Стук ее сердца
Шрифт:
– Служил в армии?
– Нет.
– И пропал из виду сразу после того, как рассказал Шипману о том, что убил Бонни.
– Верно. – Монтальво немного помолчал. – А вы крепко взялись за дело. Далеко продвинулись?
– Не очень. Спасибо за информацию.
– Хотите сказать, что больше не нуждаетесь в моих услугах? Но я-то устраняться не собираюсь. Буду копать глубже. По-моему, ситуация меняется и в ближайшее время нам следует ждать чего-то интересного.
«Монтальво, конечно, не остановится, –
– До свидания.
– До свидания, Ева. Буду на связи. – Он положил трубку.
Вот этого она и опасалась. Что Монтальво попытается связаться лично. Хотя, если поторопиться, нежелательного вмешательства можно избежать. Телефон пискнул – Монтальво сдержал обещание.
Фотография оставляла желать лучшего. На снимке Полу Блэку было около тридцати. Темные, коротко подстриженные волосы. Глаза то ли серые, то ли карие. Нос длинный, рот широкий, губы полные. Как и сказал Монтальво, ничего примечательного.
Ева отложила телефон и с минуту стояла, задумчиво глядя на озеро. Такое тихое, невозмутимое. Она смотрела на воду, пытаясь проникнуться ощущением покоя, но мятущаяся душа не принимала умиротворения. Ее переполняли тревожные воспоминания и беспокойные предчувствия. Они сплетались, вихрились и втягивали ее в бушующий водоворот.
Джон Галло жив. Какой он теперь? Кем стал за эти годы? Представить его убийцей Ева не могла.
Но разве она сама не была свидетельницей его ярости и жестокости?
Впрочем, она ведь тоже не отличалась кротостью. Годами охотясь за убийцей дочери, Ева обнаружила в себе и ярость, и жестокость. И если бы узнала, что Джон Галло виновен в смерти Бонни, убила бы его без малейших сомнений. Бонни заслуживала отмщения.
Почувствовав горячий прилив гнева, она сделала глубокий вдох и задержала дыхание. Покой и безмятежность? Не стоит и мечтать. Душевный мир придет не скоро.
Уж лучше думать о чем-то другом.
А еще лучше набраться терпения и ждать звонка от Кэтрин.
– Терпения, мама, тебе никогда не хватало.
Бонни?
Ева посмотрела на девочку, сидевшую на перилах веранды. В джинсах и майке с изображением Багз Банни. В этих джинсах и майке Ева и видела ее в последний раз. Рыжие кудряшки в лунном свете…
Теплая волна любви и счастья подхватила Еву. Волна, накатывавшая каждый раз, когда Бонни приходила к ней.
– Неправда. Я очень долго была терпеливой. С тех самых пор, как потеряла тебя, милая.
Лицо дочери озарилось улыбкой:
– Но ты ведь не потеряла меня, мама! Я всегда с тобой.
Эти видения начались примерно через год после исчезновения Бонни, и тогда Ева решила, что сходит с ума и неумолимо скатывается к своему концу. Долгое время она говорила себе, что это сон, в котором
– Извини, но ты призрак, а у призраков свои затруднения.
Бонни рассмеялась:
– Какие затруднения, мама? Ты же знаешь, что я всегда буду с тобой.
– Да, когда захочешь. Но ведь ты приходишь не очень часто. И всегда сама устанавливаешь правила. – Бонни хотела возразить, но Ева остановила ее нетерпеливым жестом. – Знаю, сейчас ты скажешь, что это для моего же блага. Что у меня своя жизнь. Ты же всегда это говоришь.
– Если ты знаешь, то и повторять не буду. – Девочка откинулась на перила и посмотрела в ночное небо. – Звезды такие красивые, правда? Раньше ты пела мне песенку про звезду.
– Да, пела. – К горлу вдруг подступил комок. Ева откашлялась. – Но тебе больше нравилась песенка про лошадок.
Бонни кивнула.
– Но и про звезду тоже нравилась. Так хорошо смотреть на звезды, когда ты рядом.
– Приходи почаще.
– Тебе нужно бывать наедине с Джо. Ты теперь с ним. – Она улыбнулась: – Когда Джо рядом, я стараюсь не мешать вам. Он пытается принять меня, но ему это трудно дается.
Что тут скажешь? Джо лишь совсем недавно стал видеть ее дочь и чувствовал себя при этом явно не очень комфортно. Будучи материалистом, он никак не мог свыкнуться с существованием духа, призрака. С Евой поначалу было то же самое, она долго убеждала себя в том, что Бонни – это либо сон, либо галлюцинация. Лишь с годами она согласилась с тем, что Господь какой-то особой своей милостью позволил ее девочке общаться с ней. А если этому сопутствует безумие, то так тому и быть.
– Возможно, все изменится, когда мы найдем тебя и твоего убийцу.
– Может быть. Но самое важное – ты и Джо. Не я, а вы, друг для друга.
Ева покачала головой:
– Оставь свои наставления. Я это уже слышала.
Улыбка померкла.
– Не могу. Я должна это говорить, чтобы ты не забывала. Особенно сейчас. Мне… Я боюсь за вас.
Ева вздрогнула и напряглась:
– Почему ты пришла сегодня? Из-за Пола Блэка?
– Отчасти. Но есть кое-что еще…
– Что? Ты имеешь в виду… Джон Галло? Он твой отец, Бонни.
– Знаю. – Бонни снова посмотрела на звезды. – Я всегда знала…
– Что ты хочешь сказать?
– Я чувствую такую боль… такую ярость…
По спине пробежал холодок.
– Как мне тебя понимать? Что…
Девочка покачала головой:
– Я только хочу, чтобы ты была осторожной. Все приходит… Мне пора, мама.
– Ну вот. Напугала меня до смерти, а теперь снова исчезаешь.
– Если бы могла, я бы взяла тебя с собой. Посмотри на звезды, мама.
– Ты просто не хочешь, чтобы я видела, как ты уходишь.