Стрелок-4
Шрифт:
— Федя, где фотография? — повернулся к Шматову Дмитрий.
— Тут, — мрачно буркнул парень, доставая из стола конверт из толстого картона.
В нем оказался групповой фотографический снимок, сделанный вскоре после взятия Геок-тепе, на котором был запечатлен персонал госпиталя и несколько зашедших к ним в гости офицеров.
— Никого не узнаешь? — спросил Будищев.
— Нет, — скользнула равнодушным взглядом по карточке Геся.
— А ты присмотрись.
— Кажется, это ты во
— Баронесса Штиглиц.
— Так вот она какая…
— Вы знакомы?
— Нет, конечно. Но, разумеется, я слышала о ней. Дочь придворного банкира и самая богатая невеста Петербурга внезапно отправилась на войну… а почему она стоит так близко к тебе?
— Ревнуешь? — усмехнулся Дмитрий, с досадой отметив про себя проницательность бывшей любовницы.
— Вот еще! Хотя неприятно сознавать, что ты недолго томился в разлуке.
— Угу. Только не говори мне, что у тебя такой живот от недоедания вырос!
— Не меняй тему разговора!
— Вот сюда! — ткнул он пальцем в фотографию, потеряв терпение.
— Что я должна там увидеть? Ну, кроме твоей новой пассии, разумеется. А что, еврейка ставшая сестрой милосердия, все как ты любишь!
— Этого солдата зовут Марк Барнес!
— Что?
— Что слышала. Марк Барнес. Он фельдшер и унтер-офицер, что для нижнего чина иудейского вероисповедания очень недурственная карьера. Вроде бы хочет выучиться на врача.
— Этого не может быть!
— Брательник твой это, точно говорю, — вмешался молчавший до сих пор Шматов. — У Графа твоя карточка была, так он, как твою личность увидал, так аж в лице переменился. Откуда говорит у вас это?
— Невероятно!
— Это еще не все, — продолжил Будищев. — Он вышел в отставку и скоро прибудет в Питер. Прикинь, какой его ждет сюрприз!
— Ты рассказал ему про меня?
— То, что ты в тюрьме я тогда еще не знал. Мне, если честно, вообще не доходит, как ты могла променять свою модную мастерскую, богатых клиенток и обеспеченную жизнь на… на что ты променяла все это?!
— Многие сочувствуют революционному движению, — тихо прошептала бывшая модистка.
— И этим ограничиваются! — криво усмехнулся Дмитрий, после чего продолжил спокойным голосом. — Короче, подруга. У тебя есть брат, которого ты так долго искала. В конце концов, скоро будет ребенок. Не знаю, значит ли он для тебя хоть что-то, но не совсем же ты тварь? В общем, вы можете уехать заграницу. Более того, я дал слово, что ты именно так и сделаешь. Руки у тебя, откуда надо растут. Мозги тоже есть, хоть и набекрень. Устроитесь, как-нибудь.
— А если я откажусь?
— Вернешься назад в тюрьму. Там же родишь.
— Я уж думала, ты пригрозишь убить меня…
— Мне плевать, что ты про меня думаешь.
Имевшая от природы живое воображение Геся на минутку представила себе все то, о чем он только что рассказал, и ее невольно бросило в дрожь.
— Я не хочу назад! — прошептала она.
— Показать где граница? — усмехнулся Будищев.
Побледневшая девушка несколько раз глубоко вздохнула, потом подняла на бывшего любовника глаза и тихо сказала.
— Чтобы уехать за границу, нужны деньги.
— Это уж как водится.
— Надо снять квартиру, — продолжала она, — заплатить акушерке, потом нанять няню. Это не говоря уж о брате. Выучиться на врача стоит недешево, а он вряд ли смог много накопить.
— Я мог бы помочь тебе, но, если честно, не вижу смысла. У меня много других проблем.
— Что ты хочешь? Я же говорила, что ничего не знаю о местоположении своих товарищей.
— Как знать? Наверняка есть какие-то общие знакомые, через которых можно передать весточку. Привязанности, вроде престарелых родственников или бывших возлюбленных. Привычки, от которых трудно избавиться. Всякие мелочи, на первый взгляд не важные, но могущие помочь в поисках. Ты ведь долго крутилась среди них и многих знаешь. Просто расскажи мне и я дам тебе денег.
— Сколько?
— Три тысячи рублей.
— Этого мало!
— Больше все равно не дам.
— Но у меня же был счет в банке, мне принадлежала мастерская…
— Был, — не стал спорить Будищев. — Но, во-первых, на нем, куда меньшая сумма, а во-вторых, он открыт на имя некоей Гедвиги Берг. Ты же у нас, внезапно, Геся Барнес. Что касается мастерской, то твоя революционная деятельность довела ее до полного краха. Это не говоря уж о том, что тебе принадлежала лишь половина. Три тысячи нормальные деньги в твоем положении, тем более что у меня сейчас больше нет. Соглашайся.
— Пять тысяч сейчас, и еще столько же вышлешь мне, когда я окажусь за границей. Это окончательные условия.
— Нет, подруга, ты реально охренела!
— Тебе нужны сведения или нет?
— Я не уверен, есть ли они у тебя.
— Есть. Я поняла, что тебе нужно. Но мне необходимы деньги, чтобы скрыться от возможной мести.
— На счет этого можешь не беспокоиться, — скупо усмехнулся Дмитрий. — Но, деньги ты получишь не раньше, чем я узнаю все, что мне нужно.
— Хорошо, — кивнула Геся. — Ты знаешь, что Ипполит старовер?