Судьба: Дитя Неба
Шрифт:
Оказавшись между сорболдцами и замком, Эндрю и Данстин вновь одновременно глянули на юг. Впереди, довольно далеко, высились две колокольни Хагфорта, украшенные трепещущими на ветру флагами. Во время Намерьенской войны эти башни являлись частью основного бастиона. После ее окончания бастионы были разобраны, башни из сторожевых превратились в изящные колокольни, звонившие каждый час, а по праздникам звонари устраивали настоящие концерты.
Башни стояли между Эндрю и Данстином и наступающей армией.
Они переглянулись, мимолетно
— Беги к воротам! Предупреди стражу!
Они оба находились уже всего в сотне шагов от цели, когда сорболдцы их увидели. От третьей колонны отделился левый фланг и направился в сторону башен и замка, в то время как остальная армия ускоренным маршем поспешила к полю, где проходили состязания.
Данстин услышал свист стрелы, прежде чем она вонзилась ему в плечо. Он потерял равновесие и рухнул на землю, но тут же с трудом поднялся на ноги, отчаянно сражаясь с болью и страхом, наполнившим его, когда он увидел почерневший от вражеских солдат горизонт.
Зажав рану рукой, он устремился вперед, чувствуя, как между пальцами сочится кровь. Он уже видел башню, древние камни которой сверкали в лучах утреннего солнца, видел развевающиеся флаги. Данстин задыхался, боль становилась все сильнее, обжигая грудь. Белые облачка пара застилали глаза, но он продолжал мчаться вперед, стараясь не обращать ни на что внимания.
Всадники приближались. Данстин свернул направо и побежал, постоянно меняя направление, чтобы врагу было сложнее точно прицелиться. Сейчас, в минуту смертельной опасности, он вспомнил все, чему его учили в детстве. Вокруг свистели стрелы, он споткнулся, но заставил себя двигаться вперед и сумел удержаться на ногах, он молил всех святых, чтобы Эндрю оказался быстрее, проворнее, чтобы враг его не заметил. Разве это так уж много перед лицом того, что его ждет!
Неожиданно он услышал громкий металлический щелчок — враг заряжал катапульты.
Данстин уже почти добрался до башни, но этот страшный звук оглушил его, парализовал, заставил замереть на месте. Раздался новый щелчок и вслед за ним стоны разрываемого в клочки дерева.
Данстин ощутил новый прилив сил и бросился вперед, не сводя глаз с башни, становившейся все ближе с каждым новым вдохом, новым шагом. Прямо перед собой он увидел маленькую дверцу — наверняка для сторожа — и заставил себя смотреть только на нее, он гнал себя вперед, вперед, вперед, стараясь не обращать внимания на почти нестерпимую боль в плече и груди, на кровь, фонтаном бьющую из раны.
Он прикоснулся к ручке и почувствовал, как холодное железо обожгло ладонь… и вдруг мир вокруг него взорвался на тысячи жалящих каменных осколков.
Уже теряя сознание, Данстин понял, что снаряд из катапульты угодил в цель, что его тело пожирает пламя. Осколки разрушенной башни разлетелись
Забирая Данстина Балдасарре, смерть преподнесла ему два последних дара.
Сквозь грохот рушащихся стен, сквозь треск пламени до него донесся колокольный звон с башни Эндрю, призыв к оружию, который предупредит лорда Стивена о надвигающейся опасности. Несмотря на жгучую боль, почерневшие губы Данстина дрогнули в радостной улыбке.
Он умер и отправился к свету и поэтому не видел, как Эндрю упал с башни.
15
Звон разноголосых колоколов сначала удивил лорда Стивена. В первый момент все решили, что это звучит приветствие победителям гонки.
Однако лорд Наварн принимал участие в разработке сценария карнавала и знал, что колокола подали свой голос не вовремя. Он отвернулся от весело бутузящих друг друга победителей и побежденных как раз в тот момент, когда колонна сорболдцев миновала последний холм перед дорогой, ведущей в замок.
— О Единый Боже! — прошептал он едва слышно.
Стивен окинул быстрым взглядом праздничное поле и попытался оценить ситуацию.
Первым делом он подумал о своих детях. Гвидион, Мелисанда, а также Розелла, их гувернантка, и Джеральд Оуэн вместе с ним наблюдали за гонкой.
Священнослужители, Благословенные Сепульварты и Главный жрец филидов со своими священниками, сидели рядом с ним и другими аристократами на построенной специально для праздника невысокой платформе. Она находилась почти сразу за восточными воротами и была установлена таким образом, чтобы зрители могли без помех наблюдать за гонкой. Вывести отсюда аристократию и священников будет просто.
Стивен перевел взгляд на тех, кто пришел посмотреть на гонку, и решил, что сегодня здесь собралось не меньше десяти тысяч человек. Они стояли неровным полукругом, растянувшись примерно на лигу на восток в открытые поля Наварна. Ближе всего к воротам оказались представители мелкопоместного дворянства и землевладельцы. Чем ниже социальное положение, тем дальше от ворот стояли зрители. Самые бедные крестьяне, как всегда, станут первыми жертвами наступающего врага.
Внутри у Стивена все сжалось.
— К воротам! — крикнул он тем, кто сидел рядом с ним. — Бегите! — Он быстро повернулся, поймал взгляд капитана стражи и показал на приближающуюся колонну. — Сигнал тревоги!
Их атаковало около сотни всадников и примерно семьсот пехотинцев, у которых имелось несколько катапульт. По мере приближения к полю они начали перестраиваться: всадники направились к стене, пехота двинулась на восток, туда, где собралось больше всего народу.
К Стивену подбежал Тристан, схватил его за локоть.