Стрелы Немой скалы
Шрифт:
— Таблица была вырезана! — Он подвел Андрея к свету и показал книгу. — Ты видишь, таблица вырезана бритвой!
— Вижу, довольно четкий срез, повреждена немного и таблица двадцать первая. Ну и что?
— Не могла ведь таблица быть вырезана при издании или самим Багровым. Значит… — Виктор рассуждал вслух, и Андрей перебил его:
— Значит, она вырезана недавно, может быть, совсем недавно. Но кем?
Если таблица вырезана недавно, то ее могли вырезать только те лица, которые уже держали эту книгу в руках. Кто же? Нина Багрова? Ее мать? Вряд ли. Кто еще? Букинист? Зачем? Разве можно продать одну таблицу?
С книгой Андронова происходили какие-то странные вещи, которые невольно заставляли насторожиться и быть внимательным. На самом деле, ни в одной библиотеке Ленинграда не сохранилось сочинение Андронова; экземпляр, бывший у Скворцова, исчез; том из собрания Багрова не имел важной таблицы; рукопись в архиве университета оказалась безнадежно испорченной. Друзьям было о чем подумать. Теперь и Андрей заинтересовался таинственными стрелами и надписями в нише. Следовало во что бы то ни стало достать целый экземпляр труда Андронова.
Когда поезд миновал мост через Волгу и пошел дальше на восток, друзья составили телеграмму в институт. Отправить ее удалось лишь на одной из уральских станций.
Поезд уходил дальше; Андрей внимательно читал Андронова, друг его спал.
Последние два дня профессор Медведев регулярно звонил в институт и справлялся о поступившей корреспонденции. Сообщение о том, что получена телеграмма из Кунгура, заставило его выехать в институт немедленно.
Как и предполагал Медведев, телеграмма была от специального отряда. «Обратите внимание на двадцатую таблицу книги Андронова «За Саянами»; в нашем экземпляре она по каким-то причинам вырезана. Таблица имеет большое значение в материалах Андронова. Андронов в последних записях уделял ей основное внимание. Едем благополучно. Телеграфируйте возможность получения нами другого экземпляра книги до востребования станции следования. Демидов, Скворцов».
Медведев тут же позвонил Багровым и убедился, что они, конечно, не портили книгу. Институтская книга у Скворцова пропала, — значит, необходимо разыскать экземпляры издания с двадцатой таблицей в библиотеках, магазинах старой книги. Срисованные Андроновым тексты, о которых он ничего не помнил, чрезвычайно заинтересовали Медведева, и он вызвал Егорова.
Ученый секретарь вошел с письмом, только что полученным из архива университета. «Согласно запросу вашего сотрудника Демидова В. М. сообщаем, что книга Ал-дра Андронова «За Саянами» была издана университетом в 1891 году в количестве 98 экземпляров. По имеющимся в архиве документам, была направлена в следующие пункты: 1. Цензурный комитет — 5 экз. 2. Библиотеку Академии наук — 2 экз. 3. Публичную библиотеку — 3 экз. 4. Румянцевскую библиотеку в Москве — 9 экз. 5. Книжно-торговый магазин издательства в Петербурге — 20 экз., в Москве — 15 экз. 6. Редактору-издателю проф. Багрову — 2 экз. 7. Сибирскому книжному складу купца Сафьянова — 30 экз. 8. По документам более позднего времени указано, что книги Андропова посланы и в адрес «Коледж де Франс». Таким образом, можно предполагать нахождение остальных экземпляров в Париже. Главный хранитель архива Волобуев».
Первым заговорил Егоров:
— Этот документ бесспорно интересен. Надо искать в Румянцевской, ныне библиотеке имени Ленина, так как в Публичной нет, из собрания Багрова остался один экземпляр, и он у наших путешественников, в библиотеке Академии также больше нет. Остальные были в магазинах и разошлись по личным собраниям.
С соображениями Егорова трудно было не согласиться. Однако Медведев не считал возможным сбрасывать со счетов Сафьянова, обычно распределявшего свои покупки по крупным учреждениям Сибири. Медведев решил позвонить в Москву и попросить московских коллег ознакомиться с фондами библиотеки имени Ленина.
Возможность обнаружить книгу Андронова с двадцатой таблицей привела Егорова в самые крупные магазины старой книги. Итог был неутешительным: единственный и не совсем «целый», как сказал продавец, экземпляр был куплен в букинистическом отделе магазина «Академическая книга» на днях.
Вернувшись домой, Егоров с удивлением увидел у себя Медведева.
— Что-то случилось?..
Через несколько часов Егоров уже ехал в Москву поездом «Красная стрела».
Московские сотрудники разыскали книгу Андронова с двадцатой таблицей и просили кого-нибудь из института приехать. По словам москвичей, таблица довольно странная. Москвичи хотели проверить свои предположения на свежих людях.
Утром в библиотеке Егорову и сопровождавшему его сотруднику московской части института Шихареву показали книгу Андронова.
На таблице в центре был изображен Будда, сидящий на облаке, над ним горизонтальная надпись, похожая на тибетскую. Девять вертикальных строк были различными. Первая вообще не напоминала никакой письменности, вторая — шестая больше всего походили на руническую орхонику, седьмая — девятая были как будто монгольскими. Под Буддой две стрелы — прямая и изогнутая. Шихарев покачал головой. Письмо было только похоже на монгольское, однако это были какие-то обрывки слов, которые ничего не могли дать. Егоров согласился с ним и добавил, что первая строка вообще не может быть письменностью. По каким-то причинам Андронов не смог точно срисовать то, что написано в нише.
По мнению Егорова, не может быть прочитан и текст горизонтальной надписи: он также срисован неверно. Остается только орхоника, но Егоров не владел этой письменностью. Ее вообще-то знали единицы. К такому же выводу, что единственно значимым может быть рунический текст, пришли и московские товарищи. Но тут Егоров услышал удивительную новость: крупнейшие специалисты по орхонской письменности в Москве заявили, что данный текст прочесть нельзя.
Егоров взял книгу, долго всматривался в замысловатые штрихи орхоники, затем неожиданно посмотрел страницу на свет, потер рукой и решительно заявил:
— Все прочие тексты, кроме орхоники, в том виде, как их срисовал Андронов, ничего не значат. Это бесспорно. Но я убежден, что прочесть орхонский текст можно. Для этого надо другую двадцатую таблицу, здесь же все важные элементы знаков тщательно подчищены чем-то острым…
Находившиеся в кабине москвичи заговорили разом.
— Верно, подчищены. На этом настаивает наша специальная экспертиза.
Егоров недоуменно добавил:
— Непонятно, зачем кому-то надо подчищать текст, вырывать таблицы. Интересно, давно ли брали эту книгу?
Оказалось, совсем недавно. Три дня назад ее брал Корольков Петр Семенович, сотрудник букинистического отдела магазина Москниготорга. По наведенной тут же справке, он уже неделю находился в отпуске. Узнать, в каком виде была таблица, когда книгу брал Корольков, не удалось, и Егоров решил навести справки о труде Андронова в сибирских библиотеках…
Скорый поезд с вагоном «Москва — Абакан» подходил к Свердловску. Виктор попытался выпроводить Андрея на почту, но тот воспротивился. Он уже был поглощен книгой Андронова и, читая ее, делал поправки в маршруте отряда. Демидову пришлось отправиться на почту самому. Закрывшаяся за ним дверь тотчас открылась. В купе вошел Веденский: