Стрелы и пули
Шрифт:
— Вас, эльфов…
— Да брось говорить ерунду. Эльфы, драу, у-гонги, эльдары, тапиторры, как нас только не называли. На самом деле, это только слова, и ничего более. Мы люди, и наше единственное отличие от остальных: огромная продолжительность жизни.
— Погоди, а как же внешний вид, и великие познания в магии?
— Глупости. Внешний вид — острые уши и вертикальные зрачки ничто иное, как способ отличаться от других. Клеймо, если говорить грубо. Знак статуса, не более. А что касается магии, то наши способности, не отличаются от ваших, просто всё дело в опыте.
— В опыте?
— Разумеется. Чем дольше человек занимается магической наукой, тем он сильнее. Вот почему, магии начинают учить с малолетства. Следовательно, мы превосходим вас не благодаря особому таланту, а просто по причине долголетия. Теперь понятно?
— Допустим, но ведь помимо вас, есть и другие эльфы, чья жизнь длиться не более четырехсот — пятисот лет. Кто они такие?
— Хороший вопрос… Видишь ли, Создатели не позаботились наделить нас репродуктивными функциями. Мы можем конечно заниматься любовью, испытывать удовольствие от секса, заводить семьи… Скажу больше, семейных пар среди нас много, одиночки наподобие меня, скорее исключение, чем норма, но… но детей у нас быть не может.
— Печально.
— Не то слово. Самое поганое, заключается в том, что инстинкт продолжения рода никуда не делся, и это настоящая трагедия. Вот почему среди нас так много учителей и наставников. Попытка обмануть судьбу.
— Но какое это имеет отношение…
— Сейчас поймёшь. Примерно четыре тысячи лет назад… Кстати, чтобы тебя не пугали большие цифры, скажу, что хоть по документам мне восемь тысяч лет, на самом деле я живу гораздо меньше…
— Хуго говорил о пяти…
— Когда я рассказывал ему о своём прошлом, то слегка приуменьшил возраст. Бедняга и без того, был так шокирован моими откровениями, что я испугался за его душевное здоровье. Так вот, на самом деле, мой реальный возраст не превышает трёх тысяч.
— Признаться я совсем запутался.
— Ерунда, всё просто. Понимаешь, время от времени, мы способны… как бы это сказать… Способны впадать в длительную спячку. Этот сон может продолжаться несколько столетий. Только находясь в таком состоянии, мы можем общаться с хозяевами. Спячка просто необходима, ведь во время неё мы отдыхаем от своей слишком долгой жизни, понимаешь?
— Наверное. Я бы свихнулся, жить так долго.
— Именно, ты всё правильно понял. Так вот, четыре тысячи лет назад, группа наших учёных, взялась за разрешение вопроса бесплодия. Они осели в одном из развитых техномиров, где к их услугам оказались новейшие лаборатории, и принялись за работу. Не вдаваясь в детали, скажу сразу, что у них ничего не вышло. Созданные ими существа, внешне абсолютно похожие на нас, могли размножатся, но их продолжительность жизни, была невелика. Невелика по сравнению с нами конечно.
— Значит эльфы, что я знаю…
— Верно, плоды наших усилий. После двух сотен лет экспериментов, проект был свёрнут. Мы умыли руки, младшие эльфы вышли в мир.
— А Создатели? Они не мешали?
— Нет, наоборот, всячески помогали. Похоже, им самим было интересно посмотреть, что у нас получиться.
— Всё это конечно хорошо. Но давай, вернёмся к нашим баранам. Возможно, тебе такому старому и мудрому, всё уже давно пофиг, но меня сейчас интересует только одно. Неужели ничего нельзя сделать?
— За что я тебя всегда любил, так это за практический склад ума. Тебе только что открыли одну из самых страшных тайн Вселенной, другой на твоём месте несколько дней ходил бы, открыв рот, а ты и ухом не повёл. Выслушал, отряхнулся, принял к сведению и побежал дальше. Молодец.
— Ты же знаешь, что я такой примитивный. Нет во мне и капли романтики, один трезвый расчёт.
— Правильно, так и надо. Ладно, продолжим срывать покровы. Тебя интересует, кто стоит за всеми этими безобразиями?
— Конечно. Ты его знаешь?
— Ещё бы, мне не знать. Значит так. Имени у него нет, вернее оно, когда-то было, но его давно забыли. Мы называем его — Игрок.
— Как?
— Игрок. Он единственный, настоящий эльфийский ребёнок. Зачатый и рождённый семьёй Высших эльфов.
— Значит, всё-таки смогли?
— Да. В самый разгар эксперимента, от основной группы откололись двое учёных, муж и жена. Абсолютно гениальные и абсолютно сумасшедшие. Они заявили, что пойдут другим путём, после чего исчезли на пятнадцать лет. Никто не знает, как именно, им удалось достичь столь великолепного результата, но факт остаётся фактом — ребёнок родился на свет, причём естественным путём — никакого обмана. Правда, получившийся субъект, оказался настоящим чудовищем.
— Не верю, что ваши специалисты не смогли раскрыть секрет.
— Увы, это так.
— Но хоть что-то они рассказали?
— Не успели, потому что погибли. Не думаю, что Игрок приложил руки к трагедии, скорее всего, его несчастные родители сами покончили с собой, поняв какого монстра породили, предварительно уничтожив лабораторию и все записи. Так или иначе, оставшись один, он недолго скучал и начал развлекаться. Развлечения, надо сказать, оказались весьма сомнительного свойства — беспричинные убийства, насилие, и так далее. Для нас, это стало просто кошмаром.
— Да уж, выпустили джина из бутылки.
— Не то слово. Сначала его пытались урезонить словами, в ответ он начал убивать нас. Мы, наплевав на гуманизм, решили его прикончить, воспользовавшись численным перевесом. Увы, не получилось даже это.
— Почему?
— Видишь, ли, всё дело в том, что человек не может его убить. Нет, теоретически это возможно, он смертен, как и все мы. Но вот практически… Понимаешь, никто не знает, что это такое на самом деле — магия или, нечто большее, но Игрока, окружает странная аура. Под её воздействием, ни одно живое существо, не способно его укокошить. Даже подумать об убийстве невозможно. Понимаешь — просто подумать.
Я вспомнил лицо "профессора". Его ледяные глаза, холодную усмешку, решил, что если к часовне подогнать грузовик со взрывчаткой, то… Голова закружилась, перед глазами поплыли круги, и я внезапно поймал себя на мысли, что думаю о Мартине Стошальском. Как хорошо будет врезать ему промеж глаз… Нет, при чём тут Пасюк, я ведь хотел прикончить Рингера!
— Видишь, ничего не выходит. Не мучай себя, это всё равно бесполезно. Когда-то я надеялся, что, непрерывно размышляя об убийстве, мне рано или поздно удастся пробить защиту. Бесполезно, только заработал нервный тик.