Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1972-1977
Шрифт:
<…>
Письмо Бориса брату, 22 апреля 1976, Л. — М.
Дорогой Аркаша!
Спасибо за поздравления.
Очень рад, что дела в кино оборачиваются благополучно. Но что за кретины! Стоило заставлять нас вычеркивать из сценария «сталкеров», заменяя их на идиотских «браконьеров», чтобы потом назвать картину «Сталкер»!
ДоУ вместо ПиП в Детгизовский сборник — это было бы превосходно! Правда, придется вычеркивать кое-какие смачные места, но — все равно. Эх, если бы это прошло!
Инсценировка для театра по ТББ уже лежит у меня в столе наготове. Как только ты ее затребуешь, вышлю незамедлительно. Данные на Зинчука (ЗИнчук, ЗИнчук, ЗИнчук, мать твою за ногу, а не ЗЕнчук!):
ЗИНЧУК Андрей Михайлович, Ленинград <…>. Паспортных данных у меня, разумеется, нет. Нужны? А сберкнижки нет у Зинчука — молод еще.
Разумеется, ждем тебя в начале мая. Не забывай — маме 75! Тогда же и поработаем. Наверное, надо писать именно сказку, хотя Детгизовская редакторша, очень просившая у меня что-нибудь для будущего сборника, приняла сообщение о сказке довольно кисло. Впрочем, может быть, мне это только показалось.
Теперь о деньгах. Я НЕ получал ни в январе, ни позже суммы 345 р. с копейками (за ПнО и ТББ) из ГДР. В этом году я из ВААПа вообще еще ничего ни разу не получал в соврублях. Выясни, пожалуйста, ситуацию поточнее и сразу же отпиши, какие мне предпринимать действия. (На всякий случай, последние деньги, полученные мною из ВААПа: ноябрь 1975, 598, М в ПНР и ГДР; декабрь 1975, 116 р., что-то из ВНР; декабрь 1975, 350 р., ДоУ на эстонском; ВСЁ!)
У меня никаких новостей нет. Занимаюсь, главным образом, математикой, а также рукописями своих семинаристов.
Жму руку, твой [подпись]
P. S. Привет Леночке и Машке.
В тот же день отсылается письмо от АБС в МГ
Из архива. Письмо от АБС в МГ
Тов. Медведев!
По поводу редакционных замечаний, изложенных в Вашем письме от 12.04.1976, мы имеем сообщить следующее.
1. Заявление Редакции о том, что «Кирилл Панов никак не походит на представителя СССР за рубежом» и что «он целиком на поводу у… Шухарта», является абсолютно бездоказательным и явно надуманным. Единственный аргумент, приводимый редакцией по этому поводу (что Панов, якобы, «платит последние крупные (?) деньги за „хабар“… и тем самым нарушает закон»), является попросту нелепой выдумкой: Панов в повести нигде и ни за что не платит Шухарту и никаких законов не нарушает. (Единственные деньги, врученные Пановым Шухарту, являются, как это совершенно ясно из текста, премией, полагающейся любому лаборанту Института, за удачный выход в Зону.)
2. По поводу «покойников» мы уже дважды (см. наши письма от 21.07.75 и 17.11.75) объясняли Редакции, что этот необходимый элемент повести играет важную роль в развитии сюжета и прорисовке образа главного героя. Заявление же Редакции о том, что эти «покойники» «наводят на мистические ассоциации», абсолютно немотивировано и мотивировано быть не может, ибо в повести ясно сказано, что «покойники» есть не что иное, как муляжи людей, искусственные киберсистемы, созданные Зоной и не представляющие собою ничего сверхъестественного.
3. Относительно концовки повести. Подробные объяснения по этому поводу были сделаны нами в предыдущих письмах, и Редакция совершенно напрасно тщится выдать слова героя повести за мнение авторов. Любому школьнику ясно, кто и почему произносит эти слова: «Счастье для всех, даром…» — их произносит Шухарт, человек, лишенный правильной идеологии, человек, которому в мире частного предпринимательства не дали научиться думать.
Из вышеизложенного совершенно ясно, что Ваше письмо от 12.04.1976 есть просто еще одна попытка Редакции затормозить издание нашего сборника «Неназначенные встречи» по соображениям, не имеющим никакого отношения к литературе. Все Ваши замечания по-прежнему абсолютно не аргументированы и только лишний раз доказывают очевидное: при всем желании невозможно придраться к повести, если она вполне доброкачественна в идейно-художественном отношении.
Мы вновь предлагаем Редакции прекратить эти бессмысленные придирки и выполнить, наконец, свои договорные обязательства.
А. Стругацкий
Б. Стругацкий
28-м апреля, через шесть дней — редкая быстрота для издательства — датирован ответ из «Молодой гвардии».
Из архива. Письмо к АБС из МГ
Уважаемые Аркадий Натанович и Борис Натанович!
Главная редакция внимательно ознакомилась с материалами, имеющимися в редакции фантастики по поводу повести «Пикник на обочине».
Как Вы помните, замечания по повести были высказаны Вам еще в 1973 году бывшим зав. редакцией т. Жемайтисом. Именно тогда возникли сомнения и по поводу «оживших покойников», и пессимистического конца.
Как сообщалось в Вашем письме от 23 мая 1973 г., Вы произвели чистку эпизодов, где появляются «живые покойники», а в третьей главе сочли даже необходимым разъяснить, что «покойники» собственно и не покойники вовсе, а муляжи людей, синтезированные в соответствии с той непостижимой программой, по которой живет и функционирует «Зона».
Однако проделанная Вами работа, к сожалению, мало что изменила в повести по существу. Поэтому издательство сочло возможным в мае 1975 года выплатить Вам одобрение только по двум повестям — «Малыш» и «Трудно быть богом». Судя по Вашему письму от 5 июня 1975 года, Вы это приняли как само собой разумеющееся и просили лишь «ускорить подготовку и отправку… редакционных замечаний».
В письме от 1 июля 1975 г. зав. редакцией Ю. Медведев и редактор Д. Зиберов вынуждены были повторить замечания, высказанные еще в 1973 году. В письме более четко была объяснена позиция редакции в отношении конца повести.
Конкретно было сказано по поводу положительного героя повести некого «русского Кирилла Панова».
Исходя из вышеизложенного главная редакция не может согласиться с Вами, что Вы не имели мотивированных замечаний. Редакция высказывала Вам их (устно и письменно), на протяжении трех лет. Другое дело, что для Вас они оказались, к сожалению, не убедительными.
После ознакомления с правкой, которую Вы внесли, и с Вашими контрдоводами, высказанными в письме от
21 июля 1975 г., редакция пришла к убеждению — и с ней нельзя не согласиться — что в настоящем виде «Пикник на обочине» включать в сборник нецелесообразно. Кстати, такой вариант решения был предложен Вами еще в 1973 году, когда Вы писали относительно пессимистического конца повести: «Он может быть только таким какой он есть. Повесть, как нам кажется, следует либо не принимать совсем, либо принимать только с этим неизбежным финалом».