Суд времени. Выпуски № 35-46
Шрифт:
Сванидзе:А что за манера? Вот так, между прочим…
Кондрашов:Я, ведь с любовью говорил!
Сванидзе:Нет! Не надо про любовь! Про любовь вот кто говорил! (Показывает на Чернышева). С любовью говорить: «Подсуживал!» Это Вы мухлюете, дорогой мой! Если Вы говорите: «Подсуживал!», то дайте мне возможность ответить!
Кондрашов:Вот я говорю: «Подсуживал!» Говорите! Пожалуйста!
Сванидзе:Пожалуйста!
Кондрашов:Отлично! Я согласен! Я согласен!
Сванидзе:И это не все!
Кондрашов:Я прошу прощения! Вы не подсуживали!
Сванидзе:Нет! Я объясняю свою позицию!
Кондрашов:Мне хочется сказать! Еще одну вещь!
Сванидзе:Я понимаю, что Вам хочется! Если Вам в следующий раз захочется, не выступайте с обвинениями!
Кондрашов:Вот, кто нам прикрывает рот! Вот, посмотрите, демократия!
Сванидзе:Так вот! Отвечаю! Отвечаю! Немножко про себя! Коротенько!
Кондрашов:Минут на сорок?
Сванидзе:Я сужу не Кургиняна с Млечиным, я сужу исторически факты! И когда эти исторические факты вызывают у меня вопросы, кто бы мне их не излагал: Кургинян или Млечин…
Стрижак:А к кому больше вопросов возникает?
Сванидзе:К Кургиняну!
Кондрашов:От ты, Боже мой!
Стрижак:Почему?
Сванидзе:Ну, что? Это значит, что я подсуживаю?
Кондрашов:Нет, конечно! Нет, конечно! Все! (В зале смех).
Сванидзе:Молодец! Молодец! Продолжайте!
Кондрашов:Теперь помните, мы говорили о том, что не надо говорить неправду!
На каком фоне возник этот проект телевизионный? На каком телевизионном поле? Когда, например, фильм, сериал, вот я вам приведу — «Вербное воскресенье».
Коротко рассказываю сюжет: Внук члена Политбюро влюбляется в солистку Большого театра, которая только что станцевала Жизель, приглашает ее к себе домой, насилует, после чего она обращается в милицию! Ее сажают в тюрьму, потому, что он внук члена Политбюро!
Насилует, практически Максимову или Семеняку! Это уровень! Которой только что сказали: «Вы у нас будете что-то народной!» Без заслуженной — народной!
Вот это фильм о советской эпохе! Внук члена Политбюро! Вот люди, которые жили! Хоть один из Вас! Это может быть? А, это идет по телевизору! Такое бывало?
Сванидзе:Скажите мне, пожалуйста! Секундочку! Вы смотрели фильм «Кубанские казаки»? «Кубанские казаки» Вы смотрели?
Стрижак:Сколько
Сванидзе:Такое бывало?
Райхельгауз:Такое бывало?
Кондрашов:Это абсолютно объяснимые положительные! Спросите Любимова! Он Вам расскажет! Такое бывало! Это сказка для народа! А тут — ложь! А тут — ложь!
Сванидзе:Я у Любимова спрашивал много раз! Он мне очень много интересного говорил! Да! Да!
Кондрашов:Там сказка о любви, о добре! А здесь — ложь!
Стрижак:Подождите! Давайте назовем так: «Это миф и миф»! Миф и миф!
Кондрашов:Так есть миф, который толкает к труду! А есть миф, который говорит, то, что та эпоха, которая была — отвратительная! А дают грехи нашей эпохи!
Сванидзе:Врать не надо! Врать не надо, дорогой мой!
Кондрашов:Врать не надо! И вот на этом фоне появился проект, где часто не врут!
Стрижак:Нет, я…
Стрижак:В эфире специальный выпуск программы «Суд времени».
(Обращается к зрителям) Пожалуйста! Вы голосуете, сами?
Зрительница 2. Я? Конечно!
Стрижак:За кого?
Зрительница 2. Я? За Кургиняна!
Стрижак:Почему?
Зрительница 2. Дело в том, что…
Стрижак:Его же сам Сванидзе обижает!
Зрительница 2. Нет, нет, нет!
Сванидзе:Нет, нет!
Стрижак:Да шучу я, Николай Карлович!
Зрительница 2. Нет, не потому! Не потому, потому что Сванидзе обижает! А потому, что, во-первых, очень актуально что? Что идет пересмотр, ревизия.
Вот перестройка и постперестройка была ревизия и пересмотр советской эпохи. Вот сегодняшняя передача есть ревизия перестройки и постперестройки. То есть, отрицание отрицания. Отрицание отрицания есть утверждение.
То есть, утверждение того, что было, то есть советского строя. Это раз.
Стрижак:Допустима такая математика в истории?
Кургинян:Это не математика, это — диалектика!
Зрительница 2:Это диалектика. Значит, существует конструкция. Конструкция сегодняшняя, она не работает. Она деструктивна. В основу этой конструкции положена приватизация, которая была обманным путем введена в обиход. И это была коррупционная система. Ничего благого на этой почве не вырастет.