Стрелы любви (Стрела Амура)
Шрифт:
Праздничный ужин подходил к концу. От шума и духоты у Мелиссы разболелась голова. Соседи по столу обдавали ее запахом пота и лошадей и то и дело отпускали соленые комплименты в адрес новобрачных. Мелисса почувствовала, что больше не выдержит.
Охотничий сезон уже подошел к концу, но, чтобы доставить удовольствие невесте, ее соратники по охотничьему обществу «Квенби» нарядились в непромокаемые плащи и у входа в церковь приветствовали «счастливую пару» громким щелканьем множества кнутов.
«Охота охоте рознь», – думала Мелисса. Например, члены лондонского общества
Кроме Дензила Уэлдона. Из года в год в Мейнор-хауз приходили приглашения на охоту от общества «Кворн». И Дензил из года в год вежливо отказывался.
«Что ж, теперь отец сможет повидаться со старыми друзьями», – подумала Мелисса. Губы ее изогнулись в грустной улыбке. Она представила себе, как отец вводит Хестер в круг «мелтонцев» и их чопорных жен.
Кто-то из гостей достал из кармана охотничий рог и сыграл несколько нот из песенки «Ату, ату, мой верный пес!» Тут же, словно по сигналу, Хестер поднялась с места, похлопала мужа по плечу испачканной в соусе рукой и объявила, что пойдет наверх переодеться.
Сразу после ужина новобрачные уезжали в Лондон. Мелисса догадывалась, что отцу не терпится увидеть старых приятелей, заглянуть в клубы, вспомнить блестящие забавы своей юности. Ради этого он готов был терпеть рядом даже «молодую» жену. На секунду Мелиссе стало жаль Хестер – но только на секунду. Эта женщина знает, что делает. Она сумела заполучить Дензила Уэлдона в мужья – сумеет его и удержать. А чувства – Дензила или чьи-либо еще – ее не интересуют.
Хестер нетвердыми шагами пересекла отделанный мрамором зал и начала подниматься по лестнице с витыми перилами.
Мелисса нерешительно оглянулась. Она боялась, что пьяная Хестер не сможет переодеться без посторонней помощи. В зале было немало женщин – но ни одна не двинулась с места, не желая покидать веселую компанию. Мелисса со вздохом поднялась и направилась вслед за мачехой.
Хестер стояла посреди спальни, а вокруг суетились две взволнованные горничные. Meлисса остановилась на пороге, оглядывая комнату. Сама по себе спальня могла бы быть уютной – но ее уродовала безвкусно подобранная мебель, кричаще-желтые шторы и того же омерзительного цвета полог над кроватью.
– Свадьба удалась на славу! – громогласно объявила Хестер, снимая с головы диадему и шумно отдуваясь. – В замке Рандел всегда все по высшему классу!
Горничная, подойдя сзади, начала расстегивать на хозяйке платье.
– Пошевеливайся, дуреха! – рявкнула Хестер. – Не стоять же мне здесь всю ночь!
– Простите, мисс… – подобострастно пролепетала девушка.
– «Мадам», не забывай! – прорычала новобрачная.
Платье наконец упало на ковер. Хестер переступила через него. Другая горничная тут же подала ей пышно отделанный кружевом пеньюар.
– А теперь обе – вон! – приказала
Когда горничные бесшумно исчезли за дверью, Мелисса подняла на мачеху вопросительный взгляд.
– Мелисса, я хотела поговорить с тобой еще вчера, – начала Хестер, по-прежнему стоя к ней спиной, – но ты не потрудилась меня навестить.
– У меня было много дел в Мейноре, – тихо ответила Мелисса.
Это был надуманный предлог. Она не поехала к невесте отца с обязательным визитом, потому что не хотела смотреть на выставку свадебных подарков в гостиной, не могла слышать разговоров о медовом месяце «молодых».
– Ну что ж, больше у тебя никаких дел в Мейноре не будет, – отрезала Хестер. – Разве что собрать вещи – ну, думаю, вещей у тебя немного.
– Что это значит? – поразилась Мелисса.
– Как только мы найдем подходящего арендатора, Мейнор-хауз будет сдан.
– Нет! – еле слышно выдохнула Мелисса, не ожидавшая подобного удара.
Теперь она поняла, почему последние два дня отец почти с ней не разговаривал и отводил глаза при встрече. Он все знал о решении супруги, и ему было стыдно перед дочерью. Он обещал Мелиссе, что она останется в Мейнор-хаузе по крайней мере до конца лета, – и не сдержал слова. Хестер заявила, что держать открытыми два дома – значит попусту тратить деньги, и Дензил беспрекословно подчинился. Как всегда… Боже, ведь эта женщина чудовищно богата – неужели для нее что-то значат несколько фунтов на содержание дома, где ее муж провел двадцать счастливых лет?..
– Я уже отдала распоряжения слугам, – продолжала Хестер. Голос у нее был такой же противный, как и все остальное.
– Когда закроют дом? – спросила Мелисса.
– Завтра или послезавтра. Так что собирайся поскорее.
– И вы хотите, чтобы я переехала сюда?
Голос Мелиссы дрогнул. Хестер повернулась, хмуро разглядывая свою падчерицу.
Белокурая, хрупкая, изящная, Мелисса была красива необычной, изысканной красотой. Маленький носик, нежные очертания губ, брови вразлет, огромные глаза, в которых, словно солнце в прозрачном ручье, отражалось каждое движение души, – все привлекало в ней. На нее хотелось смотреть снова и снова, любуясь изменчивым и вечно прекрасным лицом. Неудивительно, что ее красота вызывала недобрые чувства у женщин. И тем более – у страшной как смертный грех Хестер Рандел.
– Да, но ненадолго, – прогнусавила Хестер. – Насколько я понимаю, на тебе не прочь жениться молодой Дэн Торп, так что ты обретешь наконец свой дом.
– Он, может быть, и «не прочь», – возразила Мелисса, – но у меня нет ни малейшего желания выходить за него замуж.
– Это решать твоему отцу, – отрезала Хестер.
– Папа обещал, что никогда не выдаст меня замуж против воли, – твердо ответила Мелисса.
– А что он еще обещал? – зло усмехнулась Хестер. – Ты уже не маленькая, Мелисса. Должна понимать, что без приданого ты никому не нужна. Так что не капризничай и соглашайся на то, что есть.