Судьба страха
Шрифт:
Графиня пыталась отбиться от перьев, садящихся ей на лицо.
Напольная лампа с оглушительным грохотом рухнула на пол.
Мисс Симмонс расслабилась и улеглась на спину, блаженно улыбаясь из-под шлема. Вся она взмокла от пота, а уж постель-то точно промокла насквозь. Кажется, она наконец исчерпала все свои силы и растянулась в ленивой позе.
Графиня покачала головой и пробормотала по-волтариански: «Ну, надеюсь, она насытилась! Шлюха!» Затем поднесла ко рту микрофон и по-английски сказала:
— Мужчины уходят. Они машут на прощание
— О да, — прозвучал из-под шлема приглушенный голос мисс Симмонс.
— Что-нибудь вас беспокоит?
— Я мила и красива, испачканная землей. Только вот немного странное ощущение в ноге.
— Вы сломали ее, когда плясали от радости, — объяснила графиня Крэк.
— О, тогда все в порядке.
Графиня покрепче сжала в руке микрофон и сказала:
— Тот инцидент, через который вы только что прошли, является истинным, тем, что случился в действительности. Все прочие воспоминания о том времени и месте ложны, и они испарились. Сейчас вы обрели истинные воспоминания. Вам понятно?
— Понятно, — сказала мисс Симмонс.
В этот момент снаружи раздались какие-то громкие голоса и хлопки автомобильных дверей. Кто-то прокричал:
— Поднимайтесь в квартиру двадцать один!
Я затрепетал. Графферти!
Графиня Крэк проговорила в микрофон:
— Вы здесь полежите, ни о чем не думая, пока я не вернусь.
Она положила микрофон, вышла из спальни и закрыла за собой дверь. Доктор Кацбрейн все еще торчал на одном месте наподобие нелепой статуи.
С лестницы послышались тяжелые шаги поднимающихся по лестнице людей.
Сильный удар сапогом в дверь!
Замок, разлетающийся на части, с треском распахнутая дверь!
В комнату ворвались Графферти и трое полицейских!
Графферти уставился на неподвижного доктора Кацбрейна.
— Где изнасилование с убийством? — проревел он.
Графиня сунула руку в черную сумку и выключила динамо. Но вынула из нее небольшой предмет, с виду похожий на чертежную кнопку. Я только мельком заметил метку на нем.
Доктор Кацбрейн пришел в движение, обратив на себя внимание всех присутствующих.
Графиня Крэк двинулась к нему, сжимая в пальцах странную кнопку. Той же рукой схватила Кацбрейна за плечо, и тот громко вскрикнул от этого прикосновения.
— Если вы ищете насильника, — сказала она полицейским, — то вот он, ваш человек! — И графиня Крэк отступила в сторону.
— Где убийство? — рявкнул, обращаясь к Кацбрейну, Графферти.
Доктор Кацбрейн набрал полные легкие воздуха и заорал:
— Я ненавижу вас! Я разорву вас на части! Отвечайте мне!
О боги, эта (…) Крэк уколола его «дротиком следователя», тем самым, что приводил допрашивающего в такое гневно-возбужденное состояние, что задавать разумные вопросы он уже не мог.
Графферти помахал пистолетом и проревел:
— Да кто ты такой, черт побери, чтобы так разговаривать с полицией?
— Вы должны отвечать ясно! — кричал Кацбрейн. — Убью вас, если не будете! На куски разорву!
Графферти подал сигнал двум полицейским.
— Парни, заберите его с собой. И привлеките эту девушку как свидетельницу. А ты, — сказал он, обращаясь к третьему копу, — осмотри-ка все здесь, нет ли трупа в какой-нибудь комнате. Нам нужны улики!
— Улика у меня есть, — заявила графиня. — Вот прямо здесь. — Она полезла в черную сумку, оторвала четыре черных квадратика от рулона и протянула полицейским, пользуясь жестом иллюзиониста, каким он обычно внушает людям, что им обязательно нужно что-то схватить.
Каждый взял по черной пластинке и с любопытством уставился на нее.
Графиня нажала на плунжер динамо.
Графферти и трое полицейских сразу стали похожи на окаменевшие статуи.
А с ними и Кацбрейн.
Крэк закрыла входную дверь и накинула цепочку.
Мисс Симмонс лежала, расслабившись, вытянувшись во весь рост и улыбаясь из-под шлема.
— Теперь, — сказала графиня Крэк, — мы установим, как вы действительно относитесь к Уистеру. Вам известно, что вы для него недостаточно хороши. Но вы благодарны ему навеки за то, что он не поимел вас сам, а отдал другим на изнасилование. Ваша благодарность переходит в поклонение, с которым вы бы относились к святому, и вам известно, что вы осквернили бы его, если бы он всего лишь коснулся какой-либо части вашего тела. Вам это понятно, не правда ли?
— Да, — отвечала мисс Симмонс.
— Поэтому, — продолжала Крэк, — уже в следующий раз, как он явится к вам на урок, вы ему скажете, что студентом он был превосходным, и что вы ставите ему наивысшую отметку за всю оставшуюся часть курса, и что ему не нужно приходить в дальнейшем на ваши занятия, не нужно сдавать экзамены по «Восхищению природой», что он безусловно знает все в совершенстве — и вы, соответственно, отметите все это в журнале, чтобы не случилось никакой промашки. Вы это усвоили?
— Да.
— Вы также скажете другим учителям, какой он прекрасный студент, и поверите в это сами. Усвоили?
— Да.
— Когда он придет на следующее занятие, вы отпустите его. Вам больше никогда не придется видеться с ним снова. Разве это не чудесно?
— Чудесно.
Графиня повертела микрофон в руке, глубоко вздохнула и продолжала:
— После того как вы отпустите Уистера, можете быть довольны собой. Вы будете жить своей жизнью, и у меня нет ни малейшего желания влиять на нее, но хочу вам дать очень надежный совет. Перестаньте носиться со своим Крафтом-Эбингом. Он и его друзья Хавлок Эллис и Зигмунд Фрейд — отвратительная компания. Предлагаю вам найти приятного молодого человека — не Уистера, разумеется, — и выйти за него замуж. Это, конечно, ваша жизнь, но вам следует подумать о том, чтобы остепениться, обзавестись семьей и вести себя нормально.