работе, сотрудничает с налоговым управлением. Ребекка и Марк готовятся к праздникам. Моника поет песни и рисует картины. Говорит, что впервые взялась за кисть за последние два года.
— Значит, все хорошо, — кивнула Полина, не удержалась и в подробностях рассказала Тоне о Микки.
Также не забыла упомянуть Конрада и о вчерашней встрече с ним, однако ни словом не обмолвилась о Люке, снимках, которые показал ей Роман, где Тоня встречается с Вальдау в кафе и нечто передает ему в папке.
— Чувствую, прольется много слез, — нахмурилась Тоня. — Мон сказала, что Микки уехал по делам в Эдинбург, но судя по всему, он просто сбежал. Если же появится завтра за ужином в доме Марка и Ребекки, то я сниму шляпу перед этим смелым
— Вряд ли Микки осмелится. Похоже, операция завершена, и он смотал удочки, — с печалью вздохнула Полина. — Твоя интуиция не подвела, жаль, я не слушала тебя.
— Я и сама не понимала, в чем подвох, просто не доверяла ему.
— Да, — согласилась Полина. — Слишком уж идеальную картинку он нарисовал. Едем в отель? — спросила она и остановилась у машины, наблюдая, как водитель быстро прячет саквояж в багажник. — Отдохнешь, а после спустимся в ресторан, пообедаем?
— Другая программа: мы оставим вещи и пойдем гулять. Я не хочу сидеть в номере и смотреть на Париж из окна.
— Жаль, что мой любимый Люксембургский сад закрыт на зимние каникулы, — посетовала Полина. — Но ничего. Покажу тебе центр. Я, кстати, жила недалеко от «Риц», когда была замужем за Люком.
— Скучаешь по тому времени? — Тоня аккуратно, чтобы не измять пальто, устроилась на заднем сиденье.
— Отчасти. Жизнь была интересной, я много работала и веселилась. Сейчас все изменилось, — Полина отвернулась к окну, наблюдая за тем, как плавно «Мерседес» набирает ход. — И Париж стал другим.
— Вернись в то настроение, в котором ты пребывала десять минут назад, — попросила Тоня. — Давай пригласим Михайлову составить нам компанию.
— С удовольствием. Вспомним старые добрые времена.
Зину не пришлось долго ждать. Она приехала в отель через сорок минут после звонка Полины и долго обнимала подруг, пугая гостей своими громкими радостными возгласами.
Наконец она покончила со щенячьим восторгом.
— Сколько набрала? — спросила Тоня, ущипнув ее за бок, и прищурилась, оценивая круглые бедра Михайловой. — Десять?
— Обижаешь, — та в возмущении округлила глаза. — Тринадцать. Где посидим?
— Может, по магазинам? — предложила Тоня.
— С ума сошла? Только не в это время!
— Почему? — удивилась Тоня, но тут же понимающе закивала. — Праздники, скидки, толпы людей. Все, как и везде. Лондон сейчас гудит, как улей.
— А я скучаю по Москве, — вздохнула Зина, поникла на секунду, однако быстро собралась и хлопнула в ладоши. — Идемте в «Маноло».
— Итальянский ресторан? — хмыкнула Полина. — Милая, мы в Париже.
— И поэтому должны давиться отвратительным луковым супом? — спросила Зина, направилась к выходу и продолжила: — Или ты хочешь отведать гусиную шейку с фуа-гра? Петуха в вине? А может, твоя душенька желает парфе из каштанов? Фу! Терпеть не могу эти изыски. — Она вышла на улицу и громогласно провозгласила: — Нет ничего лучше итальянской пасты, пиццы и лазаньи! Так что выбора у вас нет — едем в «Маноло».
— Придется уступить, — сказала Тоня, подмигнув Полине. — Толстой никогда не быть гурманом. Типичная крестьянка, как внешне, так и в душе.