СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
Шрифт:
За мной быстро сбежали охранники – двое спереди, двое сзади.
Когда я вылетела на улицу, во мне вдруг взыграла юность. Я вспомнила рассказы брата, как Гиляровский, ехавший на карете с Чеховым, давали жандарму на улице арбуз и говорили бомба.
Мне захотелось лихостью быть похожей на них.
С лихим насмешливым криком: – Шеф передал, приказал подержать! – я кинула на ходу, подъехавшему на джипе бритоголовому охраннику, мой дипломат. Что вручил мне человек Алексей Петрович.
Тот схватил его и уставился на него с недоуменным нелепым видом. А я уже впрыгнула в машину.
Мы буквально сорвались синхронно с места, Оля, выскочившая за нами из банка, еле успела вскочить в заднюю дверь. Ибо ее не ждали. Это заняло буквально доли секунды, люди в джипе даже не опомнились. Мои охранники просто повторили четко и мгновенно мои глупые движения.
А я прыгнула машиной почему-то не на выход, а в длинный тупик между домами, из которого не было выезда. Мои послушно шли без вопросов рядом. “Феррари” справа, “Ниссан” слева. Хоть это было нелепо. Гнать не на дорогу, а от нее непонятно куда.
И тут на площадку банка с обеих сторон с дорог ворвались буквально сотни машин и джипов, из которых высыпались несколько сотен бритоголовых людей с автоматами. Не милиции. Недоуменно оглядывающихся, куда мы исчезли. А сверху над теми машинами почему-то даже снижался частный вертолет. Все это как-то заняло доли секунды.
Я еще успела увидеть в зеркальце краем глаза, как из банка выбежал Алесей Петрович. И, почему-то, увидев дипломат в руках своего охранника, который тот держал в руках и протягивал ему, как-то даже на расстоянии стал белым. Он со всех ног кинулся прочь. Но не успел далеко отбежать...
И тут чемоданчик почему-то вспыхнул нестерпимо ярким светом.
Я видела словно в замедленной съемке.
Подъезжали, визжа тормозами и мгновенно заполняя громадное пространство, еще большие крытые машины, из которых словно вываливались многие десятки боевиков точно в кино. И все бежали в центр. Окружая чемоданчик и затравленного охранника черного джипа с ним со всех сторон.
Я видела, как медленно поднимали ноги бежащие люди.
Чемоданчик вдруг разбух.
И все, все сотни машин, исчезло в чудовищной вспышке пламени, скрывшей все и поглотившей даже вертолет.
Который вынырнул лишь на мгновение, и снова рухнул чуть дальше и тоже неслышно взорвался.
Взрыв был чудовищен... Видя его лишь краем глаза, я ослепла... Хотя помнила, что столб пламени взметнулся выше небоскреба. Даже на таком большом расстоянии наши машины подняло и кинуло метров на двадцать мягкой лапой. Я еле успела увернуться, и, бешено лавирируя между “Ниссаном” и “Феррари”, газуя, пройти в щель между ними и выйти впереди.
– Вы смотрите, куда едете? – заорала в ярости я. – Вы же меня чуть не убили этими стальными бамперами...
– Не у всех такие железные нервы, как у тебя, Королева... – оправдываясь, сказал Иван. – Прости, действительно еле удержал руль... Еще никогда не летал на Феррари...
– Да, двести тысяч жалко... Но зато как ахнули! – по детски восхищенно сказала я. – Никогда не видела, чтоб деньги так горели... Если учесть, что он дал Оле двадцать тысяч, то он здорово выиграл...
Все захихикали.
– Если учесть, что я дал ему вовсе не ту кассету с допросом, которую он прослушал, – буркнул Иван, начальник моей охраны, видевший все, – то этот ублюдок получил то, что захотел...
Хохот стоял такой, что я заткнула уши.
Глава 18.
Мы въехали в тупик.
– Ребята, здесь есть малоизвестный выезд... – тихо сказала до сих пор молчавшая Оля, затравленно оглядываясь назад, где даже сквозь проезд было видно, как пылала громадная площадь. – Поворачивайте прямо в эти ворота частного дома.
Попетляв по проулкам, огородам и свалкам, мы выехали через какой-то склад и парк на другую сторону района.
– Деньги пропали в этом банке? – тихо спросила Оля.
– Успокойся, все осталось, ты же открыла счет в другом банке, – сказал Иван. – Главное, бумажки не потеряй, это называется счета...
– Человек пятьсот с автоматами накрыло... – сказала я, вспоминая разные бежавшие бритоголовые группы. – И машин сто попало под огонь...
– Какие там сто... – отозвалась рация. – Да там вместо площади сплошная яма. Никогда не видел, чтоб столько пластита в дипломат заложили... Там от первичного взрыва никто не уцелел, а сами машины еще добавили, когда взрываться начали в огне...
– Не понимаю, почему они бежали разными группами, точно никто их не координировал... – сказала Оля. – И все устремлялись к центру, к толпе, а не за нами... Они бы нас вмиг накрыли, если б скоординировано действовали, а не этими абсолютно не связанными группами...
– Не группами, а группировками... – поправил Иван. – Учись говорить правильно, Оля, тебе придется на телевизоре выступать...
– Скотомогильник, – захихикал кто-то в рацию. – Бедные жаренные быки...
Я же вообще промолчала. Для меня что группы, что группировки, что фигогропы звучали одинаково.
– Куда тебе ехать Оля... – чтоб не выглядеть абсолютной дурой, строго сказала я.
– Ой, да я пешком дойду, спасибо...
– Сдам тебя твоему идиоту фотографу с рук на руки... – безжалостно сказала я. – Ибо ты и до дома не дойдешь...
– Не надо, я сама, спасибо... – пристыжено засмущалась она.
– Я тебе дойду! – пригрозила я. – Не хватало, чтоб я еще раз, бегая за тобой, шило в сердце получила...
– Он же тебя не ударил! – обмерла Оля.
– Он ударил ей точно в сердце, но попал точно в ручной пулемет, который она держала под курткой... – хихикнул Иван. – Видела бы ты его лицо, он подумал, что у нее железное сердце!