СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
Шрифт:
Это была адская школа, в которой был один выход – научиться. Или сдохнуть. Никаких иллюзий, что со мной будет, если я не увернусь на такой скорости, у меня не было. Заколдованный круг. Мне приходилось умереть, извернуться и научиться, даже если никто не учил. Реакция стала просто бешенной и руки сами мгновенно рвали руль во все стороны, как безумные роботы.
И тут я увидела группу своих охранников, взиравших на это с холодным любопытством.
– Вот оно, мое спасение! – озарило меня, даже не смотря, что я глупая. Это
На следующем кругу я вообще прошла мимо них, не сумев сказать ни слова. Они только мелькнули вдалеке.
И снова ад.
И снова я шла мимо них.
На этот раз я начала орать уже почти за километр.
– Как переключать скоооорооОООО! Вжик!
Я еле развернулась.
И снова пошла. Бешено оря еще с километра:
– Где тут тормоооООООО! Вжик!
Если вы думаете, что эти негодяи бросились мне помогать на третий раз, то вы глубоко ошибаетесь.
Когда я шла третий раз, девять из них лежали на земле, схватившись за животы, и отчаянно рыдали.
Только Иван издевался надо мной. Он сел на землю на задницу, будто на мотоцикл, расставил руки, будто на руле и урчал, делая ими крабьи хватательные движения. Показывая, гад, что я должна отпустить руль и совершить самоубийство, ибо я чокнутая.
Я чуть не зарыдала. Они что-то кричали, но я ничего не могла расслышать в безумном реве мотора и в то короткое мгновение, когда пересекала пространство мимо их.
Потом они все стали делать крабьи движения – мол, давай кончай с собой.
Я злилась ужасно.
А потом Иван выволок из багажника “Ниссана” гоночную “Ямаху”, что мне подарили, и попытался нагнать меня на ровном участке мотодрома.
Догнать то он догонял, но в этом реве ничего не было слышно. Да и длилась трасса всего мгновение, а потом он сходил с нее, ибо не рисковал врываться в ад с препятствиями, а я выла. Потом его сменил инструктор на этой же гоночной машине.
Он сумел подойти ко мне почти вплотную и даже начал что-то показывать. Я даже сумела увидеть что-то.
Но, на мой ужас, я слишком отвлеклась и сошла с мотодрома и вылетела на проспект.
Я в ужасе завизжала, увидев машины. Они стояли сплошной стеной по всей трассе. Была пробка.
Завизжав, я задергала руль в разные стороны. И, попав на ящик, взлетела на крыши.
Бог его знает, как я не погибла. И никто не знает, чего мне это стоило. По крышам машин я шла, обезумев, по проспекту.
Рядом шел инструктор.
Милиция бегала, выла, свистела, махала кулаками, но я этого почти не видела. Я была слишком “увлечена” занятием, суть которого состояла в том, чтоб проехать из одного конца проспекта в другой, не коснувшись земли.
По крышам стоявшим в громадной пробке машин, ибо милиция перекрыла движение во всех направлениях.
Я сама даже не заметила, как мы сделали обезумевший круг над землей, то есть по крышам
Когда я углядела родной мотодром, я чуть не зарыдала от счастья. И влетела на круг.
И увидела, как инструктор, на ходу бросив мотоцикл, бешено побежал в радиоцентр автосалона, где торчал громадный рупор.
Я подумала, что я осталась одна. Тем более, что все сошли с ума и танцевали танец маленьких утят. Делая руками – кряк, кряк – расставив их. Мол, кончай быстрее, мы веселимся.
И тут безумно, перекрикивая рев мотора, заорал рупор:
– Гражданочка на мотоцикле... Сейчас мы будем по шагам объяснять вам, как остановить мотоцикл и нажать тормоз, слушайте внимательно... Гражданочка на мотоцикле...
В общем, они сумели таки объяснить мне. Я прошла еще два круга в свое удовольствие, сбрасывая скорость, и только потом обессилено остановилась у своих ребят. Красных от слез и смеха.
– Класс! – счастливо сказала я.
А потом мой взгляд упал на продавца, который меня на него посадил, и лицо мое мгновенно исказилось и изменилось.
– Ты! – рявкнула обвиняюще я, слетая с мотоцикла и уставив на него палец. – Ты! Ты не сказал мне, удод, как его выключать и где тут тормоз!!!!
Глава 19.
Я наступала в злости на продавца.
– Нет... Нет... – затравлено отступал тот.
Они все просто рыдали.
– Следующий раз, прежде чем сесть, ты хоть ознакомишься, как он ездит... – сквозь слезы, без тени сожаления или раскаяния, довольно сказал Иван.
И тут к нам подбежал администратор.
– Что...
– Беру! – сказала я, кинув ему в руки шлем. – Этот! Таких два! И этот... – я ткнула в какой-то супермотоцикл, возле которого печально стояла Оля, грустно смотря на него.
– И... – я хотела указать еще, продавец засуетился, но Иван просто перехватил мою руку.
– Убью... – тихо сказал в сторону продавца Иван.
– Этот Оле! – обиженно сказала я, что меня подозревают в детском поведении, то бишь в желании купить весь магазин. – Вишь, она скучает! Вместе гонять будем!
Завизжав от восторга, она кинулась мне на шею.
Я стала покупать машины. После гонок голова гудела и не соображала. Я сначала полезла в сумку с пачками, где раньше лежали подаренные на магазин доллары.
– Где же эта мелочь? – переворачивая фальшивые квадратные пачки и откидывая их в сторону, не могла никак вспомнить я. Я не поняла, что копаться в сумке на глазах у продавца нехорошо.
Взгляд продавца, когда он увидел эти красные пачки, стал просто каким-то безумным. Он то ли беззвучно плакал, то ли голова его колебалась из стороны в сторону, то ли его искажали гримасы рыданий без слез, но смотрел он на эти дурацкие деньги с каким-то надрывом.