Ступени к Храму
Шрифт:
– Хорошо сказано – покажива, – многозначительно заметила Лия. – Такие вещи преходящи!
Я только тонко улыбнулась, опять особым щелчком заставляя кобылку выбрать верную дорогу.
– Какая же ты все-таки вредная! – злобно прошипело в спину.
– И слава Хранящим!
– Спасибо!
Через пятнадцать минут деревни мы не нашли, через полчаса – тоже, через час я была готова отдать за нее полмира (все равно у меня его не было). Холодные злые струи дождя заливались за шиворот, стекали между лопаток, ветер, словно взбесившись,
– Тая, да где эта йырова деревня? – не выдержав, завопила я, размазывая по лицу то, что еще утром гордо звалось любимыми тенями и тушью.
– Ну… – неуверенно начала она, опять безуспешно пытаясь расстелить на коленях карту.
– Что – «ну-у-у»?!
– Ну-у-у-у… По-моему, мы потерялись… – робко сказала она, тут же сжавшись в ожидании двух раздраженных шэритов.
Ошиблась. Мы уже настолько устали, что даже на расстройство сил не оставалось, да и холод сделал свое дело: единственное, чего хотелось – упасть на шею вемили и заснуть. Мы еще как-то боролись, заставляя друг друга разговаривать, не спать, а вот Тора совсем расклеилась, закрыв глаза и привалившись к моей спине. Не сговариваясь, мы истратили остатки сил на то, чтобы накрыть девочку непромокаемым куполом.
– И что теперь? – безнадежно спросила я.
– Нам направо, – решительно тряхнула мокрыми волосами Ильянта, неестественно глядя прямо перед собой и направляя кобылу прямо через поле. Мы беспрекословно взялись за поводья: если уж тебе взялась указывать дорогу Предсказательница, то молчи и слушай. А дурацкие вопросы – в письменном виде через завкафедрой.
Запахом дыма и лаем собак пахнуло уже через пять минут. Может, это была и не та деревня, которую мы так долго и упорно искали, но уже за одно то, что Лия вывела нас к жилью, я была готова расцеловать ее куда ни попадя!
Впрочем, пока ей было не до поцелуев: колдовство отняло столько и без того отсутствующих сил, что ведьма чуть не упала с вемили, потеряв сознание. Мы с Таей везли ее почти под руки, вплотную прижавшись вемилями, пока она не пришла в себя и не смогла держать равновесие самостоятельно.
В деревню мы въехали через задние ворота, но нас это уже мало волновало: мы остервенело замолотили кулаками в первый же дом.
– Чаго вам? – высунулась из окна неприятного вида женщина. – Марш прочь!
– Пустите нас, пожалуйста, – начала Тая.
– Перен-н-ночевать, – бодро стуча зубами, пояснила Ильянта.
– Мы заплатим, – веско обронила я, не желая сразу выставлять это как главный аргумент в споре.
– Нечо делать! – раздраженно махнула рукой женщина. – Ходют тут всякие, потом кур недосчитаешься!
– Да нужны нам ваши чахоточные куры! – возмущенно фыркнула Лия.
– Чур меня, чур! – суеверно перекрестилась женщина. – Сглазить хочешь?! Вон, я сказала!
М-да, хорошо, она пока не знает, что сглазить мы порой не только хотим, но и запросто можем…
– Женщина, да не нужны нам ваши куры! – попыталась воззвать к голосу разума Тая. – Нам только переночевать!
– Во-о-он! – войдя во вкус, экзальтированно вопила тетка, брызжа слюной. – Вон отсюда!
– Ладно, – вздохнула я, чувствуя, что тут спорить бессмысленно. И, оглянувшись на съежившуюся в комочек Тору, спросила: – Тогда вы, может быть, продадите нам кружку бульона – а то у нас девочка замерзла?
– Какая девочка? – настороженно спросила та.
– Девочка и девочка, – хмуро огрызнулась Тая, пряча озябшие кисти в рукава куртки. – В лесу ее нашли – потерялась. Торой зовут. Так вы бульон-то продадите?
– Тора?! – всплеснула руками женщина. – Так чего же вы молчите-то? Я вам сейчас ключик дам от дома ее тетки. Она, поди, в гости шла – да потерялась. Только вот тетка к матери погостить на пару недель уехала, так что вы по хозяйству уж сами, ага?
– Ага, – бесконечно устало отозвалась я, пытаясь сжать непослушными дрожащими пальцами выскальзывающий ключик.
Горячего чая – и в кровать. А все остальное – завтра, даже если ночью здесь посреди главной площади решит вырасти окейнинский баобаб…
ГЛАВА 3
В доме было просторно и холодно. Впрочем, по сравнению с улицей – второе я зря упомянула.
Тае было поручено довести Тору до комнаты, раздеть, вытереть, растереть – словом, привести в более-менее жизнеспособное состояние. Я занялась нелюбимым делом – растапливанием печки, а Лие, как самой замученной холодом и колдовством, было разрешено тихо посидеть на лавочке, перебирая травки.
Итак, печка. Помнится, разжигают ее бумагой, спичками и щепками. Ни того, ни другого, ни третьего поблизости не наблюдалось. И если бумагу и спички я еще могла найти в своей сумке, то вот со щепками дело обстояло хуже: носить их повсюду с собой как предмет первой необходимости я всю жизнь ленилась, а когда первый и единственный раз попыталась самостоятельно их наколоть, с кухни прибежал главный повар и с воплями отобрал у меня орудие труда, попросив никогда в жизни не брать в руки топор.
С тех пор со щепками в Храме проблем не было: стоило мне в присутствии главного повара случайно обмолвиться, что они закончились и надо бы наколоть, как уже через пять минут возле алхимических котлов высились приличные горки. «Еще раз мои нервы такого зрелища не вынесут!» – говорил в такие минуты повар. И что ему не понравилось? Ну подумаешь, не той стороной топор повернула – по пути бы разобралась…
Итак, помаявшись с печкой пару минут, я собрала жалкие остатки магии и швырнула в нее ярко-желтую искру. Сырые дрова вспыхнули мгновенно, нагнав в комнату едкого дыма. Перестаралась немного, с кем не бывает?
Котелок сыскался на одной из полок в кухне, вода нашлась в ведре – и уже через несколько минут на печке говорливо журчала закипающая вода. Тут спустились Тая с Торой, выглядевшей примерно как я пару дней назад – я еще не там, но уже и не тут. Ничего сытнее чая наши желудки принимать не захотели, так что пришлось ограничиться им одним, оставив более питательные вещи, типа гречневой крупы, напоследок.
Спать улеглись (скорее – рухнули, сбросив только верхнюю одежду) все вместе, под тремя одеялами. Непривычно утомительное тепло душным грузом навалилось на сознание…