Строптивые
Шрифт:
– Все, не смущайте моего пупсика, - видимо, почувствовал мое смущение Скай, двигаясь к своему домику.
– Какой я тебе пупсик, идиот?
– тихонько взвыла я, а затем, когда мы переступили порог комнаты и меня поставили на пол, схватила первый попавшийся предмет и замахнулась.
– Господи, ну за что мне такое наказание, а?
– Эй, Лесина, если ты бесишься, что я до сих пор не дарил тебе цветы, то я обещаю исправиться, только поставь вазу на место.
– Егор обнял меня и нежно поцеловал.
– Я ведь тебе говорил, что мне нравится, когда ты злишься?
– Небесов, я могу злиться на тебя постоянно, - засмеялась я.
– Но это не значит, что ты должен трепать мне нервы
– Тебе не нравится, что я назвал тебя пупсиком?
– наигранно удивился парень.
– Тогда в следующий раз будешь козочкой.
– Он вновь подхватил меня на руки и понес на кровать.
– Сам ты козел, - огрызнулась я, садясь на мягком покрывале и помогая ему снять рубашку.
– Главное, чтобы был любимым, - улыбнувшись, произнес Скай, ловко справляясь с пуговицами.
– Ну, а куда ж без этого, - печально вздохнула я.
– Это такое оригинальное признание в любви?
– Ммм... Возможно, - я осторожно коснулась кожи на груди, а затем потянулась за поцелуем.
– Я люблю тебя, Лесина. И твой вредный характер, и твою ехидность, и даже твое ребячество.
Я задохнулась от неожиданности, а затем обняла его и тихонько шепнула на ухо:
– Я тоже тебя люблю, паршивец.
И как после такого можно на него сердиться?
Сейчас, когда меня спрашивают, за что я люблю этого эгоистичного, надменного, вспыльчивого и ревнивого паршивца, я отвечаю так - за его эгоистичность, надменность, вспыльчивость и ревность, за то, что он не стесняется своих чувств, не стыдиться своих мыслей, не скрывает своих эмоций. За искренность, за трепетность, за нежность. За то, что он - Егор Небесов, такой, какой есть и не пытается строить из себя кого-то другого.
Следующий месяц моей жизни стал одним из самых счастливых времен моей жизни. Скай сдержал свое обещание и постоянно помогал мне абсолютно во всем. Мы часами сидели в библиотеках, чтобы я наверстывала пропущенный материал, вечерами пропадали в студии, где он с Витей учил меня заново быть сильной. Его не пугали мои капризы, мои страхи, мои истерики. Даже когда Виталий терял терпение и уходил, Егор садился рядом со мной, вытирал с моих щек злые слезы и успокаивающе баюкал меня, как маленького ребенка. Он стал моим источником сил, своей поддержкой Небесов помогал мне понять, что я не одна, со мной близкие мне люди, которые никогда не отвернуться от меня в трудную минуту.
Этот гад познакомился с моими родителями и настолько приглянулся им, что теперь, каждый раз, когда я разговаривала с мамой или отцом по телефону, мы минут пять обсуждали моего парня: все ли у него хорошо, не обижаю ли я его, здоров ли Егорушка, не скучно ли мальчику. Скай только смеялся, когда я высказывала ему свое негодование по этому поводу, притягивал к себе и успокаивал поцелуями. У него всегда это хорошо получалось.
В университете он каждый перерыв проводил со мной. Прибегал с другого корпуса, где у него проходили занятия, водил меня в буфет, подкармливал шоколадом и поил горячим чаем. Небесов резко превратился в самого заботливого и ласкового парня, какой только мог появиться на этой земле, причем он не был слащав, нет, наоборот - это смотрелось так естественно и обычно, что у меня даже не было сил сопротивляться. Нередко я ловила на себе завистливые взгляды других девушек, которые явно не понимали, почему это любимец города, сын мэра, обворожительный парень и душа компаний, таскается за новенькой и чуть ли не в подгузник ее одевает. Пару раз я пыталась поговорить с ним на эту тему, но он вскидывал брови и спрашивал, что конкретно меня не устраивает. Естественно, я ничего на это не могла ответить и лишь вздыхала, когда он в очередной
С каждым днем я все больше и больше отдалялась от своего страха танцевать. Теперь я не вздрагивала, когда меня подбрасывали в воздух или заставляли выполнять сложные элементы. Я начала заниматься с ребятами из детдома и с гордостью следила за их успехами. Чаще всего Егор был рядом, но иногда все же убегал на свои тренировки в манеже - им с командой нельзя было терять форму из-за весенних соревнований, которые должны были состояться в середине марта.
Кстати, Ника теперь встречалась с Артемом, и у них все проходило примерно так же, как и у нас с Небесовым. Бес просто души не чаял в моей подруге, не смотря на то, что Доминика все же близко его к себе пока не подпускала. Они ходили на свидания, вместе гуляли после занятий, Артем водил ее на всевозможные выставки, кинопремьеры и прочее, прочее, прочее. И все же между ними царило какое-то непонятное мне напряжение. Когда я спросила Нику, любит ли она Беса, девушка лишь печально вздохнула и пожала плечами. Я все чаще и чаще стала замечать ее отвлеченный взгляд, словно она постоянно витала в облаках, частенько она уходила куда-то одна и возвращалась только под вечер, к приезду Беса. И только с ним она становилась прежней, жизнерадостной Никой, какой я ее знала на протяжении многих лет. Скай посоветовал мне не расспрашивать подругу о причинах ее грусти, пояснив, что если она захочет, то все расскажет сама. Тогда, когда посчитает нужным.
– Быть может, она просто скучает по дому, малыш, - грустно улыбнулся он, при этом крепко меня обнимая.
– Ты ведь тоже скучаешь по родным, верно?
– Конечно, но в подавленном состоянии не брожу и не убега из дома неизвестно куда.
– Еще бы ты так делала, - притворно нахмурился парень, щелкая меня по носу.
– Мигом бы получила от меня по первое число.
– Единоличник, - смеясь, отреагировала я.
– И наглый собственник.
– Мне нравится другое определение - монополист.
Единственное, что могло поссорить нас с Егором, так это мое общение с Михаилом. Тот периодически мне звонил, узнавая, как у меня дела, пару раз я ходила с ним гулять, правда, тайком от Небесова. Однако об этих встречах он все равно прознал и устроил мне скандал:
– Мало того, что ты наплевала на мою просьбу больше с ним не общаться, так ты еще и на свидания с ним ходишь!
– с порога обвинил он меня, стоило мне только открыть ему дверь.
– Ты о чем?
– попыталась поиграть я в невиновность.
– О твоем любимчике Михаиле, о чем же еще, - фыркнул Скай, врываясь в прихожую и стягивая куртку.
– Аня, я же просил!
– Во-первых, не просил, а требовал, во-вторых - это были не свидания, а дружеские прогулки.
– Я скрестила руки на груди и исподлобья посмотрела на своего злого парня.
– Я не понимаю, что противозаконного в том, что я нормально общаюсь с человеком. Кажется, я тебе говорила, что если он тебе не нравится, то это не значит, что он плохой.
– Да он специально меня злит! Думаешь, ему интересно с тобой общаться? Черта-с два, как бы ни так, милая. Это все сделано для того, чтобы задеть меня!
– Не истерии, Небесов, - сморщила нос я.
– И у тебя мания величия, ясно?
– Пожалуйста, не общайся с ним, малыш, - схватив меня в охапку и стиснув, как мягкого медвежонка, горячо зашептал мне на ухо Егор.
– Я слишком сильно привязался к тебе, чтобы вот так просто потерять.
– Неужели ты так сильно мне не доверяешь?
– тихо спросила я, млея в крепких объятиях.
– Небесов, хоть ты и скотина редкостная, но я тебя люблю. Тебя, понимаешь? И никакие Миши не смогут этого изменить.