Стреломант 3
Шрифт:
Выдирая из окружения куски происходящего, я дополз до Ники, лежащей навзничь и глядящей на меня удивительно спокойными глазами, схватил ее за руку и прокричал, стараясь перекрыть грохот боя:
— Пока просто лежи! Не привлекай к себе внимание и не вставай, а то пулю схватишь!
— Без тебя знаю! — в своей манере ответила Ника. — Почему они вообще в нас стреляют?!
— Если ты не заметила, в нас они не стреляют! — ответил я. — Они стреляют в тех, кто нападает на них! В нас если только случайно прилетит!
— Не думаю, что от этого нам будет легче! — невесело усмехнулась
Так-то оно, конечно, так, но делать-то что? До ближайшего укрытия, которое могло бы надежно защитить нас от пуль — слишком далеко, чтобы проползти это расстояние, а вставать и идти опасно.
Секунду подумав, я достал из воздуха прановую стрелу и вонзил ее в землю перед собой, желая, чтобы она превратилась в небольшой щит, который прикрыл бы нас от шальной пули.
Раздались вопли и взрывы из общежития — кажется, оставшиеся внутри студенты из окон увидели, что происходит, и ввязались в драку тоже. Одно из окон второго этажа разлетелось на осколки, и из него выпал солдат, кулем рухнувший на траву под стеной. Следом за ним из того же окна выпрыгнул парень-альбинос, приземлился, ловко перекатился по траве, и тут же развернулся, поднимая руки. Потекла прана, расстилаясь перед студентом десятком тончайших прановых слоев, и через мгновение в эти слои, круша их один за другим, упала девушка, выпрыгнувшая следом за парнем.
Еще одно окно на третьем этаже разлетелось, но оттуда никто не вылетел — только тело солдата безжизненно повисла на раме, оставшись наполовину внутри.
Солдаты оборонялись, как могли — свистели пули, командир ежесекундно орал приказы, пока кто-то из студентов не атаковал его напрямую, связывая боем и вынуждая заткнуться. Кто-то из студентов просто бежал прочь, таких было примерно половина от общего числа, и, к сожалению, тающие вдали фигуры нет-нет да и спотыкались на ровном месте и падали, настигнутые шальными, а то и прицельными выстрелами.
На наше счастье студенты-заговорщики хотели уничтожить врага как можно быстрее, поэтому всеми силами, при каждой возможности, стремились сократить дистанцию до солдат. Третьекурсники, как самые опытные и сильные, постоянно использовали различные способы защитить себя и других, заставляя саму реальность играть им на пользу. Те, кто был помладше — помогали, как могли, но в основном их роль сводилась к тому, чтобы прикрывать старших с тех направлений, которые им самим были не под силу. Как ни крути, а какой-то базовой защитной техникой обладал даже каждый первокурсник. Как Широ, который мог останавливать пули.
И это пугало. Потому что это действительно походило на армию, в которой даже самый бесполезный участник все равно на что-то да способен. Как минимум — способен на поддержку. И всему этому они научились явно не за несколько секунд боя с противником, с которым они никогда в жизни не боролись. Их этому учили. Сокращать дистанцию, ловить противника на перезарядках, рассчитывать на прикрытие от другого реадизайнера — это все не работает против даргов. Это все работает против людей. И обучать такому стали бы только тех, чья участь — воевать с людьми. Простые люди были положены на стол, препарированы, изучены и проанализированы для того, чтобы найти самые оптимальные
А они сами этого даже не заметили.
За что теперь расплачиваются бойцы управления.
Они, конечно, тоже наверняка были обучены и натренированы именно на то, чтобы противостоять реадизайнерам, а не даргам. На них не было экзоскелетов, которые сковывали бы движения, и не было никакой брони, бесполезной в данном случае. Они не сосредотачивали огонь нескольких стволов на одной цели, как делали бы это с даргами, а работали по одиночным, стараясь не выпускать их из укрытий. Они не пользовались гранатометами и гранатами, потому что понимали, что подобные медленные и крупные снаряды легко повернуть против них же.
Бойцы управления знали свое дело. Но это мало им помогало.
Солдаты постоянно отступали короткими перебежками, прикрывая друг друга огнем, чтобы не допустить студентов до близкого контакта, в котором они потеряют все свое преимущество в дистанции, и это было нам на руку — линия боя сильно сдвинулась от нас, и пули над головой жужжали все реже. Те, кто лежали рядом с нами, давно уже вскочили и дали деру, но я успел доползти до Ники и сжать ее руку, не позволяя подняться и нарваться на шальной выстрел. Надо ждать. Пока еще надо ждать.
Солдаты выбили шестерых студентов — кого ранив, а кого и сразу насмерть. Студенты ответили четырьмя солдатами, один из которых с головой провалился в ставшую внезапно податливой землю. Для солдат ситуация осложнялась тем, что они упорно пытались спасти раненых, и каждый новый выводил из боя не только себя, но и еще двоих, кто кидал оружие на ремень, и хватали его под руки. Студенты же не морочили себе головы подобными вещами и просто оставляли раненых там, где они были.
К тому же, из общежития повалил новый поток студентов, сразу разделившийся на два потока поменьше. Один, едва завидев, что происходит — разворачивался и бежал в сторону общего поля, второй — сразу же бросался на строй солдат, разворачивая свою прану. Судя по всему, в коридорах общежития солдаты, лишенные преимущества в дистанции, быстро проиграли свой бой.
— Давай красную! Красную давай! — завопили откуда-то из рядов солдат.
Красная — это нехорошо. Что бы он ни имел в виду, красная это всегда плохо, и, если до этого дошло, то сейчас что-то будет. Подойдет подкрепление, или что-то еще случится…
Я не хочу знать, что именно. Так что сейчас лучшее время, чтобы делать ноги.
— Вставай. — скомандовал я Нике, и, подавая пример, встал сам. — Надо бежать.
— Куда? — деловито, будто ничего такого вокруг не происходит, осведомилась Ника. — В какую сторону?
— Понятия не имею. — признался я. — Туда, где безопаснее. Где можно спрятаться и переждать.
— Не знаю, где. — мотнула головой Ника.
— Тогда валим в лес! — решил я. — Там нас найти будет сложнее всего! Давай, обходим общагу и вперед!
За спиной что-то громко зашипело, я обернулся. Из строя солдат в небо взлетел ярко-красный огонек сигнальной ракеты.
И, вторя ему, откуда-то с территории академии взлетели еще несколько таких же огоньков. Один, два, три, четыре. В общей сложности, пять.