Судьба моя
Шрифт:
Тайсинга в замешательстве посмотрела на Кайони, но послушалась. Она бросилась к деревьям, привязала лошадей и быстро схватила свое оружие. Девушка была страшно испугана.
Кайони увидела, как три воина отделились от общей группы и направились к мужчинам-ханьюива, переправлявшимся через реку. Ханьюива понимали, что, находясь в воде, они более уязвимы, поэтому изо всех сил подгоняли лошадей, спеша выйти на берег. Еще пять воронов направились к тива с явным намерением убить их.
– Самба, у них крепкие щиты, которые не пробьешь нашими стрелами, – огорченно заметила Кайони. – Мы должны перехитрить их.
Стреляй в первого и целься в голову. Когда он поднимет щит, я выстрелю ему в живот. Второму стреляй в ногу, и, когда он опустит щит, я попаду ему в грудь или шею. Так можно будет убрать двоих, пока остальные разгадают нашу уловку. По моему сигналу сделай два выстрела, а потом прячься за деревьями… Двил, – приказала Кайони Самбе выпускать первую стрелу. Как только ворон поднял щит вверх, Кайони выстрелила ему в живот и увидела, как враг согнулся пополам от боли и удивления. – Двил. – Она сделала второй выстрел, и еще один воин получил стрелу в грудь, когда прикрывал свою ногу. – Эйфа! Омбег! – Кайони поблагодарила свою подругу и приказала отступать, пользуясь замешательством воинов, остановившихся посмотреть, что случилось с их товарищами.
Теперь их осталось трое на трое, причем у тива было лучшее прикрытие. Вороны съехались вместе и зашептались, а девушки замерли в ожидании новой опасности. С громкими криками воины племени Птицы пришпорили своих богато украшенных лошадей и бросились в атаку на перебравшихся через реку мужчин-ханьюива.
– Нашим троим охотникам будет тяжело справиться с шестью опытными воинами.
– Ты прав, Самба. Мы должны помочь им. Пойдем, Тайсинга.
– Я подожду здесь. Буду охранять добычу и лошадей. Я плохой воин.
– Если ты пойдешь с нами, то мы сравняемся с врагами числом, – заметила Кайони. – Нам надо спешить, а то наши друзья погибнут.
Кайони и Самба вскочили на лошадей и галопом бросились на помощь своим соплеменникам, к которым уже приближались враги. Перепуганная Тайсинга не двинулась с места.
Через несколько мгновений трое воронов развернулись и направились к двум тива, пытаясь задержать их. Стало очевидно, что враги не собирались приходить на помощь своим. Все это было сделано, чтобы выманить тива из укрытия. Кайони и Самба остановились и принялись выпускать одну стрелу за другой. Назад возвращаться было уже поздно. Оставалось только сражаться лицом к лицу, либо получить стрелу в спину при попытке вырваться из ловушки. Самба позвала Тайсингу на помощь, но испуганная девушка не покинула своего укрытия. Один из воронов направился в лес, чтобы отыскать там спрятавшегося ханьюива, и две смелые тива остались сражаться с меньшим числом врагов.
Кайони ранила одного из нападавших в руку, и он выпустил свой щит. Тогда противник выхватил нож и в ярости набросился на нее. Кайони быстро спешилась. Она знала, что сможет защитить себя на земле и к тому же сохранит лошадь от возможного ранения. Ворон тоже соскочил с лошади и принял вызов. Он обезумел от гнева, и ни один его удар не попал в цель. Кайони же ранила его в запястье и в бедро и, прежде чем тот успел опомниться, вонзила нож в его спину.
Расправившись со своим врагом, Кайони увидела, что другой ворон пронзил копьем грудь Самбы, выкрикивая угрозы забрать ее лошадь и оружие, содрать маску с ее лица и украсить ею свой щит. Кайони не могла больше ничем помочь Самбе. В этот момент третий воин приблизился к Тайсинге. Все его внимание было обращено на «смелого тива», чья «сила и магия» были для него столь желанной добычей и должны были перейти к нему после смерти тива. Он крикнул Тайсинге, что трус не представляет для него никакой опасности.
Кайони приготовилась сразиться с этим воином. Она чувствовала усталость и напряжение, тогда как враг был свеж и спокоен, но Тайсинга все еще не приходила ей на помощь. Воин из племени Птицы выхватил свое копье и метнул в Кайони. Она едва успела уклониться от летящей смерти. Но когда копье вонзилось в землю, она выдернула его и метнула в наступавшего на нее врага, поразив его смертельным ударом в живот. Затем девушка бросилась на противника Самбы и вскочила ему на спину, чтобы не дать надругаться над мертвым телом подруги. Она кусала и царапала его, пока он пытался сбросить ее с себя. Локтем он попал Кайони в лицо, рассек ей губу, от чего кровь заструилась по ее подбородку. Кайони упала навзничь. Она подумала о Майе, который спас бы ее, о Тука, который пришел бы ей на помощь, об Осторожном Волке, который появился бы и… Не принижай своего умения!
– Ты и твоя магия теперь мои, тива, как и магия твоего друга, – мрачно ухмыльнулся ворон. – У меня будет великая власть, когда ваши маски окажутся на моем щите, а ваши скальпы украсят мое копье. Как говорит Одноглазый, нет ничего плохого в том, чтобы убивать тех, чьи лица раскрашены. Все кончено, тива, мое копье оставит на твоем лице кровавый поцелуй. Ты умрешь сего…
Как только самоуверенный воин занял позицию, удобную для Кайони, она со всей силы ударила его ногой в пах. Когда он согнулся от боли, девушка вскочила на ноги и стукнула его коленом в подбородок. Удар был настолько силен, что враг опрокинулся на спину. Она прыгнула на него, перехватила его руку с ножом и вонзила его собственный нож в грудь врага прежде, чем он успел отреагировать на ее маневр. Кайони быстро встала и осмотрелась кругом в поисках новой опасности. Она увидела, что оставшийся в одиночестве ворон свернул на север, а двое ханьюива направляются к ней. Они вели под уздцы лошадь, на которой покоилось тело Большого Орла.
Ханьюива стали свидетелями силы и мужества Кайони, его преданности Самбе. Все знали, что, если тело тива попадет в руки врагов, все узнают их секрет. Они понимали, что Кайони сильно рисковал, когда бросился на врага и не дал ему снять маску с Самбы. Они о многом хотели расспросить тива.
– Где Тайсинга?
– Он ждет в чаще, Красный Буйвол.
– Почему он не сражался вместе с тобой и Самбой? Пятеро врагов слишком много на двоих.
– Не знаю, Бегущий Вперед, спроси его об этом сам. – Возможно, она вела себя больше как женщина, которой и является на самом деле, а не как мужчина-охотник, за которого себя выдает. Она прячется в страхе, зная, что навлекла на себя великий позор.
– Мы должны отвезти тела наших друзей и добычу домой до того, как враг приведет подмогу, – сказал Красный Буйвол.
– Он не вернется и никогда не признается своим, что они потерпели поражение от рук всего пяти ханьюива.
– Возможно, так оно и будет, но нам надо поторапливаться.
– Как ты и Бегущий Вперед справились с нападавшими?
– Пока вы сражались с этими тремя, мы убили двоих, а третий убежал. Но один из них отнял жизнь у Большого Орла прежде, чем мы их победили, – печально добавил Красный Буйвол. Затем он сказал, что пора ехать.
Пока они занимались сборами, Кайони обратила внимание на лицо Тайсинги, выражавшее горечь. По какой-то причине девушка винила именно Кайони в том, что оказалась трусихой! Досада Тайсинги усугублялась еще и восхищением мужчин умением Кайони. Кайони не стала пытаться облегчить страдания Тайсинги, потому что считала ее отчасти виновной в смерти Самбы.
Охотники вернулись в лагерь, где их встретили родичи. Новость о случившемся тут же обежала весь лагерь. Все были поражены смертью Большого Орла и Самбы.