Суд Рейнмена
Шрифт:
– Посмотрим, — кивнул ей Павел, скрываясь в своей квартире.
Глава 10.
ЕЩЁ ОДНА ЖЕРТВА ДОЖДЯ
Синдия сомневалась в правильности своих действий даже когда уже звонила в дверь квартиры Вол-ковых и ждала ответа.
Гневная речь Михаила Олеговича в кабинете Иветты Мальковой не выходила у Синдии из головы. Обычно замкнутый прокурор неожиданно дал волю эмоциям и вообще был взвинчен. Когда он рассказы-вал о хулиганах, напавших на его будущую жену, в его голосе звучали гнев и обида, явно не угасшие за 2 года. Кто знает! Бывает, что застарелая обида внезапно прорывается наружу, а Михаила, судя по всему, сильно задело то столкновение с малолетними хулиганами.
Синдия решила встретиться с женой Михаила, начинающей журналисткой Причерноморской ТРК Евгенией Волковой, в девичестве Воронцовой, и, выбрав день, когда прокурор до вечера был занят на су-дебном слушании, поехала к нему домой с огромной коробкой шоколадных конфет «Вечерний Киев».
– Кто там? — спросил домофон молодым женским голосом.
– Я из прокуратуры, работаю с Михаилом Олеговичем. Моя фамилия Соболевская.
– Синдия Аркадьевна? Сейчас открою!
По ту сторону массивной двери защёлкали замки. Дверь распахнулась, и перед Синдией появилась невысокая смуглая девушка с карими глазами оленёнка Бемби, удивительно нежной кожей и мягкими, детскими чертами лица. Длинные, почти до бёдер, чёрные волосы прихвачены белой лентой на затылке. Оранжевая длинная футболка «Фенди» натянута на животе — судя по всему, Женя через полтора или два месяца готовилась стать матерью. Чёрные брючки из последней коллекции для будущих матерей. Оран-жевые тапочки — «зайчики».
– Проходите, пожалуйста! — пригласила молодая хозяйка. — Можете не разуваться. Михаил мне столько о вас рассказывал! Мне так приятно с вами познакомиться! Проходите в большую комнату. Я приготовлю чай.
– Не стоит беспокоиться, Евгения… простите, не знаю вашего отчества…
– Женя. До Евгении я пока ещё не доросла.
– Хорошо, Женя. Да, кстати, вот мой скромный подарок в честь знакомства…
– Ой, «Вечерний Киев»! — по-детски обрадовалась девушка. — Мои любимые конфеты! Спасибо, Синдия Аркадьевна!
В гостиной, большой просторной комнате, декорированной и меблированной в пастельных тонах, Женя предложила Синдии сесть в кресло и тут же распечатала коробку и выложила конфеты в вазу на столе со словами:
– Может, хотите сока? Такая жара сегодня! А у нас в холодильнике есть ананасовый сок, очень ос-вежает! Миша говорил, вы любите ананасы!
– Если, конечно, вас это не очень затруднит…
– Ни капельки, — с удивительной для своего положения лёгкостью Женя умчалась.
Поднявшись с кресла, Синдия прошлась по гостиной. Обстановка комнаты свидетельствовала о безупречном вкусе хозяев: никакого вычура, излишеств; всё смотрится элегантно и гармонично. Огром-ный телевизор «Эл Джи» в углу. Видеоприставка и ДВД-плеер. Шкафчик — видеотека. Встроенный книжный шкаф. Диваны и кресла выдержаны в бежевой единой гамме. На окне — воздушные шторы нежного кремового цвета. Белый рояль. Несколько фотокартин на стенах: Южный Берег Крыма и горные пейзажи. На рояле в серебряной рамке — свадебная фотография: Женя в воздушном белом платье похожа на индийскую принцессу. Михаил, затянутый в смокинг, смотрит на жену с нежностью и восхищением. На рамке — гравировка: «19 июня 2001 года».
Синдия долго смотрела на фотографию. Видно, что Михаил любит Женю с первой встречи. Поэто-му ему так тяжело вспоминать о том, что предшествовало их знакомству. Неужели эта обида оказалась столь сильной, что…
Михаил явно не забыл историю с подростками из автобуса за два года супружества. Это было вид-но. И на что может оказаться способен этот непредсказуемый, внешне такой хладнокровный, но на самом деле обуреваемый страстями человек?..
Из коридора раздались шаги; потом в гостиную вкатился столик на колёсах с бутылкой сока, двумя запотевшими стаканами со льдом и тарелкой бутербродов, каждый из которых скорее напоминал призо-вую композицию на кулинарном конкурсе. Следом вошла Женя, неся в руках вазу с фруктами и ловко подталкивая стол ногой.
– Не стоило так хлопотать, Женя, — улыбнулась Синдия и встала помочь хозяйке переставить при-боры на журнальный столик.
– Наоборот, мне сейчас полезно движение, — ответила молодая женщина. — Вредно только перена-прягаться, но ведь я сейчас не штангу выжимаю!
Женщины сели за стол.
– Первенец? — спросила Синдия.
– Да.
– И когда ждёте?
– В начале июля, если не раньше и не позже. Доктор сказал, что в первый раз могут быть колебания срока, плюс-минус неделя или две…
– Верно, я со своей дочерью почти три недели лишних переходила, — Синдия вздохнула, вспомнив свою дочь, пятнадцатилетнюю Инессу. Они не виделись уже 4 месяца. Когда Москва стала слишком опасной для Соболевских, Синдия отправила дочь при помощи Хансена в Исландию, и мамин муж поза-ботился о том, чтобы в стране гейзеров и ледников наёмники Ларри Корвина не смогли добраться до де-вочки. Синдия регулярно звонила дочери дважды в неделю, и Инесса оживленно сообщала ей свои ново-сти: она учит исландский язык, всё классно, ей нравится Исландия, а ещё появился какой-то мальчик из Рейкьявика, и, кажется, втюрился в неё…
Как жалко, что свой пятнадцатый день рождения Инка отмечала в Исландии, а не с матерью! Как раз в тот день в Москве Синдия и Хансен заманили в ловушку заказчиков убийства Аркадия Соболевско-го, и день выдался такой напряжённый, что Синдия смогла позвонить дочери и поздравить её только глу-бокой ночью…
– Вы уже знаете, кто у вас будет? — спросила Синдия, отогнав не слишком светлые воспоминания.
– Мальчик. Я делала ультразвук ещё на шестом месяце. Миша был так счастлив, это у него тоже первый ребёнок, а всегда хочется, чтобы первым родился сын.