Судьба страха
Шрифт:
Я стер с плаща брызги желтой краски и отправился на прогулку, надеясь, что свежий ветреный день охладит мой воспаленный лоб, успокоит и позволит сосредоточиться. Как ни в чем не бывало я прошел мимо газетного киоска. И на первой полосе газеты «Нью-Йоркская грязь» увидел написанный аршинными буквами заголовок:
«СОВЕТ БЕЗОПАСНОСТИ ООН РАССМАТРИВАЕТ
ВОПРОС О «БОМБОВЫХ» ПРАВАХ ЖЕНЩИН.
НАЧИНАЕТСЯ ЖЕНСКОЕ ПИКЕТИРОВАНИЕ.
УЧАСТНИКИ
ЯДЕРНОГО ОРУЖИЯ МИТИНГУЮТ В ГОСУДАРСТВЕННОМ УНИВЕРСИТЕТЕ».
Опять Хеллер! Они поместили этот заголовок только для того, чтобы досадить мне.
Затем до меня вдруг дошел весь смысл заголовка. Если закон будет принят в Совете Безопасности, мисс Симмонс совсем растает перед Хеллером! Вместо того чтобы добиться его исключения из университета, как обещала, она позволит ему сдать экзамен! Я потеряю важного союзника, который мог бы мне помочь в срыве его планов по реабилитации этой планеты — замысла, который принес бы погибель и мне, и Ломбару, и Рок-сентеру.
О, я носом чуял беду. Но что я мог сделать?
Я стоял на углу, чуть не выходя из себя от сознания, что нужно незамедлительно что-то предпринять в этой критической ситуации. Я вгляделся в небеса, моля богов послать мне знамение. И я его получил! Прямо перед собой я увидел здание компании «Спрут»! Роксентер по-прежнему пребывал у себя в «раю», и потому с миром скоро все будет в полном порядке. Однако я подумал, что Гробе, вероятно, не знает, что именно Уистер стоит за этой шумихой о женских правах. Роксентер, Гробе и все, кто имел значение, конечно, уже знали, какую опасность представляли женщины их интересам. Ведь помимо всего прочего, Роксентер контролировал еще и мировые запасы урана, и если бы на горизонте совсем не маячили войны, рынок термоядерных бомб развалился бы с треском. Этот закон, если его примут, мог принести разорительный и бедственный мир. Роксентер, должно быть, неистовствует.
Лишь только я осознал это, как сразу же приступил к действиям и быстрым шагом направился к зданию «Спрута».
Я прошел прямо в дверь Благотворительной ассоциации. Мне повезло. Там сидел Гробе. Его маленькая шляпка с загнутыми полями лежала на клетке с белыми мышами, стоявшей на рабочем столе. Он взглянул на меня, и рот его слегка растянулся в подобии улыбки, обычной для его красновато-лиловой физиономии.
— Инксвитч! — воскликнул он. — Входите. Уже, наверно, второй день вас не вижу. — Он указал на кресло для посетителей. — Присаживайтесь. Чем занимались?
— Пришлось утверждаться в роли федерального агента, — отвечал я, усевшись. — Я просто забежал, чтобы узнать, известно ли вам о законе о женских правах в отношении термоядерных бомб.
— Женщины, — проговорил он. — Я стараюсь держаться от них подальше. Но, должен сказать, без особого успеха: их так же трудно избежать, как посыльных с судебной повесткой.
— Что ж, вам, по-моему, приятно было бы узнать, что за этим законом стоит Уистер. Он опасен.
— А, Уистер, — промолвил он, и в глазах его появился взгляд, свойственный, может, только законникам с Уолл-стрит. Затем он сложил вместе кончики пальцев и откинулся в кресле. — Но, думаю, у нас это дело поставлено под надежный контроль. Им занимается Мэдисон. Правда, в последнее время его допекали счета, которые мы получали от Г.П.Л.Г.
— Уистера надо остановить, — настаивал я.
«Улыбка» снова растянула углы его рта.
— Ладно, вы только не нервничайте, Инксвитч. Все, за что возьмется такой агент по связям с общественностью, как Балаболтер Свихнулсон, будет остановлено. Можете не сомневаться. Когда этот маньяк разделается с Уистером, бедный (…) будет молить, чтоб его посадили на электрический стул, и вышвыривать из своей камеры любого, кто придет к нему с помилованием от губернатора. На Мэдисона вы можете рассчитывать, Инксвитч. Нет ему равных средь гадов! Когда мы объединим мэдисонов нашего мира с имеющимися у нас средствами массовой информации, даже Четыре Всадника Апокалипсиса будут просить о внесудебном урегулировании. Не беспокойтесь, Инксвитч. Можете быть уверенным, что Мэдисон окончательно испортит Уистеру жизнь. Таков мой окончательный вердикт.
Я увидел, что у Гробса ничего не добьешься, и поднялся, собираясь уйти.
— О, между прочим, Инксвитч, — остановил он меня, — я только что вспомнил. На днях хотел послать вам подарок, но мой секретарь сказал, что у него нет вашего нынешнего адреса.
— Что за подарок — змеи?
— Нет. Довольно ценные вещи. Я достал в Китае набор для иглоукалывания и подумал, что, может, вам бы захотелось испробовать эти иглы на мисс Агнес. Если их всаживают не туда, куда нужно, поднимается страшный скандал. Итак, какой ваш нынешний адрес?
— Я скрываюсь.
— Да полно вам, Инксвитч, я знаю. Это же только для моей записной книжки.
Я не мог без особых на то оснований отказать ему и обнаружить тот факт, что никогда даже не встречался с мисс Агнес. Я дал ему адрес подвальной квартиры. Он записал его в черную книжицу, немного подумал, наморщив лоб, и сказал:
— Этот адрес я знаю. Ну конечно, я ездил туда в прошлом месяце, нужно было замять дело об убийстве. Человека забили до смерти. Я понял! Это квартира мисс Щипли! — Он взглянул на меня с неподдельным удивлением. — Боже! — воскликнул он. — Уж не живете ли вы с мисс Щипли?!
— Она у меня под контролем, — сказал я.
— Боже! — промолвил он с восхищением. — Может, мне следует напустить вас на мою собственную супругу!
Я поспешил перевести тему разговора на него самого. У меня хватало работы и без новых приключений в качестве альфонса. К тому же мне живо вспомнился голос его жены. Ужас!
— Не говорите, пожалуйста, мисс Агнес о том, что я живу с мисс Щипли, — попросил я.
— Нет, нет. — Гробе покачал головой. — Вы обо мне слишком низкого мнения, Инксвитч, если думаете, что я буду говорить с мисс Агнес. Я не сумасшедший. По крайней мере, я еще не готов, несмотря на эту работу.
— Мы делаем ее на пару, — сказал я. Но тут я солгал. Работа адвоката с Уолл-стрит по степени тяжести не шла ни в какое сравнение с работой офицера Аппарата.
Я покинул его кабинет, убежденный, что Гробе не отдает себе отчета, насколько в действительности серьезна вся эта штука, связанная с ООН. Мне нужно было взяться за дело и застопорить Хеллера, пока он не застопорил нас всех.
Я взял такси и очень скоро оказался на другом краю города, у дома 42 по Месс-стрит.
«Экскалибур» Мэдисона стоял в узеньком переулочке напротив, а предприимчивый репортер-новичок усердно протирал квадратные ярды хромированного железа.