Ступени из пепла
Шрифт:
— Тахе-тари…
— Умоляю… просто Май.
— Спасибо, Май. Вы просили показать вам останки вашего дяди. Видите ли, мы обязаны…
— Помню. Нет, Гриф… Послушайте, имя у вас есть?
— Пусть будет «Гриф».
— Гриф, я подумала, у меня было время. Лучше я буду помнить его живым. Понимаете?
— Конечно, Май. Рад, что вы передумали. Эскорт будет подобающим, он получит все почести. Клянусь.
— Спасибо, — Майтенаринн прикоснулась пальцами к его щеке. — До завтра.
Ласточка ждала её в коридоре. Охрана держалась на почтительном расстоянии. Надо же, все стёкла в переходе успели заменить на защитные. Устроила тут представление с зеркалами…
— Май… можно я посижу у тебя? Хотя бы недолго. В прихожей. Я не буду шуметь.
— Да, конечно. Сиди, где захочешь. Плохо спится дома… в номере?
— Это не дом, — Ласточка вздрогнула. — Там страшно. Не знаю, почему.
Молча они добрались до входа в апартаменты Майтенаринн.
— Вот что… — Май открыла дверь. — Как у тебя дверь открывается — просто ключом?
— Да.
— Не возражаешь, если я у тебя немного побуду? Я ни к чему не прикоснусь.
— Ты… конечно, если не боишься.
— Боюсь, — призналась Майтенаринн. — Но хочу понять кое-что.
— Я с тобой, — тут же передумала Ласточка.
3. Трое выживших
Охрана осталась снаружи.
Лас поспешно включила повсюду свет, вздохнула.
Майтенаринн стояла у порога, вслушиваясь во что-то. Лас-Таэнин указала рукой в сторону кабинета… но её спутница прижала палец к губам, двинулась вперёд. Подошла к зеркалу, оглянулась. Лас показалось, что Майтенаринн не видит того, что перед ней. Май двигалась, словно во сне.
Неожиданно она рассмеялась.
— Так… так будет с каждым, — заявила она презрительным голосом, отталкивая кого-то невидимого. — Поняла, птичка? Не подходи к моим слугам… — Май истерически рассмеялась. Затем вздрогнула, выпрямилась, подняла руки над головой.
Лас, сидя на полу, пыталась отползти, отползти подальше. Пальцы искали ножны и не находили.
Май упала на колени. Так стремительно, что Ласточка едва не закричала. Светлая прижалась щекой к полу, замерла.
— Ушло, — сообщила она хрипло. Закашлялась. — Ушло… Лас, помоги мне…
С трудом выпрямилась, продолжая стоять на коленях.
— Лас, — прошептала она. — Неужели тебе всегда нужен пароль?
Лас справилась с оцепенением, вскочила на ноги, подбежала к ней. Руки Май были холодны, как лёд.
— Ты попыталась позвать на помощь, я… она только смеялась, верно?
Лас кивнула, глаза её были широко раскрыты.
— Ты ударила её кинжалом, но ничего не случилось…
— Да… я подумала, что сошла с ума. Когда пришла в себя, ничего не было. Кинжал, он был в крови. Но на тебе… на ней не было ни царапинки.
— Чувствую, — Майтенаринн оглянулась. — Что-то ещё. Где-то рядом… Но не сегодня, Лас, прошу.
Она замерла, обхватила себя руками, зубы её стучали.
Лас сбегала за накидкой, закутала Майтенаринн, обняла её. Холод долго не отпускал.
— Я не умею, — упавшим голосом сообщила Май. — Я ничего не умею, Лас. Меня никто не учил.
Лас не ответила. Она прислушивалась к себе. Может, где-то поблизости было что-то ещё, но не здесь. Не у неё в номере.
Хеваин и Реа вчитывались в привезённые бумаги.
— Мне вспоминаются те стихи, — Хеваин оторвался от коробки с документами. — Помните? Вчера, когда Майтенаринн заперлась в лаборатории.
— Предпочитаю не вспоминать, — отозвалась Реа. Пора бы тоже идти спать, уже давно за полночь. Ей завтра уже не положен строгий траур, но кто-то должен заботиться о Лас и Май. — И вам не советую. Ани, прекрати скалиться. Сама знаю, что магии нет. Но это были заклинания.
— У меня было ощущение, что я видел где-то что-то подобное, — Хеваин покопался в записях. — В вашем Университете превосходная библиотека. Где же это было… а, вот. Слушайте.
Сгинь, тоска седая, Нам не по пути, — В зеркальце отныне Будешь взаперти. Пусть оно поможет Совершить обман, Скрыть от мира каждый Внешности изъян. Пусть хранит меня лишь Зеркальце одно, Пусть сойти в забвенье Мне с ним суждено.— О небеса… — Саванти вскочил из кресла. — Это же сказка… детская сказка, «Колдунья и зеркало»!
— Да, — Хеваин продолжал листать. — И немного классики. «Тайны моря», Майри-Та. Перевод, конечно.
Шествуют неслышно тени меж теней, Проползая резво мимо фонарей, Платой за виденья, тайный тени дар, Станет негасимый разума пожар, — Сладких сновидений радостных покой Страха станет тяжкой, вязкою рекой…— Так, — Саванти принялся ходить от стены к стене. — Они обе импровизировали? Это был экспромт?
Хеваин пожал плечами.
— Да. Наверное. Как бы грубо ни звучали слова, они должны были стать чем-то реальным. Понимаете? Никаких заклинаний. Просто импровизация. Я видел лицо Май. Она верила в то, что делает. Я бы не рискнул стоять по ту сторону зеркала.
— «Она сделала это правдой», — тихо произнёс Саванти. — Последние слова Дени. Я ничего не понимаю. Я знаю только, что всего этого не должно быть!
Он уселся в кресло. Снова вскочил.
— Почему вы все молчите? — поинтересовался Саванти. — Неужели вам не страшно?
— Мне страшно, — призналась Реа. — И я объясню, почему. Ты видел, что стало с её волосами?
— Что?
— Ну да, конечно, не заметил. Неделю назад Май была русая. После боя в Зале у неё поседели виски. Посмотри на неё внимательно, когда увидишь завтра. Я не знаю, что это такое, я знаю, что оно отнимает у неё жизнь!