Судьба империи Очерк колониальной экспансии Франции в XVI-XX вв
Шрифт:
1 июня 1945 г. командование английскими войсками на Ближнем Востоке предъявило главе французской администрации в Леванте генералу Бейне ультиматум с требованием «прекратить огонь, вернуть солдат в казармы» и «выполнять все приказы, которые будут отдаваться» британским главнокомандующим{118}. Тем временем части 9-й британской армии практически блокировали французские войска в различных районах Сирии и Ливана. Для Франции создавалась ситуация, чреватая военным конфликтом с Великобританией. 4 июня де Голль вызвал к себе английского посла Д. Купера и заявил ему: «Признаюсь, мы не в состоянии вести с вами войну. Но вы оскорбили Францию и предали Запад. Это не может быть забыто»{119}. Французские войска в Сирии получили приказ прекратить военные действия и снять осадное положение в Дамаске.
В октябре 1944 г. сирийское и ливанское правительства официально потребовали от Парижа и Лондона вывода французских и английских войск с их территории сразу же после окончания войны и одновременно поставили вопрос о передаче им Францией полных прерогатив в области национальной обороны. Конкретно речь шла о передаче под национальное командование так называемых «специальных войск» — воинских контингентов численностью от 20 до 25 тыс. человек, составленных из сирийцев и ливанцев, по находившихся под французским командованием. 5 февраля 1945 г. ливанское и сирийское правительства потребовали передачи «специальных войск» под национальное командование. «Национальные вооруженные силы, — говорилось в ливано-сирийском заявлении, — должны подчиняться своим правительствам, а не иностранной державе»{120}.
В результате майского кризиса в Сирии Франция вынуждена была удовлетворить законные требования Дамаска и Бейрута. 9 июля 1945 г. генеральный делегат и полномочный представитель Франции в Леванте генерал Бейне официально объявил, что в течение 45 дней «специальные войска» будут переданы под национальное командование сирийского и ливанского правительств. В августе того же года правительства Сирии и Ливана установили, наконец, свой контроль над национальными армиями. Это было крупным достижением в обеспечении подлинной независимости двух молодых государств.
Оставалось решить последнюю проблему — полную эвакуацию иностранных войск с территорий Сирии и Ливана.
В момент, когда открыто был поставлен вопрос об «уходе» Франции и Англии из Леванта, Лондон и Париж предприняли попытку договориться между собой о возможности сохранить в какой-либо форме свое военное «присутствие» в Сирии и Ливане. С этой целью 13 декабря 1945 г. представители Франции и Англии Р. Массигли и Э. Бевин подписали в Уайтхолле два соглашения относительно Леванта. В первом документе уточнялись детали перегруппировки французских и английских войск в этом районе; во втором речь шла о проведении консультаций между двумя правительствами с целью избежать новых инцидентов на Ближнем Востоке.
Однако, как только в Бейруте начались официальные переговоры генерала де Лармина с командующим 9-й британской армии генералом Пэллом о конкретном выполнении соглашений от 13 декабря, стало ясно, что каждая сторона надеется добиться эвакуации войск другой, сохранив при этом свое «присутствие». Уже 29 декабря 1945 г. де Голль дал указание генералу де Лармина прервать переговоры с англичанами. В январе 1946 г., покинув Париж для поездки в провинцию, де Голль в инструкции исполняющему обязанности министра иностранных дел Ф. Гэю писал: «Я требую, чтобы в мое отсутствие никакого нового решения в этой важной области не принималось»{121}. Это было одно из последних распоряжений главы Временного правительства Франции. 20 января он неожиданно для всех по собственной инициативе уйдет в отставку. Главой правительства стал Ф. Гуэн.
Франко-английское соглашение 13 декабря 1945 г. было грубым нарушением суверенитета Сирии и Ливана, типично империалистической попыткой решать вопросы, относящиеся к компетенции национальных правительств, за их спиной.
4 февраля 1946 г., исчерпав все возможности воздействовать на Францию и Англию, правительства Сирии и Ливана обратились к Генеральному секретарю ООН Трюгве Ли с просьбой поставить вопрос об эвакуации франко-английских войск на обсуждение Совета Безопасности. Обсуждение заявления Сирии и Ливана в Совете Безопасности состоялось 14–16 февраля 1946 г. Представитель Франции, министр иностранных дел Ж. Бидо выразил «удивление» своего правительства жалобой Сирии и Ливана и пытался оправдать его действия в Леванте. «В течение пяти лет, — говорил Бидо, — присутствие французских и английских войск ограждало Средний Восток от всех испытаний и ужасов войны… Кто может сказать, что эти войска внезапно сделались угрозой и что необходимо принять срочные меры, чтобы обеспечить мир наперекор им? Это было бы искажением фактов»{122}. Однако факты искажал французский министр, и об этом говорили представители СССР, Польши, Мексики и Египта. Глава советской делегации заявил в своем выступлении 15 февраля 1946 г.: «Я думаю, что можно удовлетворить требование — я говорю не просьбу, ибо здесь нельзя просить, именно требование, которое справедливо предъявлено на основе государственного суверенитета независимой суверенной страной, — требование Сирии и Ливана о том, чтобы было вынесено решение Совета Безопасности об общей, немедленной и одновременной эвакуации французских и британских войск из Сирии и Ливана. Другого выхода из создавшегося здесь положения нет». «Единственное достойное нашей организации решение, — сказал в заключение советский представитель, — это удовлетворить требование сирийского и ливанского правительств, которое советская делегация здесь полностью поддерживает от имени Советского правительства»{123}.
В защиту Франции и Англии выступили США, Австралия, Голландия и Бразилия. В конечном счете Совету Безопасности не удалось принять удовлетворяющую всех его членов резолюцию, но моральное осуждение действий Франции и Англии в Леванте было налицо.
Под давлением международного общественного мнения Франции и Англии не оставалось ничего другого, как осуществить в апреле и декабре 1946 г. полную эвакуацию своих войск и военного оборудования с территорий Сирии и Ливана.
Так пришел конец 25-летнему господству Франции на Ближнем Востоке. Победа национально-освободительного движения народов Сирии и Ливана оказала огромное революционизирующее воздействие на развитие освободительной борьбы в других французских владениях, и прежде всего в Северной Африке.
Нарастание кризиса во французской колониальной империи ускорялось по мере приближения конца войны, в ходе которой народы многих французских владений непосредственно были вовлечены в борьбу против фашистских агрессоров. В ряде французских колоний возникло мощное движение Сопротивления японским оккупантам и германо-итальянским захватчикам, поднявшее национально-освободительное движение на новую, более высокую ступень. Там, где вишистская администрация встала на путь сотрудничества с агрессором, национально-освободительное движение уже в ходе войны приобрело антифранцузскую направленность. Это прежде всего относилось к Индокитаю.
Особенность ситуации, сложившейся в Индокитае, состояла в том, что его территория с согласия правительства Виши летом 1941 г. была оккупирована японской армией. При этом номинально власть в Индокитае до поры до времени сохранялась за французским генерал-губернатором адмиралом Деку.
Еще в сентябре 1940 г., когда началось японское проникновение в Индокитай, Коммунистическая партия Индокитая предложила адмиралу Деку совместно организовать оборону, однако колониальная администрация отклонила это предложение и предпочла капитуляцию. В 1940–1941 гг., когда по всему Вьетнаму прокатилась волна анти-японских восстаний, в их подавлении, наряду с оккупантами, приняли участие и французские войска.
В мае 1941 г. образовался демократический национально-освободительный фронт — Лига независимости Вьетнама («Вьет-Мин»), в котором объединились все демократические партии, рабочие и крестьянские организации. В стране повсеместно стали создаваться партизанские отряды, которые в декабре 1944 г. были объединены в Народную армию Вьетнама.
В это же время в Лаосе возникла антияпонская националистическая организация «Лао Итсала» («Освобождение Лаоса»), включившая представителей средней и мелкой буржуазии, интеллигенции, патриотически настроенных помещиков и местной аристократии. Активную роль в деятельности «Лао Итсала» играл принц Суфанувонг. Одновременно на территории Таиланда возникла другая националистическая организация, «Лао Пен Лао» («Лаос для лаосцев»). Обе организации, объединив усилия, начали подготовку к вооруженному антияпонскому восстанию.