Строптивая наложница
Шрифт:
– Нет, Кроуфорд, я все же не в силах тебя понять! Имея такой роскошный дом, огромное состояние и такую обворожительную жену, ты снова просишься на флот! Черт возьми, дружище, какая муха тебя укусила?! Или тебе так сильно наскучила эта спокойная жизнь, что снова потянуло на приключения?
Элизабет едва не вскрикнула, застыв с приоткрытым ртом. Ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не показать, как сильно она поражена. Так вот в чем разгадка его странного поведения! Оказывается, он решил снова вступить в королевский флот, оставить шумный Лондон с его светскими гостиными, мелочными обязанностями и… оставить ее, Элизабет, свою несостоявшуюся жену.
Между
– А я так полностью поддерживаю Кроуфорда и понимаю, почему он решил так поступить, – возразил присутствующим Роберт Вудхауз, мужчина средних лет с загорелым, обветренным лицом. – Положение в Гибралтарском проливе сейчас очень сложное, каждая умная голова на счету. Алжирские пираты совсем обнаглели, открыто нападают на европейские острова, грабят, увозят людей в рабство. А от новичков, что нам прислали в этом году, никакого проку. Стоит им завидеть пиратскую фелюгу под красными парусами, они готовы все бросить и прыгать за борт, как крысы с тонущего корабля.
– Так когда же ты отправляешься, Кроуфорд? – уточнил один из молодых офицеров. – Скоро последует назначение?
Леон обвел всю компанию спокойным, ясным взглядом и улыбнулся одними уголками губ.
– Я уже его получил: Фрегат «Принцесса Мария» выйдет в море, как только будет полностью укомплектован экипаж. Где-то через месяц—полтора. Я ведь отправляюсь в Гибралтар с повышением, уже не первым помощником, а капитаном!
За новое назначение Леона тотчас был провозглашен тост. Шумный разговор за столом возобновился, развивая любимую тему. Элизабет сидела ни жива ни мертва, чувствуя, что ее лицо уже превратилось в застывшую маску спокойной любезности. Она в отчаянии посмотрела на Мелиссу Харвилл, надеясь, что подруга поймет значение ее взгляда и найдет предлог, чтобы выйти вместе-с ней в соседнюю гостиную. Но Мелисса была целиком поглощена разговорами о нападениях пиратов и морских сражениях.
Когда гости стали расходиться, Элизабет готова была свалиться от усталости и напряжения. Наконец последний экипаж отъехал от дома, и можно было расслабиться и присесть на диван в голубой гостиной по соседству с парадной столовой. Элизабет хотела подняться к себе и поскорее обсудить нежданную новость с Розалин, но была не в силах сдвинуться с места. Так в каком-то оцепенении она и просидела, пока в комнату не заглянул Леон.
– Вот вы где, оказывается? А я вас ищу по всему дому, – сказал он, присаживаясь на пуфик напротив жены. – Право же, большое количество комнат несет скорее неудобство, чем комфорт.
– Вы находите? – пробормотала Элизабет, чтобы хоть что-то сказать.
Он бросил на нее внимательный взгляд.
– Наверное, этот прием вас сильно утомил? Что и говорить, мои приятели довольно шумные люди, не то что наши светские шаркуны.
– О нет, напротив, мне было очень интересно познакомиться с моряками. Не сомневаюсь, что и всем моим подругам тоже. Особенно любознательной Мелиссе Харвилл.
– Ну и прекрасно… Элизабет, – она вздрогнула, когда Леон назвал ее по имени, чуть ли не впервые за весь этот месяц, – как вы уже знаете, я скоро надолго покину Лондон. И, чтобы ваши воспоминания обо мне остались не слишком мрачными, я хочу сделать вам подарок.
Только сейчас она обратила внимание, что он держит в руках белый кожаный футляр, в каких обычно хранят драгоценности. Сердце девушки сильно забилось, на щеках выступил легкий румянец. Она уже догадалась, что он хочет ей подарить, и эта внезапная догадка повергла ее в ужасное смущение.
Леон открыл футляр, и Элизабет не смогла сдержать радостного восклицания. Да, это было оно, то самое колье, которое описал ей Эдди и которое Леон собирался преподнести ей в первую брачную ночь. Крупные ярко-зеленые изумруды в обрамлении сверкающих бриллиантов.
– Вы не будете возражать, если я взгляну, как оно на вас смотрится? – с легким напряжением в голосе спросил маркиз.
Элизабет кивнула, и Леон быстро снял с ее шеи изумрудный кулон и бережно положил его на диван. Он достал колье из футляра, но почему-то не спешил его надевать. Его серые выразительные глаза вдруг потемнели и наполнились уже забытым ею теплом. Какое-то время его взгляд трепетно скользил по ее полуобнаженной груди, бархатистым плечам. Потом Леон осторожно коснулся пальцами нежной кожи Элизабет, и это легкое прикосновение отозвалось сладкой дрожью в ее теле. Издав слабый стон, она закрыла глаза и с минуту безмерно наслаждалась нежными ласками, бережными, как дуновение весеннего ветерка. И вдруг ее горячая кожа ощутила возбуждающий холодок – это Леон приложил к ее груди дивное колье. Потом она услышала легкий щелчок застежки и почувствовала в сердце странную пустоту: пальцы Леона уже не касались ее.
– По-моему, совсем неплохо, – сказал он, и Элизабет внезапно испытала боль разочарования, оттого что его голос вновь зазвучал спокойно и равнодушно. Она открыла глаза и бросила на мужа пытливый взгляд, который он встретил с обидным хладнокровием.
– Не желаете взглянуть на себя в зеркало? – спросил Леон. – Впрочем, это вы можете сделать и без меня. Мне нужно съездить в одну контору, уточнить дату отправки корабля.
– По крайней мере, позвольте мне хотя бы поблагодарить вас за этот прекрасный подарок. – Элизабет торопливо поднялась с дивана, заметив, что он направляется к дверям. – Тем более что я ничем не заслужила его, – тихо прибавила она, опуская глаза.
Леон быстро повернулся и окинул ее хорошо знакомым взглядом глубокого сожаления. Он медлил, не покидая комнаты. Казалось, ждал от нее еще каких-то слов, но Элизабет словно проглотила язык. Наконец она снова обрела дар речи, но сказала отчего-то совсем не то, что собиралась вначале:
– Милорд, а кто же будет смотреть за домом и вашими имениями, когда вы будете в отъезде? Ведь вы будете Долго отсутствовать…
– А, это! – Усмехнувшись, он небрежно махнул рукой. – Не беспокойтесь об этом, миледи, я уже отдал необходимые распоряжения управляющему и дворецкому. Что же касается вас, то вы будете по-прежнему каждую неделю получать необходимую сумму на расходы. Если возникнут затруднения, просто обратитесь к моему банкиру. Так что, – он улыбнулся с едва заметной иронией, – живите в свое удовольствие, дорогая моя Элизабет! Развлекайтесь, ездите на балы, принимайте гостей.
«И это все, что вы можете мне сказать?!» – хотелось ей крикнуть. Но вместо этого девушка с деланным равнодушием спросила:
– И как же долго вы собираетесь пробыть в Гибралтаре, лорд Кроуфорд?
– А это вас сильно беспокоит? – быстро спросил Леон. Но тут же равнодушно добавил: – Пока точно не знаю. Во всяком случае, не меньше полугода, а возможно, гораздо дольше.
Он подошел к ней совсем близко, и его взгляд сделался пугающе жестким, словно отблеск холодной стали.
– Смотрите, не наградите меня за это время непрошенным наследником, леди Кроуфорд, – тихо проговорил маркиз. – Хотя, впрочем, это я зря. Конечно, упаси Бог! Но если уж влипнете в какую-нибудь неприятную историю, не вздумайте избавляться от ребенка. Я что-нибудь придумаю, чтобы скрыть и этот ваш позор.