Стреляй первым
Шрифт:
— Так, эт-то я все понял. По наводке любой д-дурак мог бы взять Л-лопуха. Скажи-ка мне лучше: к-куда ты собрался везти этих гавриков?
— К вам на дачу, естественно.
— П-понятно. А т-ты ничего не з-забыл?
— Что? — не понял Казаков.
— Что-что?! — разозлился Тарасов. — Я же тебе говорил: его менты по г-городу ведут, слежка за ним! А ты хочешь ментов ко мне на д-дачу привести? Совсем сдурел?
— Ой, бля, — схватился за голову Казаков. Оказывается, полоса неудач для него еще не кончилась. — А я и забыл!
— Г-голову
— Ну и что мне теперь делать? Я же с ним в одной машине сижу…
— Отрывайся, д-дурак, отрывайся от ментов и п-приез-жай ко мне! Т-только на совесть отрывайся, понял? Все, к-конец связи…
Казаков отложил телефон и высунулся в окно, нервно оглядывая машины сзади и сбоку, но так и не смог определить, какая именно из них его преследует.
Но и на такие случаи у него был предусмотрен соответствующий способ.
— Так, ребята, — передал он в сопровождающие машины. — Сейчас сворачиваем направо в переулок, а там действуем по системе «четвертый — лишний»…
— Давай, — сказал Казаков водителю белого «форда». — Будем отрываться.
— Не побейте машину, гады, — мрачно сказал Шульц.
— Тебе-то что? — удивился Казаков. — Она тебе больше не понадобится…
Глава 21
Когда четыре машины, возглавляемые белым «фордом», стали одна за другою сворачивать направо и вползать в узкий переулок, Кожин сразу насторожился и сбросил скорость.
— Что-то здесь не то… Мы в эту дыру не полезем, — сказал он. В этот момент мимо «вольво» проскочила белая «девятка» и свернула направо. Секунду спустя раздался грохот и треск — «девятка» на полном ходу врезалась в замыкающую машину казаковской колонны, которая остановилась, перекрыв собой весь переулок.
— Так я и знал, — Кожин проехал мимо переулка. — Они проверяли насчет преследования. Но мы не попались на их удочку…
— А кто же это тогда попался?
— Не знаю, может быть, что и случайная машина загремела.
— Но они ушли по этому переулку, и мы теперь их не достанем…
— Достанем. Как бы они ни петляли по городу, они все равно приедут к конечному пункту своего маршрута.
— Хорошо бы еще знать этот конечный пункт.
— Сегодня все пути ведут на дачу к Тарасову. Там очень удобно выяснять отношения по поводу миллиона долларов.
— Я бы только хотел заметить…
— Что?
— Их уже не двое. И мне кажется, что на даче их будет больше десятка.
— Меня волнует другое: они не дали этому гаду на «форде» забрать деньги и привезти нас к Ольге… Кто его знает, как он договорился с теми, кто сейчас ее охраняет. Может быть, если он не появится в течение определенного времени, они должны будут убить ее и девочку…
— И что мы будем теперь делать?
— Понятия не имею. Но раз мы не знаем, где содержится Ольга, надо хотя бы доехать до дачи Тарасова и посмотреть, что произойдет там.
— В этом есть какой-то толк?
— Нет. В этом может и не быть никакого толка. Но сидеть на месте и ждать, чем все кончится, — еще более бестолковое занятие.
— Тогда поехали.
Сорок минут спустя Кожин съехал с проселочной дороги в кусты и углублялся в них дальше, пока вся машина не оказалась замаскированной зеленью.
— Дальше нужно будет идти пешком, — сказал Кожин и открыл дверцу.
— А стоит ли? — засомневался Артем. — На приступ мы все равно не пойдем. Туда разве что на танке можно соваться…
Кожин бросил взгляд на бетонный забор вокруг дачи Тарасова и согласился с ним:
— Кроме как через ворота туда не проникнешь.
— О чем и речь. Пока мы можем только ждать.
— Чего ждать? Чего мы так дождемся? Время-то идет, время-то не на нас работает. С каждой минутой все больше шансов, что Ольгу и Светку убьют.
— Но это не значит, что мы должны стучаться головами о бетон. Мы можем дождаться, пока ворота откроются, чтобы впустить или выпустить кого-то, а уже потом…
— Понятно. Значит, подбираемся ближе к воротам?
— У меня есть еще одна мысль.
— Надеюсь, по делу?
— Само собой. Ты хорошо знаешь этого Тарасова?
— Достаточно, чтобы не хотеть знать его вообще.
— И все-таки: подумай за него. Что он предпримет в следующей ситуации: он знает, где содержатся жена и дочь Резниченко. Сам Резниченко тоже у него. Что он будет делать?
— Видишь ли, — задумался Кожин. — Он не будет убивать Резниченко, ему это ни к чему. Формально они партнеры по бизнесу, но Тарасов уже давно хочет выкинуть Григория Александровича из дела и прибрать все к своим рукам.
— Почему он не сделал этого раньше?
— Может быть, просто не до этого ему было. А может… все-таки достаточно опасная и грязная работа. А теперь у Тарасова все козыри, причем он даже пальцем не пошевелил: жену и дочь Резниченко украл не он, зато теперь он может использовать этот факт в своих целях. Он будет давить на Резниченко, угрожать ему и добьется своего. Без крови, без убийств.
— Но что он должен сделать сейчас с семьей Резниченко? Допустим, он дознался у Шульца, где их содержат, но там же они под охраной людей Шульца, а не Тарасова.
— А значит, ему нужно отправить туда своих головорезов, чтобы они либо привезли семью Резниченко сюда, либо убрали шульцовских людей и продолжали держать Ольгу с дочерью в том же месте, но уже для Тарасова.
— В любом случае в ближайшее время они поедут в то место.
— А мы…
— А мы не слезем у них с хвоста.
Проблемы слежки и хвоста волновали в это время и еще одного человека. Руководство операцией принесло Андрею Шестову, помимо положительных эмоций, еще и некоторое неудобство: суббота близилась к концу, а он все сидел в управлении, слушал сообщения о слежке за Резниченко. В начале седьмого эти сообщения стали чрезвычайно интригующими.