СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
Шрифт:
– Он не попал в сердце, ибо у тебя слишком большая грудь... – сказала я. – Да и пачки над сердцем задержали шило, это дало еще большее расстояние...
Начальник охраны увидел мое белое лицо и удивился.
– Ты чего, испугалась? – недоуменно спросил он.
А потом перевел взгляд на девчонку и все понял.
– Ее же могли убить просто так... – трясясь от ужаса, тихо прошептала я. – Точно так же, как он хотел меня, шилом....
Начальник охраны заворожено смотрел на ее грудь.
Та поспешно запахнула лифчик. Мы обе рыдали, обнявшись.
– Надо сделать ей прививку от столбняка... – быстро сказал начальник.
– Прививку от столбняка мне делали, когда с Анной Сергеевной пришлось в арабскую страну ехать... Очень больно...
– Болит? – встревожилась я.
– Прививка больно... – как ребенок сказала она.
– Да ты просто боишься! – рассердилась я, и потащила ее в аптеку, которая была на первом этаже.
Девчонка нагнулась, и что-то сунула в карман с деньгами с пола. Какой-то квадратик...
И тут я увидела второго бандита. Точнее, уловила движение. Он до этого времени прятался за колонной. А сейчас выскочил с оружием.
Уловив звук, я наотмашь ударила тяжелым пулеметом, как палкой, в пространство за колонной. Почему я била туда, я не знала и сама. Но тяжелая железная станина ударила его по голове, когда он только вылетел. Он просто налетел на идущую навстречу станину.
И закрутился на месте, словно боксер, получивший удар.
И все-таки успел несколько раз выстрелить в девчонку.
– Это моя ошибка, девочки, простите, – как-то горестно прошептал, заревев от ярости, начальник. Он кинулся к нему, но я уже, мгновенно раскрутив пулемет дулом к убийце, прострочила его снизу вверх.
А потом кинулась к лежавшей теперь почему-то на полу девчонке. Я уже видела, что курточка на груди у нее превращена в клочья, и в ней подозрительное отверстие.
Я упала на колени, разрыдалась. Она лежала, широко открытыми глазами глядя на меня.
Ее глаза странно глядели на меня.
Я горестно смотрела на них.
– Она умерла...
А потом увидела, что грудь ее приподнимается и опускается.
Не поверив, я сорвала с нее курточку.
Были какие-то царапины.
Я начала лихорадочно разрывать карман, в котором нащупала какие-то осколки. И вытащила оттуда куски разбитой твердой керамической плитки.
– Что это?! – недоуменно спросила.
– Плитка! – сквозь рев ответила мертвая. – Когда ты сказала, что он чуть меня не убил шилом в сердце, я подняла с пола отбитую выстрелом плитку и вложила поверх денег, чтоб он меня не убил снова...
Я истерически засмеялась сквозь рев.
Плитка и пачки денег, и выстрел по касательной привели к тому, что пуля отрикошетировала, лишь разбив плитку, но не пробив пачки...
Охранник потащил нас в медпункт, ибо меня тоже задело. Но слабо.
Я никак не могла успокоиться и хохотала, даже когда ей вкололи двадцать уколов.
– А теперь я пойду положить деньги! – упрямо сказала она.
– Я пойду с тобой... – заявила я. – Я боюсь, что даже этого сделать ты не сможешь...
– Ох, девочки, девочки... – вздохнул охранник.
И мы пошли на четвертый этаж. Третий раз.
Увы.
Ей и здесь не повезло.
Громко, очень громко играла музыка в банке. Никто здесь ничего не слышал. Никаких выстрелов. Это было подозрительно.
Как ни странно, увидев девочку с деньгами, сидевший за стойкой клерк чудовищно удивился.
Какое-то даже недоумение мелькнуло у него на лице.
Девочка выложила деньги.
Я скромно стояла сзади.
Глаза у того вообще стали большие.
– А мы денег не принимаем от вас! – вдруг сказал, успокоившись, он ей. – Идите, идите в другой банк!
По лицу у него расплылось какое-то странное хамское мужское выражение довольства.
– Как не принимаете? – удивилась наивная девочка.
– Вот так! – он злорадно усмехнулся.
– У нас же и счет здесь, и документы...
– А ты иди нафиг... – злорадно сказал он и как-то подозрительно усмехнулся.
Я с удивлением слушала этот нереальный диалог, и что-то мне в нем не нравилось. Мне казалось, что он почему-то стремится выпроводить ее на лестницу, усиленно набирая чей-то номер.
Служащие банка с каким-то мистическим ужасом слушали этот разговор. Мне вообще было непонятно, почему они до сих пор не вызвали милицию, раз внизу стреляли и на нас напали.
– Но как же мы... – растерялась девочка.
– Ну, если хочешь... – нахально сказал он. – То стань моей девочкой... Вам счет только через постель... – он как-то оскалился. – Объяснить!?
Он не заметил, как к нему подошел начальник моей охраны.
– Ты здорово ошибся, парень... – ласково сказал он. – И здорово за это заплатишь...
С этими словами он с размаху ударил его железным прикладом спрятанного под плащом ручника. Буквально вбив осколки зубов ему в глотку.
Я не видела еще, чтоб так страшно били. Клерк слишком поздно понял, как ошибся, и лицо его исказилось ужасом. Да только мало что осталось от этого лица.
– Постой... – сказала я. И медленно пошла к этому полутрупу. Спокойно, шаг за шагом. Он заворожено смотрел на меня.
И все в страхе смотрели на то, как я медленно подняла свой пулемет, бывший под плащом.